Антон Леонтьев - Демоны зимних ночей
Весть о том, что мадам Цирцея обещала Маргарите свободу, вызвала зависть и обиды. Больше всех бушевала Мими.
– Это ничтожество Марго, она не заслуживает свободы! Получается, что мы, как рабыни, будем гнуть спины на Цирцею, а она вместе со своими подружками отправится восвояси!
Марго в упоении считала каждый день. Двенадцать месяцев, пятьдесят две недели, триста шестьдесят пять дней. Клотильда фантазировала, представляя, что ждет их после того, как они покинут пансион мадам.
– Мы уедем из Франции... Хотя нет, останемся, но покинем Париж... У нас будут деньги, чтобы купить собственный дом, Марго? О, ну когда же это произойдет!
Цирцея без зазрения совести заставляла Маргариту, Клотильду и Мари совершать одно ограбление за другим. В течение полугода девушки совершили пять налетов. Цирцея требовала еще и еще.
Маргарита постоянно сталкивалась с комиссаром Дежьеном. Феликс упорно преследовал ее, но она каждый раз оказывалась хитрее.
* * *Парижская газета «Le Parisien» о «бале драгоценностей», 4 мая 1927 года:
БАЛ ДРАГОЦЕННОСТЕЙ В ГРАНД-ОПЕРА!
УСТРОИТЕЛИ ХОТЯТ ЗАТМИТЬ БЛЕСК ВЕРСАЛЯ, РОСКОШЬ ВИЗАНТИИ И ВЕЛИЧИЕ ПЕТЕРБУРГА!
«Семь тощих лет бесповоротно закончились – наступают семь жирных лет! Веселье, шампанское и еще раз веселье – таков лейтмотив небывалого события, пышно и со всем основанием названного «Бал драгоценностей». Принять в нем участие смогут только те дамы и господа, которые украсят свои вечерние наряды сверкающими самоцветами. Но далеко не каждый камень будет допущен в святая святых – сия вакханалия вкуса и кошелька пройдет под крышей Гранд-опера! Если супруги нуворишей или чиновников тешат себя мыслью, что, нацепив пару бериллов, топазов или аметистов, они смогут оказаться в обществе сильных мира сего, то их ждет разочарование. К участию в бале будут допущены только те, кто украсит свои наряды «минералами-аристократами» – бриллиантами, рубинами, изумрудами, сапфирами, а также жемчугом. Чем больше камни и больше их стоимость, тем выше шансы получить пальму первенства в этом соревновании человеческого тщеславия и безудержного мотовства. Дабы исключить из участия в «бале драгоценностей» субъектов, на чьей груди сверкают стразы или «второсортные» камни, наряду с полицейскими на входе в Гранд-опера будут дежурить опытные ювелиры, кои смогут отделить «зерна от плевел», вернее, подлинные драгоценности от подделок или их дешевых собратьев...»
* * *По Парижу разнеслась сенсационная новость: «Бал драгоценностей», даваемый крупными промышленниками, посетит великая княжна Анастасия, чудом спасшаяся от рук большевиков. Маргарита решила не упускать прекрасную возможность и лишить драгоценностей дам, которые пожалуют на бал. Комиссар Дежьен заявил в интервью, что не позволит мошенникам сорвать прием.
Маргарита знала, что эти слова обращены в первую очередь к ней. Феликс Дежьен никогда не оставит попытки усадить ее на скамью подсудимых, но она не могла забыть их последней встречи.
Любит она его или нет? Или любит он ее? Не может быть, чтобы Дежьен сделал ей предложение руки и сердца! Доблестный комиссар полиции женится на воровке и мошеннице!
Бал был в самом разгаре, когда доложили о приезде великой княжны Анастасии. Весь Париж только и говорил о том, что дочь последнего русского царя, потерявшая память и снова ее обретшая, путешествует по столицам Европы в сопровождении верной камеристки и личной секретарши. Многие верили в чудо и заявляли, что Анастасия спаслась самым удивительным образом, кто-то был убежден, что в действительности она – обманщица и самозванка.
– Ее императорское высочество великая княжна Анастасия! – разнеслось по залу. Гости стихли, с любопытством ожидая появления знаменитой гостьи. В зал вошла высокая молодая дама, облаченная в сверкающее серебристое платье с длинным шлейфом и увенчанная жемчужной диадемой. К всеобщему разочарованию, лицо Анастасии было скрыто густой белой вуалью.
Великая княжна держалась отстраненно, нехотя перебрасываясь с собеседниками одной-двумя фразами по-французски или по-немецки. Она говорила с непередаваемым, чарующим русским акцентом, что лишний раз доказывало – это и есть младшая дочь российского императора, которую провидение спасло от страшной смерти в подвале дома Ипатьева.
