Джеффри Дивер - Слеза дьявола
— Во что преступник был одет, когда его доставили в морг?
Сид разыскал список и зачитал его вслух.
— Стало быть, одет он был дешево, — подвел итог Эванс.
— Да, верно.
— Не совсем типично для человека со столь мощным интеллектом, который сумел спланировать столь дерзкое преступление и готовился получить двадцать миллионов долларов.
— Мне тоже так показалось, — заметил Кейдж.
— И что это означает? — спросила Лукас.
— С моей точки зрения, мы здесь имеем дело с классовым подходом, — объяснил доктор. — Мне кажется, он предпочитал убивать богатых людей, представителей так называемого высшего общества. Самого себя он ставил выше их. Так сказать, героическая личность из народа.
— Но при первом нападении в метро, — заметил Харди, — Диггер убивал всех подряд, не разбирая уровня дохода.
— Но вдумайтесь, где именно, — легко парировал Эванс. — На площади Дюпона. Это здешний центр гламура. Ничего похожего на юго-восток города. А театр Мейсона? Билеты на спектакль продавались по сто баксов за штуку. А ведь было еще одно место, — напомнил доктор. — «Времена года». Хотя удар там нанесен не был, нас он направил именно туда. Ему был хорошо знаком этот отель, к которому лучше всего подходит определение элитный.
Лукас кивала, признавая его правоту. Теперь и для нее все выглядело вполне очевидным, и расстраивало только, что она сама не подумала об этом прежде. При этом она вновь вспомнила о Паркере, о том, как он подходил к решению загадок. Нужно мыслить масштабно. Хотя это далеко не всегда легко.
Соберись…
— Я думаю, он питал ненависть к богачам. К правящей верхушке.
— Почему? — спросил Кейдж.
— Этого я пока не знаю. Трудно определить причину на основе тех фактов, которыми мы располагаем. Но он действительно их ненавидел. И нам следует иметь это в виду, стараясь понять, где он запланировал нанести следующий удар.
Лукас придвинула ближе к себе фото преступника, сделанное в морге, и снова пристально вгляделась в него.
Что еще было у него на уме? Какими мотивами он руководствовался?
Эванс посмотрел на нее и издал короткий смешок.
— Что такое? — спросила Лукас.
Он кивнул на записку вымогателя.
— У меня такое чувство, что я анализирую записку саму по себе. Словно это она и совершила преступление.
У самой Лукас ощущения были сходными.
И в точности об этом говорил Паркер Кинкейд.
Сфокусируй внимание…
— Минутку внимания, ребята! — воскликнул Тоби Геллер. — Кажется, что-то начинает получаться.
Все устремили взоры на монитор, на котором были выведены слова «…три километра к югу. Р…».
К концу этой фразы компьютерная программа пробовала приставить в различных вариантах другие буквы, оставшиеся на фрагментах пепла. Причем она сразу отвергала литеру, если нажим ручки в ней отличался от нажима заглавной «Р» слева. Но теперь система уже добавила к «Р» букву «и», занявшись поиском третьей. И скоро присоединила ее тоже.
— Это «т»? — спросил Геллер. — У меня слезятся глаза, и я почти ничего не вижу.
— Да, — подтвердила Лукас. — Это определенно «т». Получаем «Р — и — т».
— А дальше? Какая буква дальше? — взволнованно спросил Харди, придвигаясь вплотную к экрану.
— Не могу сказать, — ответила Лукас. — Выглядит слишком размыто. Строчная буква без того, что Паркер называл «нижней петлей».
Она склонилась к монитору через плечо Тоби. Запах дыма от того был просто невыносим. Буквы на экране выглядели не слишком четкими, но это определенно были «и» и «т». Четвертая же казалась просто крохотным пятнышком.
— Дьявол! — не сдержался Геллер. — Но компьютер настаивает, что именно эта буква должна идти следом. Полное совпадение начертания. Но я не могу понять, что это. Кто-нибудь взгляните более ясным глазом.
— Похоже, там есть закорючка, — сказала Лукас. — Быть может, «а» или «х»?
— Закорючка? — вскинул голову Кейдж. — Тогда уж не «ц» ли это?
— Ритц! — выпалил Харди. — Неужели это «Ритц-Карлтон»?
— Так и есть! — воскликнула Лукас, выразительно посмотрев на Эванса. — Охота на богачей продолжается.
— Конечно! — подхватил тот. — И это укладывается в ту последовательность, в которой он пытался одурачить нас. Он посчитал, что мы перестанем обращать внимание на отели, потому что в одном из них уже попали впросак.
