Слоновая кость - Мерседес Рон
– Прекрасно проведу время с тобой.
Что-то в тоне его голоса или блеске голубых глаз подсказало: его понимание «прекрасного» в корне отличается от моего. Но я глубоко запрятала это предчувствие, улыбнулась и шагнула за ним в надвигающиеся сумерки луизианского вечера.
21
Марфиль
Наконец мы вернулись на ипподром и смогли посмотреть последний заезд. Маренго занял четвертое место, но, по крайней мере, лошадь главного соперника отца, Мэтью Бирна, заняла шестое; зная Алехандро Кортеса, этого было достаточно для победы. Пришлось завязать светскую беседу с другими друзьями отца: все это походило на «презентацию наследницы в высшем обществе». Я была благодарна Маркусу за то, что он все время оставался рядом. Так, по крайней мере, пришлось иметь дело только с одним ухажером, а не со всеми, кто хотел привлечь внимание во что бы то ни стало.
Наконец в свете закатного солнца мы вышли с ипподрома, пришло время прощаться. Отец и Эмилио Козэл шли впереди нас, и Маркус на мгновение задержал меня, чтобы они его не услышали.
– Марфиль, согласись поужинать со мной, – попросил он в восьмой раз, что за последний час превратилось в своего рода шутку: «Передам шампанское, если согласишься поужинать со мной», «Помогу избавиться от этих слизняков, если согласишься поужинать со мной…»
Нерешительно улыбнулась, и как раз перед тем, как успела отказаться, появился Себастьян.
– Нам пора.
Взгляд, который он бросил на Маркуса, от меня не укрылся.
– Как дела, Мур?
Маркус протянул Себастьяну руку.
Себастьян был выше и крепче, и смотрел на руку Маркуса несколько секунд, которые показались вечностью, наконец, пожал ее на долю секунды.
– Козэл.
– Ты в надежных руках, Мар. Уверен, во время свидания Себастьян позаботится о нас наилучшим образом.
Маркус назвал меня так, как это делали только близкие друзья и семья, но не сказать, что мне это было неприятно.
Лицо Себастьяна оставалось бесстрастным, но по его позе я поняла, что ему не нравится видеть меня рядом с Маркусом.
Это воодушевило. Я могу заставить Себастьяна ревновать к Маркусу. Что может пойти не так? Маркус был мужчиной, у которого, вероятно, каждую ночь в комнате была девушка, он не расстроится, если в конце концов откажу ему. А вот Себастьян… Достаточно было посмотреть на него в тот момент, чтобы понять, как сильно он хотел немедленно «вытащить» меня, а если при этом он еще и ударит Маркуса…
Повернулась к спутнику с лучшей из улыбок.
– Хорошо, поужинаю с тобой.
Волны ненависти с правой стороны чувствовались безошибочно.
Маркус улыбнулся по-настоящему счастливо, игнорируя телохранителя, будто он был частью декорации.
– Заехать за тобой завтра в девятнадцать часов?
Себастьян уже передал сообщение, так почему бы ему не отойти в сторону?
Я подумала, что если Маркус заедет со мной в девятнадцать, то у меня будет время провести день с Габриэллой, прежде чем она уедет к матери. Из-за всей суматохи с аварией и посещением ипподрома мы едва ли провели хоть какое-то время вместе.
– Хорошо.
Была застигнута врасплох, когда Маркус приблизился, обхватил меня за талию и притянул к себе, чтобы поцеловать в щеку.
– Увидимся завтра, сеньорита Кортес. Наденьте что-нибудь красивое. Мур. – Маркус кивком попрощался с телохранителем.
Тот не ответил.
Когда Маркус ушел, повернулась к Себастьяну: он безэмоционально смотрел на меня.
– Нам пора.
Он пошел впереди меня.
Логан шел позади, поэтому я последовала за Себастьяном, чувствуя, как что-то колет в груди. И это все? Ему нечего сказать? Ему действительно наплевать, что иду на свидание с Маркусом?
–
По возвращении домой встретила взбудораженная Габриэлла – она хотела знать все: о встрече, ипподроме и, конечно же, о Маркусе Козэле.
– Ох, Мар, наконец-то у тебя будет парень!
– Об этом говорить еще рано, мы просто собираемся поужинать.
Сняла жемчужные серьги и сложила их в маленькую шкатулку на туалетном столике. Габриэлла была в розовой атласной пижаме, с собранными в низкий хвост волосами.
– Будет ли у меня когда-нибудь поклонник?
В недоумении взглянула на нее.
– Конечно, будет, ты же потрясающая. Как ты могла подумать, что у тебя не будет жениха?
– Ты всегда будешь красивее меня, не отрицай этого.
У меня защемило сердце.
– Я привлекаю к себе внимание… на короткое время, Габриэлла. Люди устают от меня. Ты красивая, веселая и отличная подруга. Любой влюбится в тебя.
Внезапно по выражению ее лица я поняла, что ей есть что сказать.
– Я встретила парня, понимаешь? – решилась она несколько секунд спустя. – Папа его никогда не одобрит, он сын владельца кондитерской, которая находится в деревне рядом со школой… Он старше меня и очень красив… – добавила она с мечтательным взглядом, казалось, ее мысли блуждают далеко отсюда. Ее слова насторожили.
– Габриэлла, ты должна быть очень осторожна, ведь больше не можешь выходить из школы, как раньше. Если кто-то…
– Да знаю-знаю… – перебила она, надувшись. – Тебе легко говорить, ты живешь одна в Нью-Йорке, можешь ходить куда хочешь.
Удивленно распахнула глаза.
– Габриэлла, я на четыре года старше тебя и, если ты забыла, тоже через это прошла. И без женихов в соседней деревне.
– Раньше все было по-другому. Ты хоть знаешь, каково это – ни разу не поцеловаться с мальчиком?
– Мой первый поцелуй случился в восемнадцать, так что да, знаю, каково это.
Настала очередь сестры в недоумении распахнуть глаза.
– Что-то ты припозднилась… В наши дни девушки теряют девственность рано, и я…
Сердце учащенно забилось, когда я услышала, что она сказала. Подошла к ней и взяла ее за руки, крепко сжав.
– Даже не думай об этом, Габриэлла, – сказала я, глядя на нее с опаской.
Сестра отшатнулась от меня, в ярости отпуская мои руки.
– Хватит! Ты говоришь, как монахини! Как папа! Ты что, все еще девственница?
Я не ответила, пытаясь выбросить из головы воспоминание.
Сестра распахнула глаза еще шире, а затем разразилась хохотом.
– Ты шутишь?! Ты девственница?
– Тсс! – шикнула я, заставляя замолчать. – Да, я девственница. И если хочешь остаться в живых, советую хранить себя.
– Не преувеличивай, будто кто-то узнает, если я потеряю девственность.
– Ты ведь знаешь, что есть способы это проверить?
Сестра откинулась на матрас и с улыбкой уставилась в потолок.
– Никто ничего проверять не будет, и если мы с Тимми решим это сделать…
– Габриэлла, даже не думай об этом. Тебе пятнадцать лет. Ты еще даже не целовалась!
Сестра рывком вскочила с кровати.
– Хочешь сказать, что меня не целовал ни
