Виктор Доценко - След Бешенного
- Кроме всего прочего, я на месте Петра Петровича откровенно бы объяснился со швейцарскими следователями по поводу его счетов в зарубежных банках, заметил Щенников.
"Уж ты бы объяснился, - подумал Позин, - небось давно все свои деньги в оффшорные зоны загнал, а теперь корчишь из себя девицу на выданье".
Стало ясно, что хотя Можаев пока еще жив, но он уже, как и Велихов, отрезанный ломоть...
- Наверное, ты прав, - вслух согласился Позин, - но у меня никогда не было счетов в иностранных банках, поэтому в этой ситуации я арбитром выступать никак не могу.
На прощание Щенников снова улыбнулся своей мефистофельской улыбкой.
Уединившись в своем небольшом кабинете, Позин ушел с головой в систематизацию привезенных из США материалов, немалую часть которых составляли отрывочные дневниковые записи. По старой, еще со студенческих лет, привычке Александр делал их на отдельных листках бумаги, обозначая имя собеседника лишь инициалами и потому, по прошествии этих полных событиями месяцев, ему пришлось напряженно вспоминать и даже заниматься своего рода расшифровкой.
Как-то, в минуты краткого отдыха, прихлебывая остывший чай, он от нечего делать стал листать книжку со списком абонентов кремлевской телефонной сети. Его взор остановился на строке - Богомолов Константин Иванович. Ему захотелось повидаться с генералом и поделиться жалкими результатами собственного расследования исчезновения Сергея-Савелия и с помощью Богомолова, может быть, несколько приблизиться к истине.
Он набрал номер. Генерал взял трубку сам.
- Константин Иванович, добрый день, вас беспокоит некто Позин. Боюсь, вы меня не помните.
- Добрый день, Александр Викторович. Обижаете старика, при многих моих болячках склероза пока не имею. Приветствую вас на родной земле! Давно вернулись?
- Дней десять назад. Хотелось бы вас навестить, если это возможно.
- Конечно, без проблем, - охотно согласился генерал.
- Назначайте день и час. Боюсь, вы очень загружены на вашем ответственном посту.
- Представьте себе, нет. На своем новом посту я загружен существенно меньше, чем на прошлом, - слава богу, ушла текучка, - возразил Богомолов.
- А где вы сейчас работаете, если это не государственная тайна?
- Не смешите, Александр Викторович, какие от вас-то могут быть тайны? Я работаю в Совете Безопасности консультантом и за долгие годы службы, может быть, впервые сам по большей части распоряжаюсь своим временем...
Буквально на следующий день они встретились в кабинете Богомолова.
С места в карьер Позин спросил генерала:
- Вы, конечно, знаете, что Мануйлов пропал?
- Естественно, знаю, - кивнул Богомолов, который ждал подобного вопроса.
С генералом Богомоловым Александр не чувствовал себя уверенно. Он не знал, имеет ли право получить ответы на те вопросы, которые давно роились у него в голове. Еще по пути к генералу он подумал, что должен прежде всего сам проявить инициативу и рассказать Богомолову о том, что лично он, Позин, предпринял ради того, чтобы найти своего нового приятеля. И он рассказал генералу все, что уже известно читателю.
- А вы знаете что-нибудь о человеке по имени Широши? - закончив свой рассказ, немедленно спросил Позин.
- Помню, что наш пропащий тоже интересовался данным персонажем, но ни по каким нашим архивам человек с такой фамилией не проходит.
- Я пытался найти его в Америке, но потерял след. Меня очень насторожило, что Широши прекрасно говорит по-русски и имеет в Москве немало знакомых, скорее всего, как мне удалось выяснить, в сферах, связанных с криминалом.
- Вполне разделяю ваши опасения, - серьезно проговорил генерал.
- Узнав, что Широши свободно владеет русским, я рискнул обратиться к бывшему генералу КГБ Палугину. - Эту часть своего расследования Позин намеренно приберег на десерт.
Лицо генерала Богомолова помрачнело.
- К этому предателю и негодяю? Я бы с ним, как говорится, на одном поле не присел.
Именно такой реакции и ожидал Позин.
Испытывая некоторую неловкость, он в свое оправдание проговорил:
- При всех его негативных качествах Палугин человек, безусловно, информированный, и я надеялся, что он знает что-нибудь о Широши.
- В своем положении вы поступили правильно, - как бы вынужденно согласился Богомолов и с неподдельным интересом спросил: - Ну и он знает его?
- К сожалению, нет. Зато он много чего рассказал мне о Сергее Мануйлове.
- Что именно? - Лицо Богомолова сохранило непроницаемое выражение.
