Андрей Дышев - Женат на собственной смерти (сборник)
— Я тоже хочу в этом разобраться.
— Гостей мне только не хватало! — с досадой произнес Лагутин и сплюнул под ноги.
— Ты не беспокойся. На базе об этом никто не узнает. Но чем быстрее мы выловим этого говнюка, тем лучше.
Лагутин настороженно взглянул на Ворохтина. В свете луны блеснули его глаза.
— Ты знаешь, кто это?
— Скорее, догадываюсь.
— Мой сосед? Ботаник?
— Об этом потом! — ушел от ответа Ворохтин. — Давай так: я пойду по лесу, а ты берегом…
— Нет-нет! — категорически возразил Лагутин. — По лесу лучше пойду я!
— Разве это так принципиально? — пожал плечами Ворохтин.
— М-м-м… я береговую полосу… не очень хорошо знаю… — неуверенно пробормотал Лагутин.
Ворохтин промолчал, тем самым соглашаясь пойти по берегу. Он подумал, что Лагутин посчитал берег более опасным местом, чем темный и труднопроходимый лес, но постыдился признаться в своей трусости. Откуда ж ему было знать, что они стояли в каких-нибудь десяти шагах от палатки и едва присыпанной листьями пирамидки из консервных банок!
— Хорошо, — кивнул Ворохтин. — Как дойдешь до южной оконечности, поворачивай в обратную сторону. Только иди тихо, чтобы себя не выдать. А я бегом… Надеюсь, сумеешь сопляка на землю положить?
— Нет проблем!
— Встречаемся у камеры!
Они разошлись. Ворохтин побежал по просеке, по песку обогнул поросшую камышами затоку и выскочил на пляж. Ветер усиливался, по озеру шла волна, но туман еще был достаточно плотным и позволял незаметно покинуть остров. Понимая, что вся эта ночная «зачистка» острова — все равно, что мертвому припарки, Ворохтин, чтобы успокоить совесть, полностью обежал его по берегу и закончил круг на поляне.
Через несколько минут туда же подошел Лагутин.
— Ничего?
— Ничего…
— Ну и черт с ним! — решил Лагутин, глядя в ту сторону, где в тумане скрывался остров Ботаника. — Наверное, уплыл уже к себе.
Ворохтин хотел сказать Лагутину, что отныне и до конца своей жизни он должен молиться на острогу, которой бил рыбу, но высказался в более мягкой форме:
— Ты все же не расслабляйся. И не спи сегодня в шалаше. Пересиди где-нибудь в кустах…
Лагутин в ответ кивнул, пробормотал что-то вроде «баба с возу — кобыле легче» и пожал протянутую руку Ворохтина.
— Ты сейчас на базу?
— Покатаюсь по озеру немного, — уклончиво ответил Ворохтин и побежал по сыпучему склону вниз, туда, где он спрятал моторку.
Глава 30. Трещина в стройной версии
«На веслах он далеко не уйдет!» — думал Ворохтин, направляя лодку по лунной дорожке. Рваные тучи словно дразнили его, то закрывая, то вновь открывая луну, и в те короткие мгновения, когда на озеро падал свет, Ворохтин сбавлял скорость и смотрел по сторонам, пытаясь заметить одинокую лодку. Но озеро казалось залитой черным стеклом пустыней, над которой не было ничего, кроме грязных клоков тумана.
Сделав несколько петель между островами, Ворохтин повернул лодку на базу. Мотор не только не давал ему преимуществ, но даже ставил его в невыгодное положение. Беглец запросто мог спрятаться в камышах и оттуда спокойно следить за Ворохтиным, о приближении которого заранее предупреждало тарахтение мотора. «Ладно! — переполненный жаждой мести, подумал Ворохтин. — Я тебя на берегу встречу!»
Метров за сто до берега он сбросил газ, а потом и вовсе заглушил мотор, чтобы не привлекать к себе внимания. Подплыл к берегу на веслах и привязал лодку к корням деревьев, которые нависали над водой. В этом месте ее не так-то просто было заметить, и Ворохтин надеялся, что хотя бы до рассвета моторку не заметят любители свинчивать свечи.
Он пошел по пляжу, приветственно махнул рукой наблюдателю, торчащему на вышке, и тот в ответ кивнул ему. База спала, погруженная в темень и тишину, и мерный треск генератора был здесь единственным звуком. У входа в аппаратную горела тусклая лампочка. Кому-то из техников не спалось. Накинув на плечи теплую куртку, он сидел на бревне и, покашливая, курил.
— Привет! — негромко сказал техник. — Не спится?
Ему явно хотелось поболтать с Ворохтиным. Обслуживающий персонал не был посвящен в детали конфликта, который разгорелся вокруг спасателя, потому его появление ни наблюдатель, ни техник не восприняли как необыкновенное событие. Ворохтин, сожалея, что не может составить им компанию, отрицательно покачал головой и свернул к машинам.
