Интуиция, дедукция и железный кулак - Игорь Екимов
— Окружай его! — орал Ганс, с трудом перекрикивая музыку. Но сам держался позади всех, поближе к двери.
Правым киём Силачёв блокировал сразу две вражеских биты, взметнувшихся в воздух, а левый метким выпадом засадил в солнечное сплетение одному из преступников. Тот изменился в лице, выронил биту и, скрючившись, побрёл отдыхать в ближайший угол. Его место пришлось занять Гансу, но тут сыщик заметил, что его обходят справа. Он опять отошёл и оказался у бильярдного стола.
— Шары! Возьмите шары! — командовал Ганс, показывая пальцем на стол, за спину Силачёва.
Чтобы он не слишком командовал, Михаил Николаевич решил вывести его из строя. Правым киём сыщик отразил очередную вражескую биту, а левым сделал молниеносный выпад и удар снизу вверх. Шары, говоришь? Ну так получи по «шарам».
Ганс согнулся, попятился назад и, отступив к стене, уселся на пол. Но, к сожалению, противников было слишком много. Сыщик не успел уследить за всеми и пропустил атаку слева. Бита с размаху обрушилась ему на голову.
У Силачёва подогнулись ноги, но его выручила кепка, которая значительно ослабила удар. Вот когда она пригодилась!
Впрочем, радоваться было явно преждевременно. Один из преступников, видя, что враг почему-то всё ещё на ногах, решил повторить удар по голове, а другой изловчился и врезал по коленям. Михаил Николаевич еле успел отразить две биты одновременно.
Теперь, когда поле брани покинули ещё двое неприятелей — в том числе и Ганс — их осталось трое. Один атаковал слева, другой справа, а третий побежал вокруг стола, за бильярдными шарами. Шары лежали позади сыщика, и, чтобы не получить таким снарядом по затылку, Силачёв решил сменить позицию. Он парировал ещё два удара битами и бросился вперёд. И вдруг ему пришла в голову спасительная мысль:
«А ведь я могу смотаться отсюда! Путь на улицу открыт!»
Действительно, после того, как он убрал Ганса, никто не мешал ему выскочить из комнаты — именно с той стороны противников больше не осталось. Правда, у самого выхода лежали выбитая дверь и вражеская тушка в бессознательном состоянии, но эти предметы вовсе не были каким-то непреодолимым препятствием. Но тут сыщику сразу пришла в голову другая мысль:
«Что за ерунда, их же всего трое! При том что четверых я уже обезвредил! Так с какой стати я должен драпать от них?! Не дождутся!»
Он остановился в правом углу комнаты — конечно, не в самом углу, а так, чтобы иметь возможность размахнуться длинными киями. Двое противников гнались за ним по пятам, но Силачёв успел развернуться и встретить их лицом к лицу. Третий находился у стола и уже держал в руке шар. Но теперь два его товарища оказались в опасной близости от «линии огня», поэтому он призадумался, стоит ли бросать. А Михаил Николаевич, сделав шаг вправо, ещё и укрылся за одним из преступников.
Началась ожесточённая рубка. Увы, после пропущенного удара по голове сыщику так и не удалось оторваться от врагов на удобную себе дистанцию — наоборот, теперь ему всё время приходилось драться на дистанции, удобной им. Они были слишком близко! Из-за этого он временно ушёл в глухую оборону. Биты так и мелькали в воздухе, только успевай их отражать. Возникла и другая опасность: учитывая то, что Силачёв был без обуви, противники могли травмировать его, наступив со всего размаху на пальцы. Естественно, сыщик старался не допустить такой возможности.
Краем глаза Михаил Николаевич увидел, как в другом углу комнаты поднимается на ноги один из преступников — тот, которому попало в солнечное сплетение. Он явно собирался снова принять участие в бою.
«Ты что это задумал, сволочь?! Нет, всё-таки надо было попытаться удрать отсюда! Чёрт, сейчас ещё и Ганс оклемается!»
Тем временем бандит, вооружённый бильярдным шаром, что-то кричал и махал свободной рукой — ясное дело, он хотел, чтобы его товарищи расступились и Силачёв оказался у него под прицелом. Но в комнате гремела музыка, а товарищи находились к нему спиной, поэтому не слышали его призывов. Тогда он взял второй шар и решил подойти поближе.
Продолжая отражать две биты, Силачёв быстро сделал шаг вперёд и нанёс одному из противников удар слева-сбоку основанием стопы в коленный сустав. У парня подкосилась нога, и он упал на колено. Сыщик тут же дал ему по голове кулаком, в котором был зажат кий, одновременно отбивая другим киём атаку второго противника. Первый враг потерял сознание и начал заваливаться вперёд, на Силачёва; в то же время третий преступник, наконец-то увидев ничем не заслонённую голову сыщика, запустил в него бильярдным шаром. Михаил Николаевич успел отскочить вправо, спрятался за второго противника, блокировал правым киём его очередной удар, а левым отоварил его по башке. Неприятель стал медленно падать, а Силачёв перехватил правый кий как копьё и с размаху метнул в третьего бандита. Тот тоже хотел кинуть ещё один шар, но не успел, так как боялся поразить своего.
Сделав бросок, Михаил Николаевич сместился ещё правее, чтобы вражеская тушка не зацепила его при падении. Ну, а кий, пущенный меткой рукой, угодил третьему противнику в щёку под глазом. Попадание точно в глаз было бы смертельным, но парню сравнительно повезло, и он отделался всего лишь глухим нокаутом. Выронив занесённый для броска бильярдный шар, он завалился на спину.
К этому моменту парень, получивший в солнечное сплетение, пришёл в себя, снова вооружился битой и побежал к Силачёву, но чуть-чуть опоздал: пока он собирался вступить в бой, сыщик успел разделаться с тремя его корешами, и в самый последний момент преступник увидел, что драться предстоит один на один. Деваться ему было некуда. Правда, за спиной у него поднялся на ноги Ганс, но у Ганса был какой-то свой план действий: вместо того, чтобы поучаствовать в бою с Силачёвым, он кинулся собирать оружие. Товарища он явно решил пустить в расход.
Схватка один на один была очень зрелищной и недолгой. Кий и вражеская бита столкнулись высоко в воздухе, но Михаил Николаевич тут же скакнул вперёд и нанёс правый прямой в челюсть. Нокаут.
Тем временем Ганс успел подобрать с пола кий и один шар, потом отбежал за бильярдный стол и остановился там. На столе перед ним лежали ещё шары, а также треугольник для укладки шаров и «тёща».
Силачёв, с киём в левой руке, тоже остановился. Он понимал: тут надо действовать осторожно. Всё равно время работало на него. По сути, задача-минимум
