Золотое правило молчания - Галина Владимировна Романова
— Практически сразу, — с кивком подтвердила Василиса. — Для этого и затеяли такое масштабное дурацкое мероприятие. Чтобы темноты было побольше, шума.
— А вы? — нарушила молчание Леонова, ее глаза горели. — Вы были знакомы с Алексеем прежде? Когда вас привлекли к этому делу?
— Нет. Мы не были знакомы прежде. И к делу меня не привлекали. Я не знала ни о чем. Алексей за день до корпоратива в свою честь со мной познакомился. Пригласил к себе в кабинет. Говорил много и хорошо о моей работе. Намекнул на повышение и рекомендовал сразу к нему обращаться, если кто-то меня обидит. Я запомнила. А потом на корпоративе… Там Орлов словно с цепи сорвался. Принялся говорить мне всякие гадости, утверждал, что после мы поедем к нему, и начал перечислять, что он со мной станет делать. Меня трясло. Я пожаловалась Алексею. Мимоходом. В фойе. Говорю, что мне делать? А он — накажи! Спрашиваю как? Не убивать же мне его! А он посоветовал мне его просто попугать. Попроси, говорит, нож. Я тебе подыграю. И подыграл, сволочь! — Василиса закрыла лицо руками, заплакала, плечи ее задрожали. — Когда все случилось, я просто обезумела! Орлов упал под стол. А Алексей сунул мне в руки нож и велел спрятать. Я была как под кайфом, ничего не соображала. Нож замотала, спрятала в кармане куртки, выбежала на улицу, а там этот парень — помощник Холодовой. Он пожалел меня, сначала разделил со мной такси, потом пустил к себе, там я нож и спрятала. Думала, заберу при удобном случае. Когда буду уходить. Куртку-то постирала. Но явилась Холодова и спутала все мои планы. У меня даже не было возможности забрать нож. Она сама мои вещи запихнула в сумку и вытолкала меня из квартиры. Но я все равно надеялась, что Громов нож не найдет. Но… он его нашел. Мы с Алексеем перерыли всю квартиру — нет ножа! Дальше — больше. Алексея начал шантажировать один из официантов, прислав ему на телефон видеозапись. На ней момент убийства, как на сцене. Денег затребовал много! Алексей обратился к Жоре за помощью. А тот дал денег только в долг и сказал, что Алексей должен заплатить, чтобы вычислить шантажиста и разобраться с ним. А потом разрулить ситуацию. Должен прижать шантажиста и деньги вернуть. Только у Алексея не вышло ничего. Официант упал со стула и сломал себе шею — алкаш чертов.
— Это не Агапов его?
— Нет, что вы? Зачем? Денег-то не нашли. Смысл убивать? Алексей ведь и меня привлекал, посылал к официанту. Говорил, что я тоже соучастница. Должна помогать. И я денег не нашла. Ни у официанта, ни потом у его сестры.
— Это Алексей привозил вас к ее дому? На машине с фальшивыми номерами?
— Да. Мы поначалу были уверены, что деньги она забрала, но потом поняли — нет, не она. Не похоже. Долго за ней наблюдали. Она живет так же бедно, вся в кредитах. В общем… Алексей увез меня в какой-то охотничий домик отца и спрятал там. А вчера… Вчера я подслушала его телефонный разговор с отцом. Тот велел ему от меня избавиться. Сказал, что я в розыске. И что я сдам всех. И еще сказал, что, если я буду устранена, Жора простит Алексею его долг. И все будет тип-топ. И вот сегодня я убежала. Босиком. Только он подъехал к дому и отпер его. Я ведь взаперти была и почти без одежды и обуви. На окнах решетки. Он подъехал, я за дверью спряталась. Он прошел сразу в спальню, а я на улицу и бегом по сугробам. И потом выбежала на дорогу, а там этот замечательный человек. Все… Это все, что я знаю! Но я не собиралась убивать Орлова! Это сделал Алексей, обхватил мою руку своей и с силой ударил ножом Орлова прямо в грудь.
— Разберемся, — скрипучим голосом ответил Фокин. — Но вы понимаете, да, что будете задержаны по подозрению в соучастии в убийстве Ивушкина-Орлова?
— Да. Понимаю. И готова… — Ее голова опустилась так низко, что распущенные волосы свесились ниже сиденья стула. — И готова понести наказание.
— Если у вас нет адвоката, мы можем предоставить вам общественного защитника.
— Спасибо, — пискнула она из-за завесы волос.
Фокин вызвал конвой. Стрельцову увели. Еще минут десять ушло на подписание протокола с Михайловым. Когда в кабинете не осталось никого, кроме Фокина, Леоновой и Ходакова, майор спросил:
— И что думаете?
— Я ей верю, — быстро отреагировала Алена.
— А я нет, — фыркнул Ходаков. — Она может говорить что угодно. Оговаривать приличных людей.
— Это Жора Агапов — приличный человек? — ахнула Леонова. — Ты говори, да не заговаривайся! Схема, кстати, вполне в их духе. Орлов в свое время исчез, взорвав в своей машине вместо себя поставщика золота. То пропало. Жора поднялся. Орлов вернулся и вдруг начал держать Жору за причинное место. С какой это стати? Что такого он о нем знал? Не находите никакой связи, коллеги?
Фокин промолчал, но кивнул согласно. А Ходаков еще минут десять разглагольствовал на тему недоверия к показаниям Стрельцовой.
— Врет она! — расходился он. — Что заставило ее помогать Агапову-младшему? Жить под его защитой. Прятаться в их доме. Влезать и обыскивать квартиры официанта и его сестры. Что за дичь? И тут сейчас слезы льет. Не верю! Она виновна!
— Степень ее вины определит суд, — одернул его Фокин. — Давайте лучше думать, с чем нам к отцу и сыну являться? У нас же на них ничего нет, кроме ее слов.
— Вот именно! — фыркнул Ходаков.
— И отпечатки на ноже только ее и ресторанного менеджера Трунова.
— Ну, это потому, что Алексей держал нож ее рукой, — нашла слабое возражение Леонова.
Но тоже понимала, что звучит это так себе.
— У нас ничего на Агаповых нет, — помотал головой Фокин и добавил разочарованно: — А жаль…
Из дежурки снова позвонили. И доложили, что к Фокину снова посетители. И что у них какой-то вещдок по делу, которое Фокин сейчас расследует.
— Не удивлюсь, если сейчас явится Агапов-младший и что-нибудь нам принесет на Стрельцову, — развеселился Ходаков.
Но явилась Лада Усова с каким-то мужиком. Представила его всем как Петровича. И, положив на стол Фокина флешку в старом чехле, проговорила:
— Вот. Тут все видно.
— Что именно? — не спешил брать ее в руки Фокин.
— Мой брат Вадик снял момент убийства. Там видно, что мужчина рукой женщины втыкает нож в грудь другому мужчине, — неторопливо пояснил Петрович. — Вы взгляните, товарищи полицейские. Девчонка-то, по ходу, не виновата…
