Александр Смирнов - Раб и Царь

 Всё равно изменить ничего было нельзя, — ответил ему Царь. — Не переживай, Для тебя всё уже кончилось.

 Перенеси его в санчасть, — обратился Дима к Скрипачу.

 Как же я один?

 Вот этот тебе поможет. — Царь кивнул головой в сторону заключённого.

 Я не буду, — замотал головой тот. — Мне не поручали.

 Идите, — тихо сказал Царь.

Заключённый послушно подошёл к Скрипачу. Они подняли полковника и вынесли его за пределы зоны. Дима и Михаил Александрович вошли в здание.

Проходя по коридорам, они слышали сзади себя приглушённый ропот заключённых, которые образовали собой живой кордон:

 Царь, Царь пришёл!

 Который?

 Тот, что молодой!

Войдя в просторное помещение, они увидели заложников, к горлам которых были приставлены ножи. Увидев Царя, бандиты тут же убрали ножи и, не моргая, стали смотреть на пришедших. Бандиту, который сидел в середине комнаты и который по своему виду был главным, эта перемена поведения своих подчинённых явно не понравилась.

 Да это же мент! — пренебрежительно сказал он, глядя на Царя.

Однако эта фраза ровным счётом ничего не изменила. Все заворожено продолжали смотреть на вошедших.

 Ах, ты сучёнок! Так ты крутой!? — вожак в одно мгновение вытащил нож и прыгнул в сторону Царя.

Бандитская рука уже замахнулась и описала круг, но Михаил Александрович успел дёрнуться и подставить свою грудь. Нож вошёл в его тело, и полковник рухнул на пол.

 Братва, эта падла Царя замочить хотела! — выкрикнул кто-то из толпы.

Серая масса заключённых, как лавина, оттеснила Царя и сомкнулась над своим недавним повелителем.

 Хватит! — крикнул Царь.

Но было поздно. Тот, кто всего несколько минут назад повелевал всей этой массой, лежал на полу неподвижно и бездыханно.

Царь опустился на колени и попытался нащупать пульс полковника у горла. Но вскоре его рука оставила горло в покое, легла на лицо Михаила Александровича и закрыла ему глаза.

Не всегда кружка с чифиром обходит зэков перед этапом. Есть ещё один день, который заключённые ждут с нетерпением, ждут и боятся. Как их встретит долгожданная воля? Что там по ту сторону забора? Кто ждёт вчерашних узников? Хорошо если есть куда идти, если ждали все эти годы. А если идти некуда, а если никто не ждёт? Нет, об этом лучше не думать. Разве стоит омрачать этот заветный день?

В кабинете начальника тюрьмы, отдавая дань традиции, пустили кружку по кругу подполковник, прапорщик, Скрипач и Царь.

 Ну, и куда ты теперь? — спросил Царя подполковник.

 К людям, куда же ещё?

 Ты думаешь, они тебя ждут? Им не до тебя, они заняты своими делами.

 Здесь ты действительно был царём. А что будет там? — поддержал начальника прапорщик.

 Царь, ты же можешь видеть будущее. Скажи, кем ты станешь на воле? — спросил Скрипач.

 Свою судьбу не знает никто.

 А я кем буду? — не успокаивался Скрипач.

 Скрипач скрипачом и останется.

 Ой, что ты! Время ушло. Пальцы уже никогда не наверстают упущенное.

 Пальцы не наверстают, а вот голова не только наверстает, но и приумножит. Учиться есть чему и в тюрьме.

 Что ты имеешь в виду?

 Музыку не только исполнять можно, но и придумывать.

 А за базар ответишь? — засмеялся Скрипач.

 Отвечу. Когда мы на твоём концерте встретимся и отвечу.

 Жаль, что ты судимый, — прервал их разговор подполковник. — С удовольствием тебе место предложил бы в нашей системе. Ты же здесь нужен. Раньше я воспринимал лозунг: 'На свободу с чистой совестью', как издёвку, а теперь вижу, что был не прав. Приходя на работу, я совершенно не чувствую, что нахожусь в тюрьме. Есть в тебе что-то такое, что меняет человека, делает его лучше. А в нашем деле это очень важно. Я и с генералом уже о тебе говорил. Он и сам за тебя двумя руками, да всё эти проклятые инструкции.

 Да я и сам понимаю, что здесь моё место. Но у судьбы, видимо другие планы. Вот и выходит, что из тюрьмы на волю ухожу, как в тюрьму.

Все засмеялись.

Прапорщик поставил пустую кружку на стол и спросил подполковника:

 А про меня не забыли, товарищ подполковник?

 Про рапорт твой?

 Так точно.

 Ну, а тебя-то там кто ждёт? Ты же уже сроднился с этими стенами.

 Не хочу я в этой зоне зла быть. Не моё это.

 Так вот и сделай её не зоной зла.

 Мне это не дано. Я же не Царь.

 А что тебе дано?

