Ксавье-Мари Бонно - Первый человек
Чуть дальше начиналась просторная, полностью затопленная пещера. Здесь были сталагмиты, но, оказавшись в воде, когда поднялся уровень моря, они перестали расти. В глубине этого зала зияла черная дыра — выход в другой зал, где был воздух. Барон поплыл, стараясь беречь силы. Скоро он освободится из этого туннеля. Второй подземный ход был короче и не был таким узким. Через несколько минут на поверхности появилось гладкое пятно, которое колыхалось каждый раз, когда с невидимого купола пещеры падала капля влаги.
Франки был уже на поверхности. Де Пальма вынырнул рядом с ним и снял сначала редуктор, а потом маску. Сырой и холодный воздух горько пах ромашкой. Барон сделал глубокий вдох. Он был счастлив, что снова может дышать нормально. Капитан поставил свой герметичный ящик на маленький ровный уступ, потом сам поднялся на эту каменную плиту и сел на ней. Де Пальма присоединился к нему. Они сняли ласты и избавились от тяжелых баллонов. Ноги у обоих болели от напряжения.
Слева скалы образовывали сырой лабиринт и уходили далеко в темноту. Де Пальма направил луч фонаря вправо и стал медленно водить им по каменным сосулькам. Ржавые пятна и скалы возникали перед ним друг за другом по мере того, как их касался свет, и сразу же исчезали во мраке. Полицейский знал каждую их подробность. В нескольких метрах отсюда есть отпечаток ладони — знак из глубины времен. Потом еще одна ладонь, и еще одна. Все эти отпечатки на каменном кружеве — негативные, на некоторых ладонь изображена отрубленной, а другие, самые маленькие, почти не видны.
Капитан Франки посмотрел на свои часы. Время сейчас было драгоценно. Он попросил тех, кто остался на поверхности, осветить пещеру.
— Остальные скоро будут здесь, — сказал он.
— Они в затопленном зале, — добавил второй полицейский-пловец, указывая на два белых огня, которые появились в темной воде. — Я вижу мадам Бертон и ее помощника.
Франсуа, ближайший помощник Полины Бертон, во время первого исследования пещеры поднялся на другом конце пути до глубины меньше десяти метров. Если склон там не обрывается, ему оставалось пройти всего около тридцати метров, и он снова вышел бы на поверхность. Но это было бы в идеальном случае. У ученых и полицейских были только предположения и домыслы. Туннель мог с такой же вероятностью снова спускаться в недра земли.
— Можно идти туда? — спросил де Пальма.
— Скоро будет можно, — ответил капитан. — Сначала отправим двух ребят на разведку.
Полицейские-пловцы проверили свое оружие и погрузились в черную воду бездны. Во время первого исследования помощник Полины Бертон поднялся до глубины меньше десяти метров. Дальше он не пошел и оставил там свою «нить Ариадны». Полицейские-ныряльщики использовали этот трос как ориентир. Там, где «нить» заканчивалась, они остановились: наступило время радиосвязи. Голос с поверхности долетал сюда с трудом. Он был похож на голос робота и прерывался треском и свистом редуктора.
— Прием, три из пяти. Твоя очередь.
— Мы у конца «нити». Проход сужается.
— О'кей. Я посылаю вам еще двух человек как подкрепление. Ваша очередь.
— Как слышно? Я вхожу в последний отрезок туннеля. Должен выйти меньше чем через десять минут, если все пойдет хорошо. Связь закончена.
Тревога тех, кто оставался в зале, отражалась на их лицах и в глазах, все взгляды были устремлены на радиостанцию. Де Пальме хотелось закурить. Полина сжалась в комок и сидела как на иголках. Двое полицейских-пловца прыгнули в воду и меньше чем через десять минут оказались рядом со своими сослуживцами.
— Как слышно? Мы поднимаемся, — прохрипело радио.
Полина встала и отошла на несколько шагов в сторону. Де Пальма присоединился к ней.
— Не волнуйтесь, все будет хорошо.
Нервы женщины-ученого были на пределе.
Полина собралась что-то сказать, но тут снова заговорило радио.
— Командир группы вышел на поверхность. Ваша очередь.
— Говорит Франки. Пригоден ли воздух для дыхания?
— Так точно, пригоден. Мы находимся в большом зале. Он больше того, в котором находитесь вы.
— Хорошо. Соберитесь вместе и ждите. Я посылаю к вам третью группу с де Пальмой.
