Забытый аромат - Елена Дорош
Мальчик вылез из своего укрытия, и оказалось, что он вовсе не боится. За оттопыренной щекой угадывались очертания сушки, а в глазах был только живейший интерес.
– А мне чиво делать? – поинтересовался он и хрустнул сушкой.
– А ты за Барбосом приглядывай. Как бы он не натворил чего, – озабоченно сказала Серафима.
Малыш кивнул.
Почему-то казалось: на этот раз тетка будет разговорчивее и тут же выложит все, что знает. Но та только недобро стрельнула в Серафиму глазами и собралась свернуть с дорожки.
Как бы не так!
Она кинулась наперерез и буквально вцепилась в теткину сумку.
– Чего ты кидаешься? – сразу набросилась на нее тетка, как будто только этого и ждала.
– Я не кидаюсь. Расскажите, что тут случилось, – умоляюще сложила руки Серафима.
– А ты разве не знаешь, что Константина Геннадьевича арестовали? Или прикидываешься?
– Про Верстовского я знаю. Вы про пожар расскажите.
– Да чего про него рассказывать! Ну сгорело там чего-то, тебе что за беда? Или ты уже к другому перекинулась? Старика в кутузку сбагрила, теперь на молодого метишь? Потому и интересуешься? Мол, не сгорело ли добро?
Серафима, не ожидавшая подобного натиска, захлебнулась воздухом и даже немного попятилась. А тетка, видя, что перед ней пасуют, от осознания праведности своего гнева рассвирепела и пошла в наступление.
– Все я про тебя, паскуда рыжая, знаю! Из-за таких, как ты, честные женщины замуж выйти не могут, годами маются! Ишь вытаращила глазюки зеленые! Что смотришь? Я тебя не боюсь! Стариково добро отхватила, мало? Чего ты там на Константина Геннадьевича наплела? Да ладно! Знаю, что соврешь, недорого возьмешь! Ничего, умные люди разберутся! Не удивлюсь, если и мужика этого ты подослала! Не пойму только: зачем было поджог устраивать? Или решила, если ихний дом сгорит, так хахаль точно к тебе переберется? Не хотел, что ли, съезжаться?
Серафима вдруг схватила ее за руку.
– Какой мужик?
Тетка вырвала руку, но уходить не собиралась. Видно, дорвалась.
– А тот, что поджигать пришел! Или скажешь, не в курсе? Ой ли?
– Какой мужик? – повторила Серафима.
– Да который пришел, как только новый хахаль твой с ребенком уехали!
– Откуда пришел?
– А я почем знаю! Если хочешь знать, то это я его в окно заметила! И в полицию тоже я позвонила! А зачем это человек на участок лезет, когда хозяева уехали? И главное, видел, как они в машину садились!
– Да откуда?
– А он за кустом стоял у соседских ворот. Значит, выжидал! А пока полиция нога за ногу сюда ехала, уж и дым повалил. Вот тогда я и пожарникам звякнула. Все я! Я! Так и передай своему! А не передашь, значит, ты тому поджигателю пособница!
И она просверлила Серафиму таким взглядом, что, не будь та в шоке, тут же повалилась бы замертво.
– А куда тот человек делся, тетенька? – спросила она помертвевшими губами.
– А вы как с ним договаривались? Что он тебя дожидаться будет? Так не повезло тебе, лахудра рыжая! Он в машину свою сел и поминай как звали!
– А полиция?
– А полиция твоя подгребла, когда его и след простыл! Торопыги тоже!
Тетка еще раз обожгла ее ненавидящим взглядом, одернула кофтенку и тронулась в путь.
– А машина какая? – крикнула вслед Серафима.
– Черная! – с явным удовольствием сообщила тетка и свернула за угол.
Это Денис! Точно он! Малафеев испугался бы сразу вернуться. Ему сейчас нужно валить из России как можно скорее. Ведь Княжичу пришлось рассказать полиции о том, что произошло. Его ищут. Не идиот же он, в конце концов!
А Денис? Денис идиот?
Этот вопрос заставил ее перебрать в уме все, что она о нем знала. Пока он облапошивал ее, вел себя очень осторожно и достаточно умно. И главное достижение заключалось в том, что Денис смог безошибочно определить: бороться за дом она не будет. Значит, неплохой психолог! И далеко не дурак! Ну а если так, зачем ему поджигать дом Княжичей? Скорее, он мог поджечь дом Верстовского, да так, чтобы при этом все подозрения пали на Серафиму. А тетка-уборщица радостно подпела бы. Серафима пошла бы на зону, и он смог бы наконец выдохнуть.
При чем тут Княжичи?
Что-то не сходится. Вернее, ничего не сходится. Она только накручивает себя, и все.
Серафима вернулась к машине. Димка с Барбосом на заднем сиденье подняли глаза и носы.
– Скоро папа придет, – произнесла она и посмотрела в сторону дома.
Княжич не пришел. Он позвонил и сообщил, что едет в полицию.
– Оставьте машину там, где она стоит, и идите в дом, – скомандовал он приказным тоном.
– Куда? – не поняла Серафима.
– К нам в дом.
Она изумилась.
– Так он же сгорел?
– Не успел. Какая-то женщина вовремя пожарных вызвала. Сгорела баня и все, что на дворе лежало: доски, листы фанеры. А у дома только одна внешняя обшивка, но до второго этажа, где дерево начинается, огонь не дошел.
– Господи! – только и смогла выговорить Серафима.
– Какие у нас, оказывается, соседи бдительные! Надо будет ту тетеньку найти и отблагодарить. Есть же на свете хорошие люди!
– Есть, – согласилась она и спросила: – А зачем ты в полицию едешь?
– В десяти километрах от Питера легковушка на повороте в фуру врезалась. Водителем оказался Малафеев.
– Он жив?
– Нет.
– Тебя на опознание вызывают?
– Не только. У него весь багажник завален пустыми канистрами и вообще все в бензине было. Поэтому, когда машины столкнулись, легковуха вспыхнула, как свечка.
– Так, значит…
– Да. Думаю, это он дом поджег. Уже почти уехал, и вот.
Однажды она услышала от Верстовского забавное выражение. «Мгновенная карма настигла», – заявил он, когда Серафима, в тот момент дерзившая ему по полной, внезапно прищемила палец.
Похоже, с Малафеевым случилось то же самое. И пусть карма прилетела не сразу, а через несколько лет, но все равно оказалась внезапной. Странно, но так бывает.
– Ну все, – усталым голосом сказал Княжич и отключился.
Не сказал, что целует, Рыжухой не назвал. Видно, не до того ему сейчас.
Вздохнув, Серафима вылезла из машины, взяла Димку за руку, Барбоса за поводок и повела домой, размышляя, почему при любой неприятности ей в голову обязательно приходит Денис. Когда она в больнице поведала Княжичу свою историю, он сказал, что незаконченные отношения и дела цепляют человека, как крючки. И назвал это каким-то странным словом, похожим на «асфальт». Гештальт, кажется. И добавил, что этот самый гештальт-асфальт надо закрыть.
Ну и как ей закрыть этого мерзавца Дениса? Прибить, что ли?
Серафима подумала еще немного и решительно вздернула нос.
Когда все
