Татьяна Устинова - Гений пустого места
– А где?.. Где они?..
– Ушли писать заявление в милицию и в суд. Я посоветовал написать еще в пожарную охрану, – пояснил он. – Слушай, я есть хочу, помираю. Давай, что ли, хоть омлет поджарим! Хотя я купил свиных отбивных. Ты умеешь жарить мясо?
– Мить, ты же знаешь, что я умею жарить все, – тихо сказала Арина. – Даже семечки. Но я должна поехать домой.
– Зачем?
– Как – зачем?! Затем, что я не могу здесь больше оставаться!
– Ах, я институтка, – фальшиво пропел Хохлов, – я дочь камергера! Я черная моль, я летучая мышь! Ты в этом смысле не можешь остаться?
– Я не могу остаться ни в каком смысле.
– Родионовна, ты дура, – решил Хохлов. – Я думал, что ты умная, и ошибся. Я почти нашел того, кто убил Кузю. Почти нашел, Родионовна! Ты знаешь, что прототипом Милона в комедии Фонвизина «Горе от ума» послужил князь Юрий Николаевич Долгорукий-Эльстон?
– «Горе от ума» написал Грибоедов, – не моргнув глазом поправила Родионовна. – Фонвизин написал «Недоросля». Кто был прототипом Милона я не знаю, а прототипом Митрофанушки был Оленин, ставший впоследствии президентом Академии наук.
– Садись, пять, – сказал Хохлов. – Ставлю в журнал, и в четверти выходит пятерка! Поняла, Родионовна?
– Митя, что с тобой такое?
Он потянулся всем телом. Свитер задрался, стал виден голый волосатый живот, Хохлов крякнул и стыдливо поддернул джинсы.
– А я сегодня одного щенка пристроил! В хорошие, надежные татарские руки! А может, и узбекские! Но это совершенно неважно, потому что главное, что они надежные! Ты какого хочешь отдать, Родионовна? Хотя нужно сначала посмотреть, кто из них мальчик! У дэвочка дэти будит! Куда дэти денешь?
– Митя, что случилось?!
– Слушай сюда, Родионовна!
Он с размаху вытащил из принтера листок белой бумаги, рывком поднял кресло, уселся в него и начал быстро писать.
– Смотри.
Она подошла и стала смотреть через его плечо. Так было тысячу раз. Он быстро писал, решал ей уравнения математической физики, в которых она плохо соображала, а Арина смотрела через его плечо, как он решает. Она именно смотрела как, не вникая в суть, потому что ей очень нравилось, что большая рука с обветренными и красными пальцами крепко держит тоненькую шариковую ручку, завязывает в странные узлы странные математические символы, и он оборачивается, блестит глазами, счастлив, что получилось «красиво»!
Что там красивого? Как формулы могут быть красивыми?!
– Але! Гараж! Ты слушаешь?
– Да. Стараюсь.
– Димон пошел провожать Кузю, они поссорились и подрались. Это видели Наталья Павловна с бриллиантом в пупке и ее собачка Милон Кретонский.
– Митя?!
– Да, да. Соседка Пилюгиных из другого подъезда, квартира номер восемнадцать. У нее в пупке бриллиант, а собачку зовут Милон. А кто такой Милон Кретонский, ты не помнишь?
Арина подумала немного.
– Кажется, это из Дюма.
– Из Дюма-отца? Или из Дюма-сына?
– Я не помню.
– Соседку черт понес собачку выводить, на наше счастье! Она увидела, что двое дерутся, и дала деру. Постояла у ворот и пошла обратно к подъезду. Она, видишь ли, Родионовна, очень не любит, когда дерутся, и поэтому сначала выглянула из-за угла, чтобы убедиться, что больше не дерутся. Трупа тогда никакого не было, и навстречу ей никто не шел, зато у детской площадки стояло такси. Дворник Хаким, которого охранники оставили дежурить, сказал, что около двенадцати машина-такси заехала во двор и выехала с пассажиром, а около трех заехала и уехала без всяких пассажиров! Девица утверждает, что на Кузе, когда он дрался с Димоном, была шапка и свалилась, когда Димон ему засветил. Кузя треух поднял и нахлобучил на голову! Но когда его нашли, он был без оного, и менты сказали, что удар по голове шапка как раз могла смягчить, а ее не было!.. Куда она делась? Как она потом к тебе попала?! Кто ее забрал?!