Свою «десятку» он увидел еще издали. У нее в самом деле было спущено переднее колесо, а бока были заляпаны глиной, будто машину недавно вытащили из болота, в котором она увязла по самую крышу. Ворохтин подошел к ней, постучал ногой по колесу и покачал головой. Горе-помощница! Хорошо, что не свалилась в какой-нибудь овраг и не врезалась в дерево.
Он поднялся на травяной склон, на котором стояли палатки тех, кому по рангу не было предусмотрено место в трейлерах, а также туристов и болельщиков. Желтая палатка Киры стояла особняком, перед ней торчала палка с табличкой «Пресса». Вокруг букв лаком для ногтей она пририсовала множество мелких сердечек. Вроде юмор, а вроде и нежный намек на готовность к любви.
«Разбудить?» — подумал Ворохтин, в нерешительности остановившись перед входом, наглухо застегнутым на молнию.
Сейчас бы девушка ему очень пригодилась. Трудно сказать, с какой стороны придет на базу Гвоздев: или он причалит к лодочной станции и пойдет на базу через лес, или причалит прямо к пляжу базы. Кира могла бы следить за пляжем, в то время как Ворохтин перекрыл бы тропу, ведущую в детский лагерь.
«Пусть спит!» — решил Ворохтин и пошел к трейлерам. Мало ли что может случиться. Ставить девчонку на пути серийного убийцы — не самое умное решение. Вдруг негодяй ударит ее ножом? Или задушит? Загнанный в ловушку зверь становится еще более опасным.
Ворохтин приблизился к трейлерам. Ни в одном из них свет не горел. Он тихо прошел мимо «дома» Саркисяна, окно которого было приоткрыто, но завешено шторой. Изнутри доносился тяжелый храп. Следующий трейлер — главного оператора. За ним — помощника режиссера.
Ворохтин медленно обошел трейлер Гвоздева, подыскивая место, откуда хорошо была бы видна входная дверь. «Я не должен позволить ему запереться внутри и опомниться, — думал Ворохтин. — Сразу прижму к стене и вызову милицию. И пусть объясняет, где он шастал ночью в насквозь мокрой одежде. Если будет молчать, то отведу его на лодочную станцию, и пусть сторож подтвердит, что Гвоздев неоднократно брал напрокат лодку!»
Ворохтин был уверен, что доказывать вину Гвоздева вряд ли придется: насмерть перепуганный помощник режиссера сам во всем признается и немедленно сдаст Саркисяна. Главное, напугать как следует. Заставить сознаться в преступлениях немедленно.
Ворохтин подошел к двери и присел, заглядывая под днище трейлера. Хорошо бы спрятаться здесь и схватить Гвоздева за ногу, когда тот будет подниматься по ступенькам. Это был бы серьезный удар по нервам!
Он протянул руку, провел ею по траве и вдруг нащупал пару высоких ботинок. Ворохтин вытащил их и рассмотрел в лунном свете. Ботинки были чистые, сухие, да еще густо смазанные сапожным кремом.
«Запасная пара», — подумал Ворохтин, и все же эта находка вызывала у него неприятное чувство какой-то смутной дисгармонии, словно дала трещину его стройная версия. Ворохтин хмыкнул, еще раз осмотрел ботинки и зашвырнул их под трейлер. «Не может быть!» — попытался успокоить он себя.
Ситуация требовала немедленного разрешения всех сомнений. Поднявшись по ступенькам, Ворохтин взялся за ручку и потянул на себя. Дверь отворилась. Недолго колеблясь, он зашел в темный тамбур, пошарил по стенам в поисках включателя, но так и не нашел его. Тогда Ворохтин отдернул штору, чтобы хоть немного лунного света проникло внутрь трейлера, и приблизился к откидной полке. Ему показалось, что на ней, накрывшись одеялом с головой, кто-то лежит. Не желая верить неприятной догадке, он провел рукой по одежде, висящей на крючке. И куртка и брюки были совершенно сухими. «Что за чертовщина! — подумал Ворохтин. — Кто это здесь дрыхнет?»
Он склонился над спящим человеком, чье шумное сопение уже нельзя было не расслышать, откинул одеяло и провел рукой по обнаженному плечу.
— Кто здесь?! — вдруг раздался вопль Гвоздева, и тотчас ослепительно ярким светом вспыхнуло настенное бра.
Ворохтин прикрыл глаза рукой. Опухший от сна Гвоздев сидел в постели и тянул к подбородку край одеяла, прикрываясь им, как щитом. Никогда еще Ворохтин не видел в глазах мужчины столько ужаса.
— Убивают!! — дурным голосом заорал Гвоздев, хватая со стола книгу и швыряя ее в Ворохтина. — Милиция!! Убивают!! Спасите!! На помощь!!
Плюнув с досады, Ворохтин выскочил на улицу и кинулся в тень деревьев. Приглушенные вопли Гвоздева все еще доносились из трейлера, но, как ни странно, ни милиция, ни кто-либо вообще на них не реагировали. Во всяком случае, Ворохтин не заметил движения между палаток. Только наблюдатель на своей вышке некоторое время смотрел на трейлер Гвоздева, а потом снова перевел взгляд на озеро, покрытое россыпью серебристых бликов.