- Сказал, что на самом деле его зовут Савелий Говорков, прозвище его Бешеный и что он, как это лучше, поточнее выразить, - ваш суперагент. Это правда?
Позин чувствовал себя не в своей тарелке: ведь по существу, он нахально допрашивал высокопоставленного сотрудника с большим чином в ФСБ, пусть и отставного.
- Все правда.
Богомолов не видел никакого смысла в том, чтобы морочить голову этому умному и толковому парню. Темнить в этой ситуации было по меньшей мере глупо.
- Тогда у меня к вам довольно бестактный вопрос, - запинаясь и смущаясь, произнес Позин.
- Чего уж там, спрашивайте, - дружелюбно позволил генерал.
- Не вы ли отдали Бешеному приказ ликвидировать банкира Велихова?
- Конечно, нет! - твердо сказал чистую правду генерал Богомолов.
Позин облегченно вздохнул.
- Я так и думал. Аркадий наверняка умер от кровоизлияния в мозг. Помню, в тот вечер он был очень возбужден, и по телефону ему могли сообщить очередную неприятную новость. - Позин явно повеселел, хотя предмет разговора был печальный. - Вы даже представить себе не можете, какой камень упал у меня с плеч после ваших слов. Но бог с ним, с Велиховым. Что подсказывает вам ваш многолетний опыт и долгое знакомство с Савелием? Где он может быть?
- Не знаю, - печально ответил Богомолов и добавил с самоиронией: Вообще-то, в любой точке земного шара.
- А не мог ли он, выполняя просьбу своего приятеля Майкла Джеймса, попасть в лапы ЦРУ? У Палугина я случайно встретился с одним персонажем из этой фирмы по имени Роджер Лайн. Вы наверняка слышали о нем?
Генерал в знак согласия кивнул.
- ЦРУ вряд ли стало бы похищать или убивать Савелия. Что же касается вашего нового знакомца, то мистер Лайн - крупная птица очень высокого полета. Убежденный и последовательный враг нашей страны, как говорится, не за зар-плату, а по искреннему убеждению. Как он себя вел по отношению к вам?
- Можно сказать, вполне корректно, правда, прочел лекцию о преимуществе американцев над русскими, но это, судя по вашим словам, уже черта натуры.
- Не удержался-таки, хотя его считают воспитанным человеком. По происхождению принадлежит к американской аристократии, поскольку является прямым потомком первого поколения поселенцев на территории США. Человек он умный, жестокий и авторитарный.
- Это заметно. Он и при мне пытался отчитать по телефону Майкла Джеймса...
- Майкла? За что? - с интересом перебил Богомолов.
- За то, что он проводил эту злосчастную операцию на острове Маис.
- Понятно, - сказал генерал.
- Кроме всего прочего, он живо интересовался моим мнением о Можаеве.
- Что же вы ему ответили?
- Правду. С Можаевым мы непосредственно сталкивались крайне редко.
- Он наверняка пытался выяснить, что вы думаете о том, виноват Можаев или нет?
- Естественно.
- Как вы вышли из этого положения?
- Не стал юлить и сказал, что, боюсь, подозрения его в коррупции не лишены оснований. А вы как думаете, Константин Иванович? - сам не зная почему, спросил Позин.
Скорее всего он хотел, чтобы Богомолов поддержал его точку зрения.
- Понимаете, Александр Викторович, рассуждать о подозрениях человеку с моим послужным списком было бы довольно нелепо, особенно в настоящий момент. В той ситуации, которая существовала в стране, ни мне, ни моим, скажем так, довольно информированным коллегам, по разным причинам не удавалось добыть необходимые конкретные факты. Как говорил один старый следователь на заре моей туманной юности, "подозрения к делу не подошьешь". Савелий, кстати, добыл некие доказательства, но широкой огласки они опять же, по некоторым причинам, не получили. Может, и таилась за всем этим чья-то злая воля - судить сейчас не берусь. Но настоящая, ясная и четкая законодательная база в стране отсутствовала.
- Я и сам в этом уверен, - кивнул Позин.
- Конечно! На любой закон тебе тут же предъявляли постановление или указ, этому закону противоречащий. Вы как чиновник с опытом должны знать формулу: "в порядке исключения..." Когда экономика не поставлена на твердые законодательные опоры, она плывет неизвестно куда. У нас и приватизация проходила, по сути, вне каких-то правил, определенных государством.
- Да, этот обвал, когда каждый хватал что мог, и меня, не экономиста и не чекиста, страшил, - вставил Позин. - Честно говоря, я был потрясен еще тогда, когда Горбачев объявил: "Разрешено все, что не запрещено законом!" Но законы-то тогда были еще советские! Для профессионального юриста такое заявление по меньшей мере странно.
