Интервью с… семью гномами - Алёна Александровна Комарова
Маргарита, обидевшись, отвернулась и наткнулась на пронизывающий взгляд Сергея. Он не скрывал своего интереса к ней (хотя, по мнению Риты, лучше бы смотрел за своей женой). Рита как будто провалилась в глубину его кристальных глаз. А там… Небо. Далекое… Высокое небо… по которому плывут корабли и черепахи. И казалось они давно уже забыты. Потеряны в глубинах детской памяти. Но нет. Вот они. Плывут воспоминания. Детские, безопасные, волшебные и чистые.
Николай одарил Риту мимолетным скользящим взглядом и перетянул внимание компаньона на себя. Сергей моргнул и помрачнел. Черепаха растворилась, наткнувшись на острую льдину бытия. Маргарита ощутила прилив неловкости и сомнений. Сергей показывал ей воспоминания? — не известно. Известно, что Рита их видела.
Николай недовольно и требовательно спросил:
— Сергей, ты меня вообще слушаешь? — и возмущенно взглянул на девушку. Она отвлекала его собеседника, что было заметно невооруженным взглядом. Николай всем своим видом объявил, что без Риты разговор тек лучше.
Он скрестил руки на груди, закинул ногу на ногу. Отпечаток ее обуви на его дорогих кожаных туфлях так и светился своей серостью. Она не вовремя вспомнила, что забыла извиниться и решила не извиняться. Пусть его коричневые модно потертые туфли украшает ее невнимательность.
«Единственный обладатель моего личного отпечатки туфли» — зловредно хмыкнула Рита и отвернулась.
Мужчины негромко перешептывались, строя версии по неожиданному повороту событий, можно было предположить, что поворот-то к худшему. Рита вылавливала некоторые фразы, вроде: «Я ему звонил… он не отвечал… зачем приехал… поговорить?… почему не позвонил? Почему повесился?». Но огромного интереса не проявляла. Она, наконец, поняла, что сильно устала. Устала переживать. Устала нервничать. Устала радоваться, как бы это грустно не звучало. События сегодняшнего вечера подкосили ее силы. И она поняла, что она слабая девушка, а не железная журналистка. Зря считала себя обладательницей сильного характера, крепких нервов и холодных (ледяных, можно сказать) расчетов.
Но все оказалось намного прозаичней. Характер — не сильный, журналистка — обыкновенная девушка, нервы шатаются, как клен на ветру, а мысли реагируют на беду мягко, как перья из крыла ангела. И желание соответственное — накрыть этим самым крылом, уберечь, помочь, спасти. Но она ж не ангел, а обыкновенный человек. И не получается уберечь и спасти. Результат — боль в сердце. Оно не каменное.
Состояние, в котором она пребывала, следовало называть обесцениванием своего внутреннего Я. Но будучи человеком здравомыслящим, она вернула эти самые здравые мысли к обдумыванию ситуации. Ситуация оказалась очень и очень прискорбная. Для нее уж точно. Даже если убийца Петра Григорьевича и Марии сегодня оставил ее в покое и переключился на Аню, то в ближайшее будущее опять переключится обратно на нее, потому что Аня в больнице под присмотром сержанта Волкова. Везет ей. А Рита в доступной близости, одна и без охраны. Не везет.
Что нужно сделать, чтобы не попасть в сети убийцы? Первое — понять, где расставлены ловушки. Второе — понять, кто расставил ловушки. Кто убийца? Как это понять? Вычислить. Как можно вычислить? Никак. Чтобы понять, кто убийца, нужно было родиться полицейским. Или убийцей. Ни тот ни другой вариант не доступен (только при возможности перерождения). Значит, придется вычислять, оставаясь слабой журналисткой и любознательной девушкой.
Перестав себя обесценивать, Рита вернулась мыслями в номер, где нашла Аню.
Анну закрыли в ее собственном номере, во-первых потому что ключ от номера она еще не сдала, во-вторых ее там бы никто не искал. Она ведь переехала к Рите и все об этом знали. Какая ждала ее судьба? Что хотели дальше с ней сделать? Убить или отпустить. Второе навряд ли. Зачем тогда похищать, связывать, усыплять? Но почему ее хотят убить? Она стала свидетелем преступления? Что она видела? Чего она боялась? Кого она боялась? Опасность? Сложившуюся ситуацию? Или конкретного человека?
Надо было ее порасспрашивать еще. Может что-то бы вспомнила. Кто оставался в столовой? Кто был в холле? Кто мог на нее напасть? Шла в наушниках и ничего не поняла. Легкомысленное отношение к опасности. Заткнуть уши, закрыться телефоном, засесть в своем мире. Что там профессор говорил о шизофрениках? Уклоняются от социальных контактов. Рита таких называла социопатами, ученые-психиатры привыкли называть интровертами. Но вот эта привычка спрятаться внутри музыки сыграла с Аней злую шутку. Подставила под удар.
Но почему, почему Аню выкрали? Не из-за наушников же. Или в отеле действительно разгуливает сумасшедший. О-о-о, жертва идет. Увидел девушку, дай, думает, усыплю ее и спрячу в ее же номере. А вот, кстати, и ключик имеется. Как все удачно. Было бы смешно, если бы не абсурдно. Так может сделать только псих. Без цели. Без мотивов. Если в отеле действительно псих, то не нужны объяснения поступкам. Тогда нам всем безгранично «повезло».
Рита украдкой осмотрела зал. Как все-таки один вечер похож на другой и никакого разнообразия. Опять те же лица. Те же компании. Те же коктейли. Те же разговоры. Одна разница — вчера обсуждали смерть Марии и покушение на Риту, а сегодня — смерть Михаила Львовича и покушение на Анну.
Рита не пыталась искать отличия и сходства вечеров проведенных в лобби баре, но находила связь. Смерти профессора и его жены, нападения на нее и Аню — все это негласные звенья одной цепочки. События вытекающие одно из другого. Смерть бухгалтера тоже связана с «Балом предпринимателей». К такому ошарашивающему выводу Рита пришла, решив, что если начальство бухгалтера номинанты на балу.
Нужно поговорить с Люсьеной и Жоржем. Она оглянулась, намечая в голове список поставленных вопросов. Но парочки организаторов в баре не было. Видимо действительно устроили побег.
Рита покрутилась на месте в поисках организаторов, нашла Кузнецова.
Илья Кириллович поймал их возле двери и тут же принялся к опросу.
Рита повременила со своим опросом, решила так же поймать их после полицейского, но не знала, что планам ее не сбыться.
Полицейский вызывал всех без разбора и