– Кто? – ошарашенно спросила Арина.
– Таксист! – проорал Хохлов. – Ее забрал таксист! Кузя сел в такси и снял треух, потому что там было тепло! Шапка осталась в такси, и из этого следуют два возможных вывода: или его убил таксист, или его убили где-то по дороге. Он вышел, его убили, а шапка осталась в машине. Ну, просто он ее забыл!
– Нет, – живо перебила Родионовна, которая примерно с Милона Кретонского начала серьезно слушать. – Ничего подобного! Шапку мы подобрали у меня в квартире, да? Значит…
Хохлов секунду подумал.
– Все правильно. Ее оставил тот тип, что к тебе вломился, значит, это и есть убийца, следовательно, это и есть таксист, потому как мы сейчас установили, что шапка могла остаться только в такси!
– Да нет! – возразила Арина энергично. – Он мог выйти из такси в ушанке, а потом его кто-то убил и забрал шапку. Такси и ушанка никак не связаны, Митя! То есть они могут быть связаны, а могут и не быть, понимаешь?
Хохлов ручкой почесал в затылке:
– Крах версии номер один. Или не крах?
– Тебе нужно понять, из-за чего его могли убить! Если из-за денег, о которых он все время говорил, то из-за каких именно? Которые у тебя украли? Или нет?
Хохлов вдруг вскочил, и многострадальное компьютерное кресло отлетело к стене и опрокинулось. Колеса завращались.
– Черт! Черт, черт, черт! Я же совсем забыл про эти деньги!
– Про какие именно деньги ты забыл?
– Про те, что у меня украли! Я же видел машину, на которой эта сволочь их увезла! Сволочь в шубе!
– А… где ты ее видел?
– Да в комендатуре института я ее видел! Мне Никоненко сказал, что так оно и будет, и точно! Весь фасад института простреливается камерой, которая у солдатиков стоит! Институт-то наш, глубоко научный, солдатики охраняют! Они мне и показали видеозапись той ночи, когда деньги тиснули и Кузю убили! И все подтвердилось, что Никоненко говорил, – стояла на шоссе машина, и в нее дамочка села с пакетом, и машина уехала! И заметь, дамочка села на пассажирское место, значит, в автомобиле водитель был! Ты помнишь Игоря Никоненко?
Арина пожала плечами:
– Помню. Он дружит с Пашей Степановым, который у нас супермаркеты строит, а ты дружишь с Пашей, потому что именно твоя контора рассчитывает для супермаркетов крыши.
– И заметь! – назидательно сказал Хохлов. – Еще ни одна крыша, которую мы считали, ни на чьи головы не упала и не упадет, а все почему?
– Почему?
– Потому что я теорию прочности в институте изучал, – пояснил Хохлов с удовольствием. – Коэффициенты долбаные считал! С ума сходил, но считал! Вот ты, Родионовна, знаешь, чем отличается сталь марки 30 ХГСА от стали марки 12 Х18 Н10 Т?
Арина призналась, что не знает.
– Вот так-то! – объявил Хохлов. – Нельзя тебе, Родионовна, голубка дряхлая моя, доверять строительство супермаркетов и крытых рынков. Я бы ни за что не доверил!
– Да я и не берусь, – пробормотала совершенно уничтоженная такими его познаниями Родионовна, дряхлая голубка.
Хохлов походил по комнате и лег на диван. Свитер задрался, и опять стал виден голый волосатый живот. Она посмотрела и отвела глаза.
– Жрать хочу, не могу, – признался Хохлов. – А ведь никто не кормит, никто не кормит!
После чего