Криминальные гастроли - Алексей Макеев
– Познакомились с Аллой Винокуровой? – подсказал Крячко.
– Да, с ней, – кивнула Сенечкина. – Славная женщина, доверчивая. Мне даже как-то неловко, что я ее доверием воспользовалась и собак использовала, чтобы этого декана обмануть. Но потом сама же себя и успокоила – ведь деньги не для себя выманивала. А этот Козырьков… Я потом узнавала, спрашивала кое-кого – он в приемной комиссии сидит и взятками не брезгует, чтобы на бюджетные места принимать не того, кого следует туда принимать, а тех, кто ему заплатит. Такого не жалко и облапошить. Щенка, правда, жалко. Он ведь его наверняка после того, как узнал, что он дворняга, выкинул на улицу.
– Ну, за этого пса можете не переживать, – сказал Гуров, и они с Крячко рассмеялись. – Он сейчас у нас в кабинете живет – как вещественное, так сказать, доказательство.
– Мы даже имя ему придумали – Опер, – добавил Крячко. – И он просто обалдеть, какой умный пес! Так что мы его в обиду не дадим и даже подумываем в хорошие руки пристроить.
– Здорово! Спасибо вам! – обрадовалась Аличка Сергеевна.
– А что это у нас Алексей Иванович все молчит? – весело посмотрел Гуров на Сенечкина. – Чья была идея-то гримироваться под Петрова-Водкина и под русских классиков?
– Моя, – вздохнул Сенечкин. – Так тосковал по сцене и по театру, что захотелось сыграть хоть какую-нибудь роль. Пускай даже таким, преподлейшим образом. Да… Вот и придумал. И играл, воображая себя то Тургеневым, то Чеховым, то Львом Толстым. И, кстати, идея с батюшкой и освящением уже моя была. Исключительно моя, и Аличка тут совершенно ни при чем! Провернуть это дело я предложил Аличке после того, как нищий на паперти много чего интересного порассказал нам о житии главного приходского священника. Он же, этот нищий, сказал нам и о том, что отец Викентий вскорости будет освящать фундамент какого-то строительства. Вот тогда-то я и предложил Аличке вместо батюшки туда наведаться. А то, что нам столько денег отдадут, – Сенечкин развел руками, – мы и сами не ожидали. Думали, что только за работу заплатит, а оно вон как вышло.
– Зато мы маленькой девочке помогли! – Аличка Сергеевна даже встала и в волнении прошлась по комнате. – Нам-то с Алешей детишек Бог не дал, а тут такая возможность подвернулась – дать ребенку шанс на излечение, а значит, и на жизнь! Скажите, разве неправильно, разве несправедливо мы сделали, что отдали эти деньги женщине на операцию для маленькой дочки?
Сенечкина посмотрела на Гурова и Крячко глазами, полными слез, и сыщики, не выдержав ее взгляда, разом опустили головы. Все в комнате отчего-то замолчали, притихли, задумались. Потом Гуров тяжко вздохнул и попросил:
– Ну а теперь расскажите нам об идее с метеоритом. А заодно поведайте, куда пошли деньги, вырученные с этого вашего робин‐гудовского похода.
Алексей Иванович посмотрел на жену и заявил:
– В моей Аличке пропадает Остап Бендер – это однозначно. Она, как и этот незаурядный герой, видит глупых и недалеких людей прямо-таки с полувзгляда.
– Да уж… – смутилась Сенечкина, искоса посмотрев на мужа. – Скажешь тоже – Остап Бендер! Он был великим комбинатором, и мне до него далековато.
– Нет-нет, ваш муж прав! – возразил ей на этот раз Крячко, и Гуров кивнул, соглашаясь с напарником. – Ведь это же вы придумали всю эту затею с метеоритом? А раз так, то… Нет, ну это же надо было так четко продумать всю операцию! – покачал он головой в недоумении и даже в некотором восхищении перед умом этой маленькой женщины.
– Дураков, гордецов и недалеких и жадных людей на свете много, нужно только снять с глаз розовые очки и внимательно посмотреть вокруг, – пожала плечиками Аличка Сергеевна. – Но еще больше людей в этом мире, которые страдают от этих хотя и состоятельных, но равнодушных к другим себялюбцев. Примерно за неделю до того, как я начала работать официанткой, замещая одну симпатичную женщину, которая была на тот момент в декрете, я познакомилась с ее мамой. Мы с Алешей как раз в очередной раз искали недорогую квартиру или комнату для съема. Сами понимаете, с нашим образом жизни, – она с хитрецой посмотрела на Гурова и Крячко, – приходилось часто менять место жительства. Так вот: эти поиски и привели нас к Зинаиде Марковне. В мае она с мужем уезжала в деревню на все лето, где занимаются огородничеством. Они оба – на пенсии, и подсобное хозяйство их очень выручает. Квартирка же их все лето пустовала. Вот они и сдавали ее. В основном знакомым знакомых, но иногда и по объявлению – бездетным парам, которые приезжают в Москву или как туристы, или в поисках работы. Таким вот, как мы с Алешей. Но суть не в этом. По соседству с Зинаидой Марковной жила многодетная семья – родители и десять человек детей. И при этом все семейство располагалось в двухкомнатной квартире. Представляете?!
Гуров и Крячко не очень представляли, но в знак согласия кивнули, а Сенечкина продолжала рассказ:
– Из разговоров с этими соседями мы узнали, что им уже давно обещали дать квартиру большей площади, но все эти чиновничьи выкрутасы и выманивания взяток… Ну, вы меня понимаете, не так ли? Родители при этом не пьяницы, оба работают. Мама – на дому с детьми, но это ведь тоже работа. И в интернете еще успевает что-то подработать на статьях. А глава семейства работает учителем физкультуры в школе. В общем, нормальная семья. И мне, то есть нам с Алешей стало их жалко. Я все время думала, как же им помочь – даже на работе, когда разносила заказы в этом ресторане при фитнес-клубе. Смотрела на всех этих состоятельных дам и мужчин, которые приходили в ресторан и позволяли себе дорогие диетические блюда, и думала. А тут случайно две девицы завели громкий разговор о… Ну, да вы и так все знаете, – махнула она рукой.
– И вы решили, что это и есть ваш шанс помочь семейству? – подсказал Гуров.
– Конечно! – воскликнула Аличка Сергеевна. – А разве вы не воспользовались бы такой удачей? – спросила она и тут же смутилась: – Ах да, вы же… – она потупилась, осознав неловкость своего высказывания, но потом гордо подняла голову и сказала: – А вот нечего было этой молоденькой стрекозявке, которая в жизни ни копейки еще не заработала, хвастать
