Кэтлин Вудивисс - Полюби незнакомца
- Я должна подумать.
- У тебя не так уж много времени, дорогая, - сочувственно сказал он. Учти, Малькольм намерен со дня на день явиться сюда и бросить вызов Эштону. Если ты опоздаешь, ему конец. - Старик передернул плечами. - Впрочем, не подумай, что мне так уж жаль этого подонка, тем более, что он отнял у нас Лирин.
- Неужели отец может не узнать собственное дитя? - слабо пробормотала она. Взглянув на него, она заметила его недоумение и уже громче спросила: Вы и в самом деле считаете, что я - Ленора?
Он нетерпеливо поднял руку
- Ну что ты прикажешь делать, когда родное дитя не верит собственному отцу?! Как мне заставить тебя понять это? Это не я ошибаюсь, а Эштон! Впрочем, не знаю, может быть, ему это выгодно! Или он что-то замышляет. Ведь кому же знать, как не ему, что Лирин утонула!
Очень медленно, как во сне, Лирин поднялась на ноги и потерла дрожащими пальцами лоб.
- Тетушка Дженнифер и Аманда как раз отдыхают у себя наверху. Может быть, даже лучше, если я уеду, не сказав им не слова. Подождите меня в экипаже. Я только поднимусь наверх, напишу несколько слов Эштону.
- Надеюсь, ты не собираешься ему сказать, куда мы едем ...
- Нет, - со вздохом сказала она. - Он бы просто примчался бы туда следом за нами. Я попрошу его дать мне время, - Выйдя из гостиной, она поднялась по лестнице, волоча ноги, чувствуя себя совершенно разбитой. Ей казалось, что её мир распался на куски. Слезы застилали ей глаза, но она заставила себя написать несколько слов, подписалась "Ленора", а потом сняла обручальное кольцо и, поцеловав его дрожащими губами, оставила вместе с письмом на столе. Прихватив первую попавшуюся одежду, она сбежала по лестнице и выскользнула из дому, радуясь, что удалось избежать неприятного объяснения с Уиллабелл или Виллисом. Слезы ручьем текли у неё по лицу, когда она бросила прощальный взгляд на дом, гадая, суждено ли ей увидеть его вновь.
Эштон толкнул высокую, вращающуюся дверь салуна "Лезвие бритвы" и спустился на пару ступенек в прокуренный, переполненный посетителями зал. Он успел плотно пообедать в гостинице и заглянул на "Речную Ведьму", чтобы помыться и переодеться. Здесь к нему присоединился Джадд, которому тоже не терпелось узнать, кому же понадобилось устраивать пожар на складе. Они оба решили, что стоит попробовать заглянуть в таверну в Нижнем городе.
Не желая выглядеть искателем приключений, который только и ищет, как бы ввязаться в драку, Эштон оделся так, чтобы как можно больше походить на карточного шулера, промышляющего на пароходе: во все черное. Строгий костюм оживляла только туго накрахмаленная ослепительно-белая рубашка и серебристо-серый парчовый жилет. Его атлетически сложенная фигура в этом щегольском наряде мгновенно привлекла к нему зазывные взгляды сновавших между столиками размалеванных девиц. То одна, то другая девушка посылали в его сторону ослепительные улыбки, пока он, стоя у входа, осматривался по сторонам. Сам зал казался довольно просторным. Несмотря на низкие потолки, кое-где его поддерживали массивные колонны, деля зал на несколько обособленных помещений. Один из углов зала занимал большой бар, отделенный массивной стойкой, остальное помещение было заставлено маленькими столиками и стульями из грубо отесанного дерева. Добрая половина столиков была занята завсегдатаями, и ещё несколько подозрительного вида личностей толпились перед стойкой бара. Зловоние, исходившее от давно не мытых тел, могло бы оскорбить чей-то изысканный вкус, тем более в сочетании с запахом прокисшего эля, табачного дыма и плесени, но Эштон никогда не был особенно избалован. Ему не раз приходилось сталкиваться с изнанкой жизни, и вот в такие минуты, как сейчас он был особенно благодарен судьбе за то, что жизнь его самого сложилась совсем по-другому.
Пробравшись через комнату, Эштон предусмотрительно выбрал столик в самом темном углу и уселся так, чтобы видеть весь зал. Он ещё усаживался, как кричаще одетая девица выросла возле его столика, как из-под земли. Щеки её были нарумянены до самых ушей, а когда она с призывной улыбкой облокотилась на столик и вызывающе поглядела на него, Эштон смог с легкостью убедиться, что накрашены у неё не только щеки, но и кое-что еще.
- Что предпочитаете, красавчик?
- Сегодня вечером, - лениво отозвался он, вытаскивая колоду из жилетного кармана, - только выпить и перекинуться в картишки.
Девица досадливо передернула пухлыми плечами.
