Наталья АЛЕКСАНДРОВА - ФАНТАЗИИ ОФИСНОЙ МЫШКИ
— Он закапывал там труп… вашего отца, оттого и всполошился так, когда меня увидел… Он и меня хотел убить, чтобы свидетелей не оставлять… Меня сторож спас. И если бы кто-нибудь сообразил тогда выслушать семилетнего ребенка внимательно… хотя вашему отцу это уже не помогло бы… А как вы узнали про деньги?
— Я долго искал крест и вышел на женщину, чей муж когда-то получил его в качестве взятки…
— Бывшая жена Самоцветова! — вскричала я. — Вернее, его вдова!
— Вы должны извинить меня, Женя, — серьезно сказал Олег. — Я не смог вам помочь в тот день, когда убили Меликханова. Сначала я хотел его напугать, чтобы он сам пошел в милицию и признался в убийстве.
— Бомжом притворялись…
— И не только это… — смутился Олег. — Но понял, что зря теряю время, — это не тот человек, у него совесть просто отсутствует. Тогда я решил с помощью люльки влезть в окно… видит бог, я его так ненавидел, что мог бы и сам убить. Но тут пришли вы и почему-то упали в обморок, а потом явился этот… Мотыгин, они стали ссориться… дальше вы знаете. Я успел только перетащить вас в сторону, чтобы вас не сразу заметили, а потом вылез и закрыл окно. Теперь все разъяснится, а Анна сказала, что вернет мне крест, только когда я найду эти деньги.
Итак, вы понимаете, что мне они очень нужны! — закончил Олег свое повествование и наклонился к саквояжу.
— Скотина! — подала голос Лариса, извивавшаяся на полу, безуспешно пытаясь освободить руки. — Ты еще не знаешь, с кем связался!
Олег не обратил на ее слова никакого внимания. Он взялся за сумку, но прежде чем поднять ее, щелкнул замком и открыл…
Лицо его вытянулось и побледнело.
— Ничего себе! — проговорил он, выпрямляясь. — Вот за чем все охотились! — И он громко расхохотался.
— Что там? — движимая любопытством, я подскочила к нему и заглянула в саквояж.
— Что там? — повторил за мной Антон и заглянул через мое плечо.
— Что там? — скрипя зубами в бессильной злости, пропыхтела Лариса, которой с полу ничего не было видно.
А там действительно было на что посмотреть. Саквояж был наполнен зеленовато-серой трухой, мелкими обрывками и клочками — тем, что когда-то, два года назад, было пятью миллионами долларов.
— Крысы… — догадалась я. — Не зря здесь работали дератизаторы… здесь и вправду пропасть крыс!
Затем я взглянула на Ларису, которая по-прежнему корчилась на полу, и добавила:
— Двуногие крысы охотились за этими деньгами, но четвероногие их опередили…
— Ну, ладно, — проговорил Олег, застегивая саквояж. — Думаю, учитывая новые обстоятельства, на этот саквояж больше никто не претендует?
— Во всяком случае, не мы! — Я переглянулась с Антоном.
— Тогда я его возьму… у меня появились кое-какие мысли. И разрешите откланяться, а то здесь скоро будет чересчур людно!
Олег юркнул в вентиляционный ход, втащил за собой саквояж и молниеносно закрыл за собой стеновую панель, так что со стороны могло показаться, что он просто ушел сквозь стену.
— Нам все это не померещилось? — проговорил Антон, оглядываясь. — Деньги, изжеванные крысами… супермен в камуфляже…
— Ну, вот это нам, по крайней мере, не мерещится! — Я показала на связанную Ларису.
— Сейчас же развяжите меня! — прошипела она. — Иначе вы очень пожалеете…
— Слушай, а что он такое сказал в конце? — повернулась я к Антону, не обращая внимания на ее бессильные угрозы.
— Что именно?
— Ну, насчет того, что здесь сейчас будет людно…
— Наверное, вот это…
Теперь и я отчетливо слышала приближающиеся шаги многих людей.
— Тогда нам надо отсюда быстро сваливать…
— Боюсь, уже поздно!
Действительно, из-за поворота коридора появилось несколько парней в одинаковых кожаных куртках. Я растерялась, не зная, чего ждать от их появления, но вдруг среди них заметила знакомое круглое лицо с детским румянцем.
— Это вы, майор? Как вы нас нашли?
