Метка Жнеца - Сумасшедший Писака
Ждать же мужчина решил чуть в стороне от участка. Лишний раз мозолить глаза полицейским, пусть и в маскировке, было лишним. Так кто-то умный может заподозрить неладное. А имплант с изменением голоса, ему пока не установили. Так, что лучше подождать в сторонке. Там где его не будут трогать.
И такое место нашлось неподалеку. Ирония судьбы, а может еще что-то, но киллер пришел в ту самую кофейню, на входе в которую погиб Том Харлонд. Сейчас здесь полицейских уже не было, а потому никто не приставал к киллеру. Тот же молча прошел в туалет.
Обратно вышел уже совершенно другой человек. Обычный клерк. Все тот же серенький костюм, в котором ходит добрая половина этого прогнившего города. Усталый взгляд не выспавшегося человека, и понятное, привычное, кислое выражение лица.
— Двойной экспрессо. — Обратился Вествинд к электронному баристе, рассчитавшись той самой картой, которую недавно ронял у тачки Кейна.
А дальше потянулось томительное ожидание. Вот только Кент умел ждать. И никуда не спешил. Он был профессионалом, а потому точно знал. Всему свое время.
Неспешно наслаждаясь не таким уж и дерьмовым, хоть и искусственным кофе, киллер сам не заметил, как погрузился в свои размышления. Такое с ним иногда бывало, особенно в минуты долгого ожидания. Нет, он не терял контроля над ситуацией, продолжая отслеживать обстановку и машину жертвы. Просто часть его сознания задавалась вопросами, ища на них ответы. Создавая при этом, тонкую вязь философии. Утонченной и липкой, словно кровавая паутина.
Мог ли Вествинд быть другим? Вырасти человеком, который просто рисует полотна, а после продает их через художественные галереи? Наверное нет. Мог он не убивать людей? Конечно да. Только почему бы он мог так поступить?
Удивительно, но ответа на этот вопрос он никак не мог найти на протяжении всей своей жизни. Он регулярно задавался вопросом, мог бы он вообще стать кем-то другим. Не киллером, убивающим по приказу. Не слепым исполнителем. А обычным. Простым человеком. У него могла бы быть жена, обычная работа, дети. Он приходил бы домой после работы. Целовал супругу. Обнимал детей. Они вместе бы садились ужинать.
Возможен ли был в жизни Кента подобный сценарий? И да, и нет. Он в любой момент мог уйти от Микротеха. До постановки первых имплантов. Он мог начать другую жизнь. И даже возможность у него такая была. И было ради кого это сделать. Эмилия Бонтон. Прекрасная женщина. Вествинд до сих пор помнит аромат ее волос. Ее улыбку. Он видел, что симпатичен этой женщине. И она. Она вызывала в нем странное чувство. Он смотрел на нее и чувствовал вдохновение. Это был очень интересный опыт, повторить который ему так и не удалось.
И ирония судьбы, или насмешка цифровых богов, но именно Эмилия стала одной из его жертв. Она где-то, что-то сделала не так в стенах Микротеха. То ли узнала, что ей знать не положено, то ли еще что-то. Кента это не волновало. Ему просто отдали приказ.
Киллер тогда целый день наблюдал за ней. Любовался ее улыбкой. Волосами. Ее тонкой талией, и идеальной, подтянутой фигурой. А потом наступил вечер, и он с улыбкой пригласил ее поужинать. Она не отказала.
Этобыло его первое и последнее свидание. Они много говорили. Обсуждали поэзию, музыку, кино, а главное она как и он была неравнодушна к изобразительному икусству. О! Как тонко она чувствовала краски. Как тонко видела сокрытую в казалось бы неосторожных мазках суть произведений!
А потом он проводил ее домой. Прямо до дверей квартиры. И уже у самых дверей, они поцеловались.
При воспоминании о губах Эмилии, Кент притронулся к своим губам. Даже сейчас спустя почти девять лет, он помнит. Помнит эти мягкие, нежные губы. Это буйство красок в его голове и где-то в груди. Помнит аромат и вкус.
А потом. Потом он нанес удар ножом прямо ей в сердце. Нет, не фигурально. Практически. Он никогда не забудет этот взгляд. Удивление, обреченность, которые сменились пониманием и… и…
Что означала вот та! Та последняя эмоция, Вествинд так и не понял. Он каждый раз старался, но не мог понять.
Когда же девушка отстранилась от киллера, он достал свой пистолет, навинтил на дуло глушитель, и все так же молча, глядя в ее прекрасные глаза, совершил контрольный выстрел. Но ему показалось, что кровь легла на стену не так. Не хватало еще штрихов. А потому он выстрелил снова. Но и этого было мало. И вот он! Третий выстрел. И все! Картина стала идеальной. Кровь на стене. Прекрасная девушка, сидит, привалившись к ней спиной и истекает кровью, вырывающейся из под лезвия, торчащего в ее груди ножа. И три аккуратных дырочки в ее голове. Три красных родинки, что выстроились в один ряд.
Горько. Почему-то каждый раз. Каждый раз, очень горько это вспоминать. Чья-то когтистая рука сжимает сердце, и оно всегда. Всегда пропускает один удар. Но ничего. Это знак. Да. Знак того, что Кент человек. А значит, он делает все правильно. И делал все правильно.
Самое забавное, о чем Вествинд никогда не думал — он смутно помнит свое детство. Лишь его отрывки. Такие, как тренировки. Наставления учителей. Уроки выживания. Уроки убийства. И рисования. Но он совершенно не помнит всего остального. Ни того, где именно он рос. Ни лиц людей, что его воспитывали. Не своих чувств или желаний. Словно их никогда и не было. Или же их стерли. Но он даже думать о своем детстве толком не мог. Стоило только мыслям начать цепляться за детали прошлого, как те соскальзывали. Словно… словно шелк с идеально заточенного клинка. Распадались на части.
Кент не видел. Он не замечал, как сильно у него промыты мозги. Он! Человек, знающий психологию. Понимающий мотивацию людей. Он не мог анализировать самого себя. Свои чувства и поступки. Его восприятие мира, как кривое зеркало, искажало все, что было с ним связано.
В интерфейсе появился сигнал от маячка. Жертва села в свой электромобиль. А значит, пора. Ожидание в состоянии покоя и размышлениях закончилось.
Выйдя из кофейни Кент, не спеша направился к ближайшей подворотне. Скрывшись от посторонних глаз, он начал отталкиваясь ногами от стены