 Я по дереву хорошо режу. Это мне дано, этим и жить буду.

 Да, выходит, мне одному здесь оставаться. Нести, как говориться, свой крест.

 Свой крест никому не передашь, — сказал Скрипач.

Вот так и получается, живёшь с человеком бок о бок, помогаешь ему, делишься с ним хлебом и водой, переживаешь за него, а нести свой крест всё равно предстоит одному. И только попробуй попросить кого-нибудь помочь, только попробуй хоть один грамм переложить на другие плечи, так он начинает ещё больше давить. Ну, а если совсем захочешь избавиться от него, так он и вовсе тебя придавит — даже ойкнуть не успеешь.

Глава 13

Дима шёл по знакомым с детства улицам и не узнавал их. Ничего вокруг не изменилось и изменилось одновременно. Вот тот же садик со скамеечкой, где он впервые поцеловал Катю. И садик тот же, и скамеечка та же, а Кати уже нет. Вот институт, где он учился. И институт тот, и также звенят звонки после лекции, но на перемену выбегают уже другие студенты. И как бы ты не вглядывался в их лица, всё равно ни одного знакомого не найдёшь.

Он посетил могилы матери и отца, посидел у них, вспоминая своё детство, но ни отца, ни матери, ни, тем более, детства больше не было. Больше всего Дима просидел у Кати. Фотография которая смотрела на него с памятника была, как живая. Катя, как будто, хотела ему что-то сказать, но не могла.

 Я понимаю тебя, — сказал он ей. — Каждый обязан нести свой крест, и ты ничем мне уже не поможешь.

Уходя с кладбища, Дима заметил большую гранитную глыбу, расколотую пополам. Она была совсем недалеко от Катиной могилы. Он подошёл к ней и прочитал на её лицевой стороне: 'Раб'.

'Вот уж действительно — Раб' — подумал он.

Он съездил за город. Это было то самое место, где они с группой были на первом курсе. В его голове вдруг ожила картина, когда все студенты бегали почти голышом. Дима улыбнулся, вспоминая свои самые лучшие годы. Ему захотелось найти ту самую лодку, с которой он и Катя упали в воду. Пройдя вдоль берега, он действительно нашёл металлическую трубу, вкопанную в землю, к которой была привязана лодка, но вместо старой лодки к трубе был привязан красивый современный катер. Дима сорвал ромашки, сплёл их в венок и бросил рядом с катером, наблюдая, как они плывут по воде. Он оглянулся вокруг и увидел палку. Взяв палку, он попытался залезть на катер, чтобы достать венок, но тут же был остановлен грубым окриком.

 Эй, ты, придурок! Куда полез? Не видишь, что это частная собственность?

Неподалёку стоял верзила с заплывшем от жира лицом. Дима отошёл от катера и виновато улыбнулся.

 Извините. Здесь раньше лодка стояла, я залез на неё, чтобы венок достать и в воду свалился.

 Я сейчас по харе-то дам палкой твоей, так ты опять в воду свалишься!

Дима молча отошёл от катера. Парень зло посмотрел ему в след и процедил сквозь зубы:

 Чокнутый какой-то. Сигал бы просто в реку, так ему катер мой зачем-то понадобился.

Уже смеркалось, и ноги сами понесли Диму домой. Подойдя к дверям, он нажал на звонок, совершенно не задумываясь, что открывать дверь ему было некому. Однако замок лязгнул и дверь распахнулась.

 Вам кого? — спросила его с порога немолодая женщина.

 Никого. Это мой дом.

 Вася! — закричала вдруг женщина. — Тут сумасшедший какой-то! Разберись!

Вася, огромный, как скала, появившись, закрыл собой не только женщину, но и весь дверной проём.

 Тебе чего надо, мужик?

 Я здесь жил, — опять повторил Дима.

 Когда?

 Шесть лет назад.

 У-у, вспомнила бабка, як дивкой была!

 Вот вернулся теперь.

 А откуда вернулся? — спросил Вася.

 Из тюрьмы.

 Из тюрьмы!? Значит, ты из наших будешь?

Дима вопросительно посмотрел на Васю.

 Да я когда из зоны вернулся, тоже у разбитого корыта оказался: ни жены, ни дома, ничего.

 Когда же её продали?

 Да пока ты сидел, её чёрт знает сколько раз уже продавали. Я тоже денег срублю и продам.

 Что так?

 Нечистая она, понимаешь! Здесь мужик один жил крутой, так его, представляешь, саблей зарубили. Фирма его с молотка пошла. Вдова погоревала, погоревала, да и тоже Богу душу отдала. Новый то хозяин и въехать даже не успел — застрелили его. Истинно говорю тебе — не чисто здесь. Вот я и хочу продать от греха подальше.

 Да, много чего случилось за это время.

 Слушай, а что это мы с тобой в дверях стоим? Заходи. По стаканчику горилки залудим, а?