Остановившись около хозяйки приема, Анастасия пробормотала:
– Мадам, какое чудное у вас колье, оно наверняка дорого стоит!
Жена промышленника, польщенная вниманием именитой гостьи, сказала:
– О, ваше высочество, я сочту за честь преподнести его вам в качестве подарка!
Великая княжна с достоинством ответила:
– Империя не забудет вашего поступка, мадам! Это колье будет продано, а вырученные средства пойдут на помощь нуждающимся представителям русской аристократии. Я, дочь царя, не могу спокойно наблюдать за тем, как бывшие придворные прозябают в бедности!
Анастасия обернулась к сопровождавшей ее секретарше и сказала:
– Мадам делает нам щедрый подарок, забери колье!
Хозяйка сняла с шеи бриллиантовое ожерелье и протянула его великой княжне. Та алчно схватила драгоценность и передала секретарше. Помощница мгновенно спрятала его в сумочку.
– Мадам, я благодарю вас от лица всего императорского дома, – сказала Анастасия. – А сейчас нам пора, меня ждет господин президент республики...
Анастасия направилась к выходу, но дорогу ей преградили двое статных мужчин.
– Мадам, прошу вас задержаться, – раздался громкий голос, и к Анастасии подошел комиссар Дежьен. – Думаю, у вас нет нужды покидать прием так рано!
– Как вы смеете! – Голос великой княжны сорвался на крик. – Я дочь русского царя и не потерплю столь несносного обращения со мной!
Привлеченные скандалом гости наблюдали за перепалкой между Анастасией и Феликсом Дежьеном. Музыка стихла, взволнованный промышленник попытался сгладить ситуацию:
– Комиссар, в чем дело, ее императорское высочество покидает прием, чтобы встретиться с французским президентом, а вы чините ей препятствия! Это недопустимо!
– Мадам, – избегая титула «ваше императорское высочество», заявил Дежьен, – если это так, прошу показать содержимое вашей сумочки!
Гости зашумели, неслыханная дерзость! Комиссар вышел за рамки дозволенного!
– Как вы можете, господин комиссар! – воскликнул промышленник. – Вы ставите меня в чрезвычайно неловкое положение, великая княжна прибыла в Париж...
– Великая княжна Анастасия, если она вообще имеет отношение к русскому императорскому дому, находится сейчас в Стокгольме, – ответил комиссар. – На мой запрос пришло подтверждение из Швеции, в данный момент ее императорское высочество заперлась в номере отеля и никого не принимает. Если это так, то каким образом Анастасия оказалась в Париже, у вас на приеме?
Дочь царя покачнулась, как будто эта новость застала ее врасплох, и выпалила:
– Комиссар, как вы смеете сомневаться в том, что я... что я и есть Анастасия!
– Все дело в том, мадам, – ответил Дежьен, – что на всех приемах, почетной гостьей которых вы были, исчезали драгоценности!
– Что вы себе позволяете! – Голос Анастасии задрожал. – Это совпадение, не более того!
– Я в этом не уверен, – ответил Дежьен. – Мадам, мне кажется, что вы воспользовались именем великой княжны Анастасии, которая находится сейчас в Швеции, и решили совершить очередное ограбление!
Ахи и охи со всех сторон были ответом на предположение комиссара. Анастасия заявила:
– Я подам на вас в суд! Как вы смеете подозревать меня в причастности к этим преступлениям!
– Значит, вы утверждаете, что не имеете к ним никакого отношения? – спросил Дежьен.
Все напряженно ждали ответа Анастасии. Великая княжна молчала.
– Так да или нет, ваше императорское высочество? – настаивал на своем Дежьен. Он кивнул своим подчиненным, и те конфисковали у отчаянно сопротивляющейся секретарши Анастасии бальную сумочку.
– Я не позволю обижать мою верную прислугу! – завопила Анастасия и разразилась проклятиями. Выяснилось, что великая княжна знакома со многими крепкими выражениями, которые настоящие принцессы никогда не употребляют. Пропал и ее русский акцент: Анастасия говорила на чистом французском с марсельским акцентом.
Полицейские открыли сумочку «верной секретарши» и выудили оттуда сверкающее бриллиантовое колье.
– Но это я преподнесла ожерелье великой княжне, – пришла на выручку хозяйка приема.
– А как насчет этого, мадам? – комиссар вытащил из сумочки еще несколько ожерелий, брошей и браслетов. – Подозреваю, что, пока «ее императорское высочество» мило беседовала с вами и другими гостями, ее помощница изымала драгоценности у ничего не подозревающих дам!
Послышались крики:
– О, мое изумрудное ожерелье, оно исчезло... Куда запропастился мой сапфировый браслет... Две рубиновые броши и алмазный аграф...
