Бриллианты вечны - Бретт Холлидей

Бонд вынул сигарету и закурил, стараясь незаметно оглядеться кругом. Окружающие их столики были пусты. Бонд повернулся к американцу.

— Расскажи мне сначала что-нибудь ты, Феликс, — мягко проговорил он. — На кого ты сейчас работаешь? Все еще на США?

— Нет, — ответил Лейтер. — Когда у меня не стало правой руки, они могли предложить мне только сидячую работу. Это было даже очень здорово с их стороны. И они хорошо мне заплатили, когда я сказал, что хочу жить на открытом воздухе. Потом агентство Пинкертона сделало мне хорошее предложение. Ты знаешь, как в сказке: «Глаз, который никогда не спит». Так что я теперь — частный детектив. Дела, связанные с раскрытием мелкого мошенничества, но все это довольно весело. И- с этими людьми хорошо работать. Когда-нибедь я смогу уйти на хорошо оплачиваемую пенсию, получив в подарок золотые часы, которые летом становятся зелеными. В настоящее время я занимаюсь расследованием преступлений гангстеров, связанных со скачками: тайно перекрашенные лошади перед стартом, ночные дежурства в конюшнях и все в таком же духе. Хорошая работа. Ездишь по всей стране.

— Звучит весьма недурно, — сказал Бонд. — Но я не знал, что ты разбираешься в лошадях.

— Я не мог бы узнать лошадь, если бы к ней не была привязана тележка с молоком, — согласился Лейтер. — Но вскоре мне стало ясно, что основное — это хорошенько разобраться и узнать хозяев лошадей, а не самих лошадей. А как насчет тебя? — он понизил голос. — Все также в старой фирме?

— Да, — ответил Бонд. — И сейчас я тоже работаю на них.

— Тайно?

— Да.

Лейтер вздохнул. Он сосредоточенно потягивал «мартини».

— Ладно, — наконец сказал он. — Ужасно глупо, что ты работаешь один, если связан с парнями из «Спенг Моб». Это такой риск, что мне даже страшно обедать с тобой. Но я расскажу тебе, почему я оказался сегодня утром около дома Шеди. Вполне возможно, мы будем полезны друг другу, не сообщая об этом, конечно, нашим организациям. О’кей?

— Ты знаешь, Феликс, что мне очень хотелось бы работать с тобой, — серьезно ответил Бонд. — Но я все же работаю на правительство, тогда как ты — на частную организацию. Но если окажется, что наши цели совпадают, то нет смысла, чтобы наши пути разошлись. Если мы охотимся за одним и тем же, я буду работать с тобой. А теперь, — Бонд насмешливо посмотрел на техасца, — я, по-видимому, не ошибусь, если скажу, что ты заинтересован в белой звезде во лбу и черных белых чулочках?

Зовут ее — Ши Смайл.

— Правильно, — согласился Лейтер, не будучи крайне удивленным.

— Побежит в Саратого во вторник.

— А может быть, бег этой лошади связан с безопасностью Британской империи?

— Мне сказано поставить на эту лошадь, — ответил Бонд. — Я должен выиграть пять тысяч долларов… Это оплата за другую работу. — Бонд вынул сигарету и прикрыл рот рукой. — Сегодня утром для мистера Спенга и его друзей я доставил из Лондона некоторое количество необработанных алмазов.

Глаза Лейтера сузились, и он свистнул от удивления.

— Ну, парень, — с почтением сказал он, — ты определенно находишься в более высокой лиге, чем я. Я заинтересован только потому, что Ши Смайл — лошадь, которая незаконно участвует в состязаниях. Лошадь, которая должна победить во вторник, вовсе не Ши Смайл, она ни разу не занимала призовых мест за последние три состязания… И они пристрелили ее. Вместо нее побежит очень быстрая лошадь, Пикепер, и совершенно случайно у нее тоже есть звездочка во лбу и белые чулочки. Это большая гнедая лошадь. Они проделали тщательную работу над ее копытами и другими статьями, что заняло у них около года. Это проделывалось в глухом месте в штате Невада, где у Спенга есть ранчо. Это будут большие скачки, на которых можно выиграть до двадцати пяти тысяч долларов. И можно понять, что люди Спенга намереваются выигрышами покрыть все свои издержки. Там может быть пятнадцать к одному, и они получат большую часть денег.

— Но я полагал, что все лошади в Америке должны иметь на губе клеймо? Как же они могли это обойти?

— На губу этой лошади пересажена новая кожа, а на нее нанесены инициалы ШС. Такой метод давно используется. Пинкертону стало известно, что клуб жокеев собирается заменить фотографии «ночных глаз».

— Что это значит — «ночные глаза»?

— Это такие мозоли на внутренней стороне колен лошади. Англичане называют их бабками. Кажется, они различны у каждой лошади, как отпечатки пальцев у человека. Но это старая история. Они фотографировали «ночные глаза» у каждой лошади в Америке, участвующей в скачках, а потом обнаружили, что гангстеры уже нашли способ их заменить. Полиция в таких случаях предпочитает не связываться с ними.

— Как тебе удалось все узнать о Ши Смайл?

— Шантаж, — весело ответил Лейтер. — У меня было обвинение в наркомании одного из служащих конюшни Спенга. Я решил предоставить ему возможность откупиться рассказом об этой маленькой проделке.

— И что ты собираешься делать?

— Остается только посмотреть на месте. В воскресенье я еду в Саратого, — лицо Лейтера просияло. — Черт возьми! Почему бы тебе не поехать со мной? Мы поедем с тобой на машине и я устрою тебя в своем пристанище. «Саганор» — самый шикарный мотель в тех местах. Тебе же надо где-то спать! И лучше, если нас не будут видеть вместе. А встречаться мы будем по вечерам. Что ты на это скажешь?

— Прекрасно, — сказал Бонд, — лучше не придумаешь. Но если уже около двух часов, давай поедим и я расскажу тебе всю свою историю.

Копченая осетрина оказалась посредственной, но бри-чолли полностью оправдали надежды Лейтера. Закончив ленч, Бонд продолжил свой рассказ.

— Вот вкратце и все, — заключил он и добавил: — Они занимаются контрабандой, а Алмазный дом, которым владеют, служит для торговых операций. Ты что об этом думаешь?

Бонд распечатал пачку сигарет и дал Лейтеру закурить.

— Звучит вполне правдоподобно, — согласился Лейтер после небольшой паузы. — Но я мало знаю о брате Серафима, Джеке Спенге. Если Джек Спенг это Сайс, то я впервые слышу о нем. У нас есть записи о членах этой шайки, и, просматривая их, я наткнулся на имя Тифани Кайс. Прелестная малышка. Но она служит этим гангстерам уже несколько лет. У нее не было никаких радостей с колыбели. Ее мать владела «кошачьим» домом в Сан-Франциско. Все шло хорошо, пока она не допустила ошибку. Решила не платить налог местной шайке гангстеров. Она так много платила полиции, что, как я догадываюсь, решила сообщить им, что за ней следят. И однажды ночью шайка нагрянула в дом и разрушила весь ее притон.