— А вы что, и вправду думаете, что можно ночью пробраться в охраняемый центр и не засветиться в системе охраны? — Синицын усмехнулся. — Как только вы влезли в окно, на пульте вневедомственной охраны сработала сигнализация. А я заранее предупредил их, чтобы при тревоге из этого бизнес-центра они не выезжали на объект, а немедленно связались со мной… так что мое появление здесь вполне объяснимо. А вот ваше… солидные люди, работники банка, ночью, в таком виде…
Я вспомнила, что до сих пор облачена в защитный балахон, и расстроилась. Но поскольку, как известно, лучшая оборона — это нападение, я тут же набросилась на майора:
— А если милиция не занимается своим прямым делом? Если вместо того, чтобы искать настоящего убийцу, она преследует ни в чем не повинного человека? — Я покосилась на Антона и закончила: — Именно поэтому нам пришлось самим установить истину! Так вот, имейте в виду: Антон Степанович ни в чем не виноват, Меликханова убил Мотыгин, он тоже здесь, в офисе, без сознания… а вот она, Лариса Ивановна, — его сообщница…
— Ничего не докажешь! — прошипела Лариса. — Это только слова! И вообще, немедленно развяжите меня! Вы не имеете права! Я буду жаловаться вашему начальству!
— Можете жаловаться кому угодно, — спокойно проговорил Синицын, — но только я собираюсь вас арестовать за соучастие в убийстве гражданина Меликханова…
— На каком основании? — взвизгнула Лариса.
— Вот на этом! — Майор достал из внутреннего кармана видеокассету. — Вы не забыли, что здесь установлена видеокамера, которая зафиксировала ваше признание?
— Это все он! Это Мотыгин! — истерично выкрикнула Лариса. — Он шантажировал меня! Он грозил убить меня, если я не помогу ему раздобыть эти деньги!
— Она все врет! — послышался за моей спиной хриплый мужской голос.
Я обернулась и увидела Мотыгина. Он стоял в дверях офиса, прислонившись к дверному косяку. От его былой элегантности не осталось и следа.
— Она все врет! — повторил он. — Это была ее идея! Она уговорила меня, сказала, что это будет легче легкого! Ей были очень нужны деньги, она играла на бирже и очень много проиграла, влезла в долги…
— Вот и отлично. — Синицын потер руки и повернулся к своим людям. — Уведите этих двоих…
Ларису и Мотыгина повели к лифту.
Мужчина шел понурившись, безвольно опустив плечи, женщина вырывалась, визжала и ругалась последними словами. Возле самого лифта она обернулась и выкрикнула:
— Я найму хорошего адвоката, и он не оставит от этих обвинений камня на камне…
— Нанимайте кого хотите, но хороший адвокат стоит больших денег! — вмешался в разговор Антон. — С саквояжем у вас ничего не вышло, сбережений у вас нет, а в банке вы больше не работаете!
— Еще неизвестно, работаешь ли ты сам в этом банке! — отозвалась Лариса, сверкнув глазами.
— Думаю, что этот вопрос решится положительно, — проговорил Синицын. — Во всяком случае, со стороны правоохранительных органов к Антону Степановичу нет никаких претензий.
— Так мы действительно свободны? — недоверчиво переспросил Антон, когда за арестованными закрылись двери лифта.
Мне очень понравилось это «мы».
— Конечно, свободны! — довольно равнодушно ответил майор.
— А на этой кассете… — нерешительно проговорила я, — вы видели там еще кого-то?
— На какой кассете? — В глазах Синицына было недоумение.
— Ну, как же… вот на этой! — Я показала на кассету в его руке.
— Ах, это… да это китайский фильм о восточных единоборствах… — круглое лицо майора залилось детским румянцем. — Я увлекаюсь этим жанром… а вы поверили?! — Он засмеялся. — У них тут камера работает из рук вон плохо, а по видеомагнитофону охранники давно смотрят боевики и порнуху. Хотя я видел достаточно, чтобы понять, что к чему, но записи у меня нет. Но не беспокойтесь, Лариса Ивановна и Мотыгин будут топить друг друга и дадут исчерпывающие показания! А кого еще я должен был увидеть на кассете? И что услышать?
— Да нет… так… никого… ничего…
— Мы, пожалуй, пойдем! — Антон потащил меня к лифту.
Когда мы вышли из лифта на первом этаже, я увидела Васильича.
Охранник, воровато оглядываясь по сторонам, набирал телефонный номер. Я подскочила к нему и гаркнула в самое ухо:
— Звонишь, старый хрен? Капитану и его дружкам звонишь? Я тебе позвоню! Я тебя с потрохами сдам Ашоту и его отморозкам! Завтра же будешь в Смоленке плавать кверху пузом!
Васильич затрясся, вспомнив встречу с Ашотом, и выронил трубку из рук.
Анна Владимировна припарковала старенький «Опель» возле сквера и пошла по центральной дорожке к фонтану. На этот раз она была не в черном, а в бежевом, только большие черные очки конспиративно закрывали пол-лица.
На скамейке перед фонтаном ее уже ожидал привлекательный мужчина тридцати с небольшим лет. Рядом с ним стоял объемистый кожаный саквояж. Анна скосила взгляд на эту сумку и облизнула пересохшие от волнения губы.
