Пианистка - Татьяна Александровна Бочарова
– Все хорошо. – Она ласково поладила Олега по руке. – Просто наблюдала за залом. Интересно. Давно не бывала в таких местах.
– Если хочешь, можем как-нибудь сходить, – серьезно сказал он.
Карине внезапно пришла в голову мысль о том, что они никогда никуда не ходили вдвоем: репетиции да постель – вот и все, что она сможет вспомнить, когда придет пора расстаться.
Единственным романтическим эпизодом их любви украдкой можно было бы считать поездку в Суздаль, но и ту безнадежно испортила встреча с Русудан.
– Нет, – тихо проговорила Карина. – В ночной клуб я не хочу. Но куда-нибудь сходила бы с удовольствием.
– Куда, например?
– Не знаю. Может быть, в театр, на хорошую постановку. Или на концерт, только не капеллы, а другой.
Олег понимающе кивнул:
– Ладно. Я подумаю об этом. А сейчас пошли – перерыв закончился.
Во втором отделении они играли скрипичные переложения популярной оперной и балетной музыки. Зал оживился, кое-кто даже пробовал хлопать в такт узнаваемым мелодиям.
Между произведениями несколько человек поднялись на эстраду и оставили на рояле различные купюры. Одна из них оказалась стодолларовой.
Потом пошли заказы: «Танец маленьких лебедей», «Семь сорок», «Утомленное солнце» и прочие шлягеры. Олег играл на слух абсолютно все, что просили, и Карине пришлось изрядно попотеть, на ходу подбирая аккомпанемент к его импровизациям.
Столь совершенное знание Олегом популярного репертуара ее удивило.
В одной из пауз она вполголоса спросила его:
– Откуда такие способности? Ты же никогда не играл в ресторанах.
– Ну да, не играл! – Олег хмыкнул. – Еще как играл. Только это давно было.
– Но ты же говорил…
– Я говорил, что не хочу выступать в кабаках. – Он хитро прищурился. – Ведь я хорошо знаю, что это такое. Когда-то, на первых курсах консерватории, мне пришлось заниматься этим по полной программе – с деньгами было хреново. Инка как раз с мужем разошлась, нигде не работала, родители ей помогали и много присылать не могли. А стипендии сама знаешь, на сколько хватает. Вот мы с приятелями и халтурили, где придется. Так что у меня в таких делах большой опыт.
Он весело улыбнулся Карине и заиграл «Полет шмеля».
Она подумала, что, в сущности, многого о нем не знает. Несмотря на их периодически случающиеся ночные откровения, на то, что иногда Олег казался ей настолько близким, словно он – часть ее самой, Карина понимала: он все равно остался для нее загадкой, книгой, которая никогда не будет прочитана до конца.
38
Они закончили выступление в половине пятого утра. Тело ломило от усталости, глаза слипались.
Олег же выглядел вполне бодрым, на лице его не было и следа утомления. Он сочувственно оглядел падающую с ног Карину.
– Я тебе предупреждал, что это занятие не из приятных. Топай в артистическую, а я схожу за деньгами. Минут через двадцать сядем в машину, и можешь спать.
– Ага, – сонно пробормотала Карина.
Они вышли на лестницу и там расстались: Олег направился этажом выше, а Карина толкнула стеклянную дверь, ведущую в коридор.
Она шла по мягкой ковровой дорожке, мечтая о той чудесной минуте, когда снимет платье, влезет в старенькие джинсы и удобный теплый свитер, уютно устроится на мягком велюровом сиденье «восьмерки» и закроет уставшие глаза.
Они славно потрудились, заработали на двоих больше четырехсот баксов всего за одну ночь. Возможно, им предложат выступить еще – публике они явно понравились…
Сзади негромко скрипнула дверь, чьи-то тяжелые шаги протопали по коридору, смягченные толстой ковровой дорожкой. Карина обернулась, успела заметить прямо перед глазами круглую багровую физиономию, и в тот же миг ее грубо схватили за плечи.
– Не вздумай тявкать, – гаркнул над ухом незнакомый сиплый голос.
Ошеломленная, Карина попыталась вырваться, но у нее ничего не вышло.
Другой голос, молодой и менее грубый, произнес неуверенно:
– Куда ее?
– Туда. По коридору вперед и до поворота. Там есть тупичок.
Карину с силой тряхнули, и затем из-за ее спины появился парень в расстегнутом клетчатом пиджаке и съехавшем набок галстуке. Волосы его были всклокочены, взгляд словно не желал фокусироваться, блуждая по сторонам.
Он вцепился Карине в локоть и поволок ее за собой.
– Пусти, – крикнула она, и в то же мгновение рука, что придерживала сзади за плечи, запечатала ей рот.
– Сказал же, гнида, только вякни! Убью, – прохрипел первый, совершенно разбойничий голос.
«Господи, да кто это? – вихрем пронеслось у Карины в голове. – Что им от меня нужно? Неужели ограбить хотят?»
С трудом ей удалось освободить лицо от потной ладони.
– Послушайте, – задыхаясь, проговорила она. – У меня нет денег. Они все у моего партнера по ансамблю. Так что вы напрасно…
– Заткнись, – грубо перебил красномордый – именно ему, как уже стало ясно, принадлежал сиплый, испитой голос, – не нужны нам твои деньги.
– А что же? – растерялась Карина.
– Ты нашего кореша обидела, – вполне дружелюбно произнес расхристанный парень. – Он – уважаемый человек, солидные дела с нами обстряпал, а ты его… профинтила. – Парень хихикнул и снова потащил ее вперед.
– Какого еще кореша… – начала Карина и остановилась.
Она все поняла. Эти двое были соседями по столику питерского бизнесмена, те самые, с которыми он упился до положения риз. Оба едва стояли на ногах, но настроены были весьма решительно.
«Вот мразь, – обозлилась Карина, – а я-то думала, что он все позабыл за своей водкой». Она не чувствовала особого страха, понимая, что ее противники близки к отключке, но ее буквально трясло от омерзения, от того, что грязные чужие руки касаются ее тела, а эти двое жалких алкашей угрожают ей.
«Надо крикнуть, – решила она, – позвать на помощь. Кругом полно дверей, наверняка за какой-нибудь из них есть люди».
Она с силой рванулась из цепко держащих ее рук и громко закричала:
– Помогите!
– Тише, тише, – забеспокоился парень.
– Что «тише»! – злобно зашипел на него красномордый. – Варежку ей надо заткнуть как следует. – Он снова прижал ладонь к Карининым губам, на этот раз так плотно, что ей стало трудно дышать.
Из последних сил она вцепилась зубами в задубевшую, соленую от пота кожу.
– Уй, – взревел мужик, отдергивая руку. – Гадюка! Она кусается! Я ж тебе… – Он размахнулся и кулаком саданул Карине в лицо.
Увернуться она не успела.
Перед глазами мгновенно почернело, мелькнула ослепительно-золотая молния. Карина почувствовала, как из носа струей хлынуло что-то горячее.
«Кровь», – вяло шевельнулось в мозгу. Подкатила сладкая тошнота, ноги ослабли.
Карина ощутила, что ее подхватили на руки и куда-то волокут, но плохо понимала куда. Сил сопротивляться или издать хотя бы звук не было.
Вокруг все плавало в
