Все, что вы хотели знать о смерти - Екатерина Николаевна Островская
У подъезда бабушкиного дома дрожал от нетерпения микроавтобус Следственного комитета, из которого, заметив подходящего Ипатьева, вышел утомленный подполковник юстиции Егоров.
– Наконец-то, – произнес он устало.
И одновременно с его словами водитель заглушил двигатель.
– А в чем дело? – поинтересовался Павел. – Почему такая спешка?
– Спешка не спешка, но дело надо расследовать до конца. В прошлый раз, когда осматривали место преступления, наши эксперты кое-что упустили. Правда, и задача у них была иная.
– А какая теперь?
Егоров не ответил. Он начал подниматься по лестнице. За ним шел Ипатьев, за которым растянулась цепочка экспертов. Молча дошли до пятого этажа, поднявшись на который подполковник юстиции позвонил в квартиру соседей Ипатьева. Дверь открыла старушка.
– Не поможете нам в расследовании? – спросил у нее Егоров.
– Так мы уже были понятыми, – ответила она и посмотрела на Павла.
Ипатьев кивнул ей.
– Хорошо, – согласилась соседка и выпустила на площадку мужа, – мы поможем следствию, раз, кроме нас, больше некому.
Ипатьев открыл входную дверь.
– Проходите, – предложил он подполковнику юстиции.
– Нет, первыми должны войти понятые, – сказал тот, – чтобы удостовериться, что мы ничего не подбросили.
– Значит, все-таки обыск, – произнес Павел, хотя он догадался об этом сразу, когда увидел микроавтобус. – Ордер у вас есть?
– У нас есть все, – сказал Егоров.
Он вошел в квартиру последним и сразу перешел к делу.
– Гражданин Ипатьев, есть ли в вашей квартире не принадлежащие вам вещи?
– Вещей, мне не принадлежащих, очень много. Это вещи моей мамы и моей бабушки. Что вас интересует конкретно? Денежные средства, валюта, драгоценности, паспорта иностранных государств на вымышленные имена?
Старуха-соседка перекрестилась.
Следователь подозвал к себе своего помощника, у которого в руках была небольшая видеокамера.
– Не возражаете, чтобы мы весь процесс осмотра квартиры зафиксировали?
– Нет, конечно. Но прошу вас объяснить, чем вызвано такое внимание к этой квартире.
– Объясню, разумеется, – ответил Егоров, – но чуть позже.
Он махнул рукой, и второй следователь начал съемку. Он фиксировал, как подполковник юстиции ходит по коридору, открывает дверь в ванную комнату, заглядывает туда и тут же закрывает дверь. Потом он зашел в гостиную и увидел шахматный столик с расставленными фигурами.
– Это что? – спросил он.
– Предметы религиозного культа, – ответил Павел.
– Ваши шутки во время проведения оперативно-следственных мероприятий неуместны. Я вижу, что это шахматы.
Он подошел к столику, осмотрел его, выдвинул ящичек для фигур и вынул из него комок бумаги. Развернул и посмотрел.
– С два – С четыре, – произнес Егоров, – Е семь… Что это?
– Английское начало, – объяснил Ипатьев, – с соседом играли.
Следователь положил скомканный лист на столик и протянул Павлу руку ладонью вверх. На ладони лежал перстень с крупным красным камнем.
– Это ваша вещь?
– Не моя, – покачал головой Ипатьев, – и как она попала сюда, мне неизвестно.
Егоров подозвал к себе своего помощника и стал крутить перстень перед объективом.
– В результате проведенных мероприятий мной, подполковником юстиции Егоровым, в доме подозреваемого в укромном… можно сказать, потаенном месте обнаружено ювелирное изделие, стоимость которого нам еще предстоит установить. И как попало это изделие в потаенное место, подозреваемый объяснить отказался.
– Мне столик привезли, – начал объяснять Павел, – а потаенное место – это ящичек для хранения шахматных фигур.
Он подошел к столику и начал складывать в него шахматные фигуры. Сложив, подозвал к себе Егорова.
– Положите туда перстень.
Егоров попытался это сделать, но у него не получалось закрыть ящичек.
– Это ничего не значит, – сказал он.
Открылась входная дверь, прозвучали шаги. Егоров выглянул в коридор.
– Ну наконец-то, – обрадовался он.
В комнату заглянул Гончаров, а потом в гостиную вошел пожилой мужчина в помятом светлом костюме. Он обвел всех внимательным взглядом и, увидев Ипатьева, широко улыбнулся, демонстрируя белые зубы.
– И здравствуйте, молодой человек. Ну, хоть одно приятное лицо здесь вижу.
После чего обернулся к Егорову.
– Я вижу, вы тут главный сегодня. Так по какой надобности вы привезли меня?
– Илья Самойлович, мы пригласили вас как уважаемого специалиста, который всегда готов…
– Простите, не понял. Всегда готовы – это юные пионэры. А меня, кстати, зовут не Илья Самойлович, а Илья Соломонович, как звали древнего царя, который, между прочим, имел один перстень, а на этом перстне было написано «и это пройдет». Хотя что там было написано, никто в точности не знает, потому что никто того перстня не видел. Его искали, искали, но, увы, так и не нашли. А сейчас, молодой человек, я смотрю в ваши пытливые глаза, и мне кажется, что вы бы нашли тот перстень. Какое у вас звание?
– Я подполковник юстиции, – представился Егоров.
– Вот и вы не нашли, – вздохнул Анашкин, – а если бы вы нашли, то вас бы сразу назначили полковником в КГБ.
– КГБ теперь нет, – напомнил Егоров.
– Очень жаль, – вздохнул старик, – потому что кругом стало много безобразий. У меня сосед, например, живет сразу с двумя женщинами, и одна из них, я вам скажу, – настоящая негритянка. Конечно, у него собственный дом и свой участок земли и он может пригласить туда хоть носорога…
– Погодите, – попытался остановить старика следователь.
Но тот словно не слышал его и продолжал:
– В собственном доме и на своем участке земли площадью в полгектара он может делать все что ему угодно даже с двумя женщинами сразу, одна из которых негритянка, может быть, даже из Америки. Но вдруг ее специально заслали в нашу Родину на парашюте, чтобы она разведала все наши секреты, которые не все еще продали?
– Илья Самуилович, – едва ли не крикнул Егоров, – то есть Соломонович, мы пригласили вас сюда затем, чтобы в присутствии понятых вы смогли бы определить стоимость одного предложенного вам предмета.
– Так вы хотите мне что-то предложить? Так я уже вижу. Вот хороший шахматный столик. Он, между прочим, из Индии, и даже из мангового дерева, а фигурки на нем тоже из Индии. Сейчас, между нами говоря, много людей совсем не умеют играть в шахматы, а такие столики покупают все, так что скоро их совсем не останется.
– Столик нас не интересует, – еле сдерживаясь, произнес подполковник юстиции, протягивая ювелиру перстень, – вот посмотрите.
Тот взял перстень и поднес к глазам.
– О-о-о, какая шикарная вещь, – растягивая слова, восхитился он, – я даже без лупы вижу руку большого мастера.
Он продолжал смотреть и наконец радостно объявил:
– Вторая половина девятнадцатого века! Это перстень работы Карла Болина – петербургского ювелира, того самого, кто создал Владимирскую тиару для российской императрицы. Теперь эту тиару можно видеть на голове английской королевы… То есть можно