Барон надел снаряжение и вошел в воду. Перед ним то же сделали двое полицейских-пловца, которые должны были сопровождать его один впереди, другой сзади. Страх, который он испытывал, поднимаясь по первому туннелю, почти прошел, ему было легко и спокойно. Спускаясь на дно бездны, он заметил рисунки резцом, про которые ему говорила Полина. Оказавшись внизу, он наполнил легкие кислородом и стал медленно двигаться к выходу. Герметичный ящик с пистолетом он держал в вытянутой руке. Если все пройдет так, как он надеется, ему не придется делать остановку для декомпрессии: он провел мало времени под водой. Барон поплыл быстрее. Проход начал сужаться, и два раза полицейский ударился головой о потолок. После туннеля начинался ровный склон, поднимавшийся вверх. В серой поверхности отражались лучи солнца. Вольный воздух!
— Сюда, Мишель!
Майор выбрался на ровный пол пещеры. Полицейские-пловцы окружили его.
— Вы что-нибудь слышали?
— Нет, ничего.
Барон снял с себя тяжелое водолазное снаряжение и вынул из ящика пистолет.
— Убийца мог пройти раньше нас тем же путем. Возможно, он сейчас здесь, где-то в этой пещере. Может быть, в эту минуту он наблюдает за нами. Он очень опасный человек, это верно, но мы должны доставить его живым.
— Понятно, шеф.
Барон зажег фонарь и провел его лучом по пещере. Этот зал был намного выше и шире того, из которого он пришел. Он увидел круглые камни-конкреции и слева от них — проход куда-то в темноту. Из большой трещины в потолке сочилась вода.
— Я иду первый, — сказал Барон. — Постарайтесь как можно меньше шуметь. Когда я пройду метров десять, вы подойдете ко мне. Когда я погашу свой фонарь, вы гасите свои. Понятно?
— Понятно!
Сразу за полукруглым отверстием в стене зала была еще одна пещера, довольно просторная. Де Пальма остановился на несколько секунд, чтобы дать глазам привыкнуть к темноте и подавить первый приступ тревоги. Полом пещеры являлась большая известняковая плита, наклоненная в сторону прохода. В неровностях камня лежали лепешки постепенно накопившейся красной земли.
Де Пальма шаг за шагом шел вперед, сгибаясь под наклонным потолком пещеры. Через тридцать метров справа стала видна огромная лужа. На ее поверхности заиграли блики от света фонаря. На каменистой почве не было видно никаких следов. Когда Барон дошел до конца прохода, его встретил порыв ледяного ветра.
Он сел и выключил фонарь. Фонари полицейских-пловцов, оставшихся в первом зале пещеры, еще отбрасывали белый свет на стены. Де Пальма долго прислушивался к шумам этого карстового провала, пока не стал различать отдельно каждый звук. Потом он снова зажег фонарь и провел им вдоль стен, имевших ржавый цвет. Казалось, что тени убегают от света, потом набираются сил в темноте и снова возникают в тех углах, где их не ждут.
На похожей на колокол конкреции он увидел первый знак — две черных косых полосы. Дальше, уже на стене, был другой рисунок, похожий на то, что некоторые специалисты по первобытной истории называли женским сексуальным символом. На другой стене отпечатались следы пальцев. И царапины, и линии, начерченные углем, были покрыты маленькими конкрециями; это означало, что они действительно древние.
Барон направил фонарь в сторону колодца — и увидел на грязи, покрывавшей пол пещеры, свежие следы ног. Стараясь не затоптать их, он подошел к колодцу. Сырой воздух пах мокрым камнем и селитрой. Глубина колодца была метра два, не больше. На его дне были более глубокие следы ног.
Де Пальма связался по радио с полицейскими-пловцами и сказал:
— Здесь он прыгнул вниз.
— Вы собираетесь спуститься?
— Да. Идите за мной, расстояние — три метра.
Он спустился на дно и на мгновение остановился: из колодца шли в противоположные стороны два более узких прохода. Де Пальма долго осматривал пол и стены обоих. В правом на стене были тонкие царапины, и майор пошел по нему. Темнота была полнейшая. Единственным звуком, который сюда долетал, был стук тяжелых капель, падавших со свода большого зала.
Де Пальма много раз останавливался: ему было душно, казалось, что у воздуха был прогорклый вкус. Температура поднялась? Или это из-за тревоги? С него лил пот. Через тридцать метров проход повернул под прямым углом. Стук капель исчез, и наступила полная тишина. Звук дыхания самого де Пальмы наполнял собой весь проход. Барон задержал дыхание и прислушался. Тишина была настолько полной, что от нее у полицейского сильно закружилась голова. Он долго стоял неподвижно, привыкая к ней.
К нему подошли испачканные грязью полицейские-пловцы. Они слишком шумели при движении. Де Пальма решил сразу же продолжить путь.
