Хорошие девочки тоже лгут - Карен М. МакМанус
– У меня есть ключ…
– Кто дал тебе право? – повторяет Гриффин, краснея от гнева.
– Гриффин, ты не в себе, – успокаивающе начинает Клайв. – Охрана сообщила мне, что ты вернулся, и я забеспокоился. Ты ведь должен быть на Кейп-Коде. Тебе рано сюда приезжать.
– Я пока способен сам решать, где находиться. Да, я алкоголик, но вполне себе дееспособный.
– Само собой. Хотя порой ты не можешь ясно мыслить.
– Да неужели? – Гриффин встает во весь свой шестифутовый рост, возвышаясь теперь над Клайвом. – Скажи еще, я не ясно мыслил в субботу, когда пытался увезти отсюда Паркера! Я ведь знал, что он что-то замыслил! И предупреждал тебя!
– Гриффин, давай не будем…
– Не будем что? Говорить правду? – Он подается ближе к Клайву, и его лицо становится еще краснее. Впервые с момента нашего знакомства отец Огастеса выглядит устрашающе. – Я сказал тебе, что Паркер хвастался деньгами, которые получит после праздника. Мы оба знаем, что отец не давал ему ни цента. Так откуда деньги? Вероятнее всего, он ввязался во что-то дурное. Я это чувствовал и пытался тебя предупредить. А ты не захотел «оскорблять его подозрением».
Мы с Лиамом обмениваемся потрясенными взглядами. «Хвастался деньгами»? Может, Лиам прав и он крупно проиграл? Хотя нет, не сходится, ведь Паркер ждал деньги после праздника. Вряд ли он отправился в лес играть в покер.
С другой стороны, всякое возможно.
Клайв кладет руку Гриффину на плечо.
– Давай позовем твоего отца…
– Нет! – зло бросает Гриффин. – Я не собираюсь советоваться с ним, что мне говорить и что делать.
– Вынос мозга, – бормочет Огастес.
– Если бы ты послушал меня, Клайв, я мог бы спасти Паркера, – продолжает Гриффин. – Я знал его лучше всех. У него действительно были недостатки, но, скрывая их, вы не решили проблему. – Словно лишь сейчас вспомнив, что здесь есть зрители, Гриффин обводит взглядом комнату и делает широкий жест рукой. – Так почему бы нам не рассказать правду, а? Пусть мой сын, его друзья и все, кто еще спросит, знают, как умер Паркер. Он не просто так решил прогуляться по лесу, а пока все остальные ели торт…
– Гриффин! – В тоне Клайва ясно слышится предупреждение. – Не начинай того, о чем…
– Он украл у сестры ожерелье, – гневно заканчивает Гриффин. – Вот и все. Я это сказал. И мир продолжает вращаться.
Постойте… Что?
– Нам неизвестно, был ли Паркер замешан в краже, – с отчаянием в голосе возражает Клайв. – Он мог просто его позаимствовать…
– Позаимствовать? Господи, да перестань юлить хоть на пять секунд! В этом ожерелье одних только рубинов на пару миллионов долларов.
«Рубинов?» Кажется, у меня в мозгу что-то замыкает. Я ошеломленно смотрю на Лиама и Огастеса и читаю в их глазах такое же потрясение и растерянность.
– Э-э… пап, – начинает Огастес. – То есть дядя Паркер украл у тети Аннализы рубиновое ожерелье?
– Когда он умер, ожерелье нашли у него в кармане, – мрачно подтверждает Гриффин.
Рубиновое ожерелье Аннализы. У него в кармане.
И что все это значит, черт возьми?
– Само собой, ужасно обкрадывать собственную сестру, – продолжает Гриффин. – Однако отец ни разу не давал Паркеру шанса преуспеть, а Аннализу всегда баловал. Наверное, Паркер думал… честно говоря, не представляю, о чем. Он не делился со мной своими планами. Наверняка ему было слишком стыдно. – Внезапно Гриффин горбится, словно из него вышел весь праведный гнев. – Вот и вся история, ребята. Сазерленды неидеальны. У Паркера была куча недостатков. Он пытался обокрасть свою семью, но заплатил за это слишком высокую цену. Опубликуйте это на первой полосе, и пусть сплетничают все кому не лень. Какая разница, что скажут люди? Брата уже не вернуть, даже если в глазах всех представить его образцом совершенства.
Мир вокруг меня то темнеет, то снова светлеет. Мне жарко и в то же время холодно. Я уже не знаю, что думать или чувствовать, чему верить.
– Вы должны понимать, что Гриффин поделился строго конфиденциальной информацией, – обращаясь к нам, твердо заявляет Клайв. – Я вынужден настаивать, чтобы все присутствующие вели себя осмотрительно…
– Ради бога, Клайв, – вздыхает Гриффин. – Для этого уже поздновато. Пойдем отыщем отца, пусть обрушит на меня свой гнев. Мне все равно. – Он поворачивается к Огастесу. – Прости, что не рассказал раньше.
– Ничего, – тихо произносит Огастес.
Клайв обводит нас взглядом.
– Осмотрительность! – шипит он, затем поворачивается к Лиаму. – Теперь твою беседу с полицией придется перенести. Необходимо пересмотреть заявления с учетом последних данных.
Его преданность работе почти достойна восхищения.
– Без проблем, – с облегчением кивает Лиам.
Клайв выводит Гриффина из кухни. Лиам толкает меня в плечо и показывает время на экране своего мобильного. Без двадцати девять.
– Если хочешь встретиться с Морган, нужно ехать немедленно.
Новость Гриффина настолько всех ошеломляет, что даже Лиам решает отбросить осторожность и попробовать найти хоть какую-то зацепку.
– Да, конечно, – соглашаюсь я. – Огастес, ты идешь?
– Я… э-э… нет, – оцепенело бормочет он. – Немного посижу здесь.
Лиам кладет руку на плечо Огастеса, потом смахивает упавший локон с его щеки.
– Все будет хорошо.
Выдохнув, Огастес прислоняется головой к руке Лиама.
– Что происходит?
– Мы выясним, – обещает Лиам. – Кэт, я возьму машину Люка. Жду тебя на улице.
– Хорошо.
Лиам сжимает плечо Огастеса и выходит из кухни. А я беру кружку и делаю большой глоток бодрящего кофе.
– Огастес… – неуверенно начинаю я.
– Да? – Он проводит рукой по щеке.
Мне многое хотелось бы сказать, но времени в обрез.
– Ты можешь присмотреть за Джейми?
– Конечно, без проблем, – устало соглашается он. – Вряд ли здесь случится что-то еще.
– Если это слишком…
– Все нормально. Иди уже.
– Спасибо. Только возьму кое-что наверху.
Я выхожу в коридор, но до меня доносится крик Огастеса.
– Хаос, подожди.
Я оборачиваюсь. Он смотрит на меня, потом кивает на пустой стул Лиама.
– Позаботься о нем, ладно? У него не такой бойцовский характер, как у тебя.
Глава 39
Лиам
– Итак, – начинаю я по дороге в Рэндалл.
– Итак, – эхом отзывается Кэт.
Хочется выдать что-нибудь глубокое или хотя бы полезное. То, что помогло бы осмыслить услышанное. Но меня хватает лишь на:
– Вот как все было.
Кэт трет глаза.
– Ты понимаешь, что это значит?
– Нет, – обессиленно признаюсь я.
Такое чувство, что я уже ничего не понимаю. Зря я уехал из поместья и бросил там Огастеса. Наверное, он в шоке, а я… чем я вообще занимаюсь? Ищу ответы? Вероятно. А вот нужны ли они мне? Ведь все,
