Слоновая кость - Мерседес Рон
– Эй… поговори со мной, пожалуйста.
Убрал темные волосы с ее лица.
Марфиль снова моргнула, и когда я помог ей сесть, растерянно перевела взгляд на то, что осталось от машины.
– Моя машина… машина Барби, – прошептала она, и я встал, поднимая ее вместе с собой.
Черт! Только Марфиль Кортес могла выдать что-то подобное, когда чудом избежала смерти.
Она посмотрела на меня и через секунду расплакалась.
Инстинктивно прижал ее к своей груди.
– Пытались убить меня… – всхлипнула она, уткнувшись в плечо; напрягся, услышав это из ее уст, хоть сам пришел к такому выводу с минуты, как перестали работать тормоза.
– Не думай об этом, – вытащил из кармана телефон и крепко сжал его.
Мы были в глуши… тот, кто это спланировал, должен был следить за нами, чтобы убедиться, что все прошло как по маслу… Я должен был проверить…
– Нам нужно туда, – сказал я, указывая на лесную чащу. – Можешь идти?
Марфиль кивнула, поднося руку к лицу, чтобы коснуться губы и поврежденной скулы. Поморщилась в то время, как набирал Уилсону.
– Идем, – подбодрил ее, оглядываясь. Казалось, на десять километров вокруг никого не было.
– В чем дело, Мур? – Уилсон ответил на третьем гудке.
– Приезжай и забери нас. Поторопись. Попали в аварию. Мы у боковой дороги, почти у самого въезда на шоссе.
Отключил телефон, когда подошли к опушке леса, и достал пистолет, висевший на ремне; Марфиль спряталась за деревом, достаточно большим, чтобы служить щитом.
– Ты чего? – обеспокоенно воскликнула она, увидев меня с пистолетом в руках.
– Просто мера предосторожности…
Ее глаза испуганно блуждали по лесу и дороге.
– Думаешь, здесь кто-то есть?
Не имел ни малейшего понятия. Знал только одно: кто-то из близких к семье мог испортить тормоза в машине Марфиль, и это привело в ярость.
Через пять минут появились Уилсон с Логаном на «Мерседесе» Кортеса.
Логан ошеломленно обвел глазами место аварии и бросил на меня взгляд, который сказал все. Уилсон вытащил пистолет.
– Вы в порядке?
Взглянув на Марфиль, он подошел ближе.
Я удержал его, схватив за рубашку.
– О Марфиль позабочусь я, ты знаешь, кому позвонить, – сказал я, глядя ему в глаза.
Уилсон кивнул, поворачиваясь к машине, не в силах отвести взгляда от разбитого «Жука». Когда Логан добрался туда, где стояли, он был в такой же ярости, как и я.
– Что, черт возьми, произошло?!
– Тормоза. Это должен был быть кто-то близкий к семье, иного объяснения…
– Машина была в мастерской на прошлой неделе, – начал Логан, но прервал себя, что-то вспомнив. – Сукин сын…
Он взглянул на дочь Кортеса.
– Посадите ее в машину, мы должны немедленно увезти ее отсюда.
Марфиль молчала. Это было так непривычно. Она сидела на заднем сиденье машины, с раной на щеке, светлая кожа в черных пятнах от гари, губа разбита. Я хотел убить того, кто хотел убить ее. Не просто убить: уничтожить… Это чувство пугало. Когда подъехали к особняку, нас уже ждали: наверняка близкие Марфиль сходили с ума от беспокойства. Первой, кто подбежал к нам, была ее младшая сестра.
– Мар! – крикнула она, рывком открывая дверцу машины и помогая выйти.
Потянулся, чтобы помочь Марфиль, но она остановила меня, прежде чем смог прикоснуться.
– Со мной все в порядке.
Ее настроение было таким же мрачным, как и у меня. Ее хотели убить, это больше не было отвратительной шуткой с птичьей кровью и письмами с угрозами в коробке. Люди действовали, а это означало, что она помечена.
А если у Марфиль на спине мишень, то и я не жилец…
20
Марфиль
С отцом я увиделась лишь после возвращения из больницы. Сделали магнитно-резонансную томографию, а также обработали раны на лице и порезы, которые остались от осколков стекла. Больше досталось Себастьяну, который в гневе вынужден был согласиться на то, чтобы ему наложили шину на левую руку. Не сказала ему ни слова в больнице, несмотря на то что он присматривал за мной и около пяти раз отказывался от медицинской помощи, пока со мной не закончили.
Отец вошел в гостиную с лицом белым как мел, но с глазами, полыхающими адским огнем. Бросил на меня взгляд, который я не смогла понять, а затем жестом указал Себастьяну следовать за ним в кабинет.
Пока Люпита подавала чай с печеньем, я пыталась напрячь слух и хоть что-нибудь уловить. Габи была со мной, она плакала все время, пока находилась в больнице, а теперь заснула, положив голову мне на колени.
Логан тоже был в кабинете, и слова, которые обронил, когда были на месте аварии, заставили строить догадки. Кто, черт возьми, отвез машину в мастерскую? С машиной было все в порядке! Она была практически новой, я не ездила на ней, так как жила далеко.
Когда Люпита покинула гостиную, я встала, стараясь не разбудить сестру, пересекла длинный коридор под безжизненными взглядами чучел животных и подошла к двери кабинета.
– Позвонишь Бианику! Ты меня слышал? Позвонишь этому ублюдку и скажешь, что либо он помогает, либо, клянусь Богом, он не увидит больше ни единого гребаного цента!
Кто, черт возьми, этот Бианик?
Кто-то ответил отцу, но не могла расслышать ответ, потому что отец кричал…
Уверена, Себастьян был единственным, кто сохранял спокойствие.
– Ты ни черта не понимаешь! – взорвался отец.
Услышала, как что-то хлопнуло о стол, а затем звук стула, двигающегося по деревянному полу.
– Я не остановлюсь, пока не увижу, как этот сукин сын закончит под маками! Плевать на все остальное!
Я удивленно распахнула глаза, услышав полузабытую фразу из прошлого, которую не поняла, а затем с опозданием поняла, что открывается дверь. Юркнула направо, когда Себастьян закрыл за собой дверь. Когда увидел, что я стою и слушаю, не мог не посмотреть на меня с неодобрением, хотя это длилось всего несколько секунд. В полумраке тускло освещенного коридора беспокойство промелькнуло в его глазах, вытеснив остальное.
– Как ты?
Мурашки пробежали по спине, когда он осторожно приподнял мое лицо за подбородок, осматривая разбитые губу и скулу.
– Лучше, чем ты, – ответила я, заметив, что рана на его брови снова кровоточит и испачкала повязку, которую наложили в больнице. Забинтованная рука покоилась на груди, поддерживаемая перевязью. Он проигнорировал