Не вставая со своего офисного кресла, Тоби Геллер перекатился к другому компьютеру, на мониторе которого через пять секунд появился городской адресно-телефонный справочник.
— Здесь значатся только два «Ритца». Один в Тайсонс-Корнере. Второй — в Пентагон-Сити.
— Я согласна с Паркером, который утверждал, что нам надо держаться границ округа Колумбия, — сказала Лукас. — Поэтому мой выбор — Пентагон-Сити.
Она тут же связалась с Джерри Бейкером, передав ему свежую информацию о новой цели.
— Я хочу, чтобы ты мобилизовал всех оперативников нашего округа и северной Виргинии. Кроме того, на всякий случай пошли небольшую группу в Тайсонс-Корнер, — распорядилась она. — Тебе это не понравится, но придется обойтись без капюшонов и шлемов.
На жаргоне Бюро это означало, что операция проводится в сугубо цивильной одежде.
— Ты уверена? — спросил Бейкер действительно не слишком довольным тоном. Агент в штатском не мог надеть на себя достаточно прочный бронежилет, как при обычной тактической операции. Риск многократно возрастал, особенно если противник был, как в данном случае, вооружен автоматом.
— Придется, Джерри. Мы уже почти схватили этого гада в прошлый раз, и теперь он будет пугливее лани. Если заметит что-то необычное, просто исчезнет. Всю ответственность за последствия беру на себя.
— Хорошо, Маргарет. Приступаю к исполнению.
Она дала отбой.
И обнаружила на себе пристальный взгляд Лена Харди. Его лицо сделалось как будто старше и суровее. Наверное, собирается опять напрашиваться на участие в операции, подумала она. Но он только спросил:
— Вы отправитесь брать его в штатском?
— Верно. А вам это кажется проблемой, детектив?
— То есть эвакуация людей из отеля в ваши планы не входит?
— Нет, не входит, — ответила она.
— Но там сегодня вечером соберется более тысячи гостей.
Вздохнув, Лукас объяснила:
— Все должно выглядеть естественно, чтобы Диггер ничего не заподозрил.
— Но что, если ему удастся просочиться через наши кордоны?.. Мы ведь даже не знаем, как он выглядит.
— Меня это тоже беспокоит, Лен.
— Вы не можете так поступить, — помотал головой полицейский.
— У нас нет выбора.
— Вам известно, чем я занимаюсь в управлении, — попытался убедить ее Харди. — Статистическими сводками. Так вот, знаете, сколько случайных прохожих погибает при проведении скрытных тактических операций? В ситуации, подобной вашей, вероятность существенных жертв среди гражданских лиц достигает восьмидесяти процентов.
— И что же вы предлагаете? — резко спросила она, давая ему понять, что разговор начинает действовать ей на нервы.
— Пусть ваши люди действуют в штатском, но выведут из отеля всю публику. Оставьте персонал, если уж без этого нельзя, но больше там никого из посторонних быть не должно.
— В самом лучшем случае мы сможем привести в отель пятьдесят или шестьдесят наших агентов, — пыталась втолковать она. — Диггер приходит туда, ожидая увидеть в фойе по меньшей мере человек пятьсот, а увидит лишь горстку. Он тут же удалится. А потом пойдет и откроет стрельбу в другом месте.
— Ради всего святого, Маргарет, — умолял Харди. — Уведите оттуда хотя бы детей.
Лукас молчала, глядя на записку.
— Пожалуйста! — упорствовал полицейский.
Она посмотрела ему прямо в глаза.
— Нет. Если мы попытаемся эвакуировать хотя бы одного человека, слух распространится мгновенно и начнется паника.
— Значит, вам только остается надеяться на чудо?
Она продолжала смотреть на слова, написанные вымогателем.
Конец света грянет…
Записка словно насмехалась над ней.
— Нет, — сказала она. — Мы сумеем остановить его. Именно это мы и сделаем.
Потом посмотрела на Эванса.
— Не могли бы вы остаться здесь, доктор?
И снова обратилась к Харди:
— Вам поручается обеспечение связи.
Харди только в сердцах развел руками, но больше ничего не добавил.
— Пошли, — сказала Лукас Кейджу. — Мне еще нужно зайти к себе в кабинет.
— Зачем? — спросил Кейдж, но потом вспомнил, что ее кобура у лодыжки теперь пуста. — А, взять запасной пистолет?
— Нет, за вечерним платьем. Мы должны слиться с толпой.
— У него есть для нас какие-то хорошие новости, — сказал Уэндел Джеффрис, закатавший рукава сшитой на заказ сорочки и обнаживший по локоть свои темнокожие, накачанные в оздоровительном клубе руки.