- Ну, мистер, сказали бы сразу! Если у вас только выпивка на уме, так я бы вам послала Сару. А мне время терять негоже, даром что вы такой красавчик. А коли передумаете, так кликните Ферн, так меня зовут ...
Искоса поглядывая на завсегдатаев, которые не сводили с него глаз, Эштон принялся небрежно тасовать карты. По большей части это было всякое отребье, оборванцы, которые спешили отвести взгляд в сторону, стоило только Эштону приглядеться к ним повнимательней. Увы, его репутация была хорошо здесь известна, и глупо было бы надеяться, что кого-то из них смогут ввести в заблуждение его добродушный вид, щегольской пиджак или до блеска начищенные сапоги. Все знали, что этой ночью сгорел один из его складов, и уже поползли слухи, что кто-то позаботился об этом. Все так же знали, кому принадлежал этот склад, и нюхом чуяли, что сгущаются тучи. Никому бы из них и в голову не пришло связываться с таким человеком, как Эштон Уингейт, тем более покуситься на его собственность. Это значило бы бросить ему открытый вызов, а на это решились бы немногие.
Эштон почувствовал, как кто-то остановился возле него и, откинувшись на спинку стула, поднял глаза на стоявшую возле него женщину с тонкими чертами худого лица. Та явно ожидала, когда он её заметит. В продымленном зале было трудно понять, какого цвета её тусклые глаза или плохо расчесанные волосы, небрежно сколотые узлом, который криво спускался на костлявую шею. Вокруг рваных башмаков было обвернуто какое-то тряпье, по-видимому, чтобы удержать их на ногах, а выцветшее, голубое когда-то платье, должно быть, принадлежало прежде особе фунтов на двадцать тяжелее его нынешней обладательницы. Эштон попытался было на глазок прикинуть, сколько ей лет. Вначале он решил, что они, скорее всего ровесники, но, приглядевшись повнимательнее, подумал, что ошибся. Женщина была явно моложе. Она заговорила, и голос её был таким же тусклым и бесцветным, как и она сама.
- Ферн сказала, что вы хотели бы выпить.
- А что у вас здесь поприличнее?
- Эль, - быстро отозвалась служанка. - По крайней мере, его сильно не разбавишь - будет заметно.
- Ладно, тогда принеси мне кружку эля...как тебя, Сара, кажется? - Он вопросительно взглянул на неё и она кивнула в ответ. - И в чистой кружке, если здесь такая найдется.
- Вы бы быстрее отыскали её в Белль Шен, - посоветовала она. - Да и вы бы там были куда в большей безопасности, сэр.
Эштон удивленно вскинул брови.
- Ты меня знаешь?
Сара испуганно покосилась в сторону группы мужчин, столпившихся возле стойки бара.
- Я слышала, как они толковали о вас - как вы, дескать, спрятали у себя женщину из сумасшедшего дома, а потом объявили, что это ваша жена. Похоже, там среди них полно тех, кто пытался отбить её у вас. Они злы, как черти. Говорят, что из-за вас потеряли хороших коней.
У Эштона вырвался злорадный смешок.
- Так почему бы им не приехать и не пожаловаться мне самому?
Сара задумалась, что ответить и её гладкий лоб прочертили морщины
- Мне кажется, они вас боятся. Только не понимаю, почему. Их ведь много.
- А здесь найдется, где спрятаться, если они вдруг наберутся смелости? - поинтересовался Эштон.
- Вы, сдается мне, и сами знаете, что делать. Я-то здесь недавно, так что толком никого и не знаю. Хотя хорошо представляю, на что способны эти подонки. Боюсь, вам лучше уносить ноги, да поскорее.
- Я разыскиваю одного человека, только пока его что-то не видно. У него на левой руке не хватает двух пальцев и ...
- Здесь его нет, - сказала она и отошла. Из-под рваного подола её платья выглядывали такие же рваные башмаки, то и дело норовившие соскочить с ноги и остаться на грязном, заплеванном полу. Она казалась олицетворением беспросветности подобного существования, и все же, глядя ей вслед, Эштон гадал, не знала ли она когда-то иную жизнь. Уж слишком грациозной и полной скрытого достоинства была её походка, совсем не подобавшая девице легкого заведения. Те сновали между подвыпившими посетителями, стараясь привлечь их внимание и обеспечить себе пару монет за ночь, в то время как она двигалась чуть ли не с королевским достоинством, словно впавшая в нищету венценосная особа. Даже её манера говорить выдавала, что девушка знавала лучшие времена.
Вернувшись к его столику, Сара поставила перед ним сияющую чистотой кружку и оловянный кувшин с тепловатым, мутным элем. Отойдя в сторону, она сложила руки под передником и терпеливо ждала, пока он отсчитает деньги. При виде сверкнувшей на замызганном столе золотой монеты глаза её расширились от изумления.
