Наталья Андреева - Комната с видом на огни
— Да, — решилась Анна и мысленно ужаснулась: «Ну вот, я его уже предала!»
— Тогда где пистолет?
— Не знаю.
— Я приду к вам завтра с ордером на обыск. Снегин приезжал после убийства домой?
— Да.
— Значит, он мог спрятать пистолет в доме. Если мы найдем оружие, все станет на свои места.
— Ищите, — равнодушно сказала Анна.
— Скажите, а вас зачем понесло к дому, где жил Панков, во второй раз? Хотели убедиться в том, что приговор исполнен?
— Послушайте, у меня большое горе. Я любила этого мальчика.
— Допустим. Хотя я и не понимаю эту вашу любовь.
— Вы меня осуждаете? У вас на это есть право? Что вас смущает в моих отношениях с мужчинами?
— Конечно, вы женщина. Красивая женщина. Но это не дает вам права выносить приговор и заставлять кого-то приводить его в исполнение. Если только не вы сами это делаете. Я приехал всего лишь за тем, чтобы вас предупредить: остановитесь. Или остановите того, кто действует от вашего имени.
— Я продолжу этот разговор только в присутствии своего адвоката.
— Что ж. Ваше право. У вас есть свой адвокат, свой карманный философ, был красивый юноша для плотских утех. Один заботился о том, чтобы вы не скучали, другой отпускает ваши грехи, третий улаживает конфликты с законом. Очень удобно… Я найду этот пистолет, и тогда мы снова поговорим.
— Как угодно, — Анна демонстративно поднялась из кресла, показывая, что разговор окончен.
Ехин ушел, она же почувствовала смятение. «Поставлю-ка я тебе двойку, Австрийская. За поведение». Что ж. Однако одиночество становилось невыносимо. И Анна, открыв дверь, громко крикнула:
— Стас!
Он появился почти мгновенно:
— Что с тобой, величество?
— Посиди со мной. Говори что-нибудь, я хочу уснуть.
Он что-то забормотал. Анна устало закрыла глаза. А через час приехал Малиновский и ее разбудил. Он вошел в спальню без стука и, увидев рядом с Анной Стаса, удивленно поднял брови:
— Что здесь происходит?
— Свят, свят, свят! — дурашливо заблеял Шацкий. — Это же сам сатана! Чур, меня! Чур!
И поднял руку, пытаясь перекрестить Малиновского. Тот невольно попятился.
— Стас, перестань паясничать, — прикрикнула на него Анна.
— Что здесь делает этот тип? В твоей спальне? — нахмурился Денис.
— А ты? — спросил Шацкий, глядя на него в упор.
— Стас, выйди, пожалуйста, из комнаты, нам с Денисом Владленовичем надо поговорить о делах, — устало сказала Анна.
— Ты решила продать ему душу? Уже оформляешь сделку? И даже не спросила у своего ангела-хранителя! — всплеснул руками Стас.
— Ну хватит. Выйди.
Он мгновенно исчез из спальни.
— Мне все это не нравится, — нахмурился Малиновский. — Скажи этому типу, чтобы не разгуливал по дому в одних носках.
— Стас-то тебе чем помешал?
Не отвечая на вопрос, Денис присел к ней на кровать.
— Ты зачем приехал? — спросила Анна. — Пока нет необходимости посещать меня так часто.
— Я же обещал пригнать тебе машину. А знаешь, я соскучился. Который раз мы видимся после длительного перерыва в наших с тобой отношениях? А? И ничего… — Он потянулся к ее губам.
— Ты что?!
— Да брось. Скажи еще какую-нибудь чушь вроде того, что не успела и башмаков истоптать после смерти возлюбленного. — Анна поняла, зачем он приехал. Опять взялся за старое.
— Денис!
— Да сколько раз говорить: все должно быть, как раньше! Дэн. Поняла? Его нет уже, он умер. Я есть: живой, здоровый, полный сил и желания. Мне надоело ждать очередного трупа, чтобы вновь оказаться в твоей постели.
— Не забывай, что сам способствовал появлению этих трупов.
— Это не я, а судьба. Фортуна, к счастью, тоже баба, она любит решительных и красивых мужчин.
— И наглых.
— Не без этого. Кончай хандрить, милая, все делалось с твоего молчаливого одобрения, как в первый раз, так и во второй, а лекарство от тоски у меня есть прекрасное, — он стал возиться с завязками ее пеньюара.
— Хорошо, но завтра, — оттолкнула его Анна.
— И это вся благодарность за мой труд? Кстати, не мешало бы подбросить деньжат, у этих ментов хорошие аппетиты. Факты фактами, но не мешает для верности и подмазать.
— Ты помнишь, где находится мой сейф? Я дам тебе ключ.
— Пока придержи свои деньги. Потом. А насчет этого, — он кивнул на ее голую грудь, выглядывающую из распахнутого пеньюара, — на этот раз я не собираюсь так долго ждать. К Ленскому у меня хотя бы было уважение, а к этому щенку…
И, не закончив фразу, Денис вышел из комнаты, громко хлопнув дверью, Анне стало страшно…
…На следующий день она похоронила Дэна. Похоронила рядом с Ленским, заплатив кучу денег за нужные бумаги. В этот же день нашли ее «Мерседес». Самое смешное, что на нем действительно просто покатались подростки, а потом бросили. И так бывает. Анна вернула Малиновскому его машину и всерьез стала подумывать о том, чтобы удрать на время из города, хотя милиция больше в доме не появлялась. Малиновский уверял, что и не появится, но Анна его словам верила с трудом: пистолет так и не нашли. Они перерыли весь дом, вывернули наизнанку то, что осталось от машины Дэна, шарили в бассейне, в пруду, распугивая зеркальных карпов, и в кустах около него. Но оружия не нашли.
Малиновский потребовал, чтобы Анна вышвырнула Стаса из дома, Шацкий на это сказал ей, что в этом случае ее дальнейшая судьба кажется ему очень незавидной,
— Тебе не надоело, величество? Думаешь, он тебя хоть немного любит?
— Он столько для меня сделал.
— Ну если бы любовь была такой, человечество давно бы выродилось. Это самая убийственная ее форма: истребление предмета страсти. Такая любовь не возвышает, но унижает.
— Что ты в этом понимаешь?
— Я? А ты никогда не думала, почему я «голубой»?
— Как-то не приходилось, — усмехнулась Анна.
— А зря. Думаешь, мне никогда не хотелось полюбить женщину? Но что я могу ей дать? Я, гнусная образина, самому себе противен, и самые прекрасные картины я создаю именно глядя в зеркало, чтобы понять, что не есть красота. Но пусть любят не за это, пусть она будет слепа от страсти, та женщина, которая рискнет меня полюбить. Но, не дай бог, она захочет иметь от меня дитя, в надежде, что это тоже будет маленький гений. Не факт, что ребенок унаследует мой талант, а вот букет ужасных болезней ему обеспечен. Ненавижу процесс размножения. — Стас с чувством сказал последние слова и сжал в кулак костлявую руку.
— Стас, успокойся. — Анна с трудом разжала его кулак и ласково погладила пальцы Стаса. — Но можно и не иметь детей?
— Да? А чем тогда любовь мужчины к женщине отличается от любви его же к мужчине?
— Значит, ты можешь любить женщину?
— И еще как! — Стас посмотрел так, что Анна быстро перевела разговор на другую тему:
— Я хочу поехать туда, где родился Дэн.
— С ума сошла? Зачем? — всполошился Шацкий.
— Надо увидеть его родителей, жену, дочку, дать им денег. Он, наверное, посылал туда что-то? А?
— Наверное, раз никто до сих пор не объявился.
— Стас, перестань, ты циник.
— А ты оптимистка, — усмехнулся Стас.
— Я хочу ехать.
— На чем? На своем «Мерседесе»? И куда? В глушь? Ты хотя бы представляешь себе, какие там дороги?
— Короче, я завтра уезжаю, — решительно заявила Анна.
— А твой красавец-адвокат?
— И из-за него тоже.
— Да уж, он вцепился в тебя мертвой хваткой, как собака в любимую кость. Не оторвется, пока не обгложет дочиста. А потом утащит в свою конуру и там закопает. Про запас. И чем ты его зацепила? Я бы даже портретов не стал с тебя писать, если бы этим делом баловался. Роскошные формы — это не про тебя.
— Ах ты, мерзавец! — замахнулась на него Анна.
— Какой есть. Но то, что я с тобой еду, — это факт.
— На кой ты мне нужен?
— Я все-таки мужчина, если не вдаваться в суть проблемы. А как ты себе представляешь: молодая женщина, на шикарной машине, одна, где-то в глуши… Можно найти менее мучительный способ для самоубийства, у тебя же есть некоторый опыт, должна соображать.
— Ну от тебя тоже мало толку. — Анна пропустила мимо ушей его последнее замечание.
— А устрашение? Побреюсь налысо, сделаю вид, что крутой, нарисую на теле угрожающую татуировку, куплю золотую цепь. Короче, я тоже хочу быть подальше от твоего сногсшибательного сладкоголосого брюнета, он меня со свету сживет, как и всех остальных мужиков, попавших в твою орбиту.
— Стас, перестань. Если хочешь, поедем. Я взяла в деканате бумаги Дэна, там все: адрес родителей, его жены. У меня в машине есть атлас автомобильных дорог России.
— Не забудь купить резиновые сапоги и запастись бензином, — посоветовал Шацкий.
— Что ты мелешь, там же не тайга?
— Не знаю, я коренной москвич. Все, что за пределами столицы, представляется мне именно как тайга. У тебя-то, надеюсь, есть опыт передвижения по матушке-России за границами Садового кольца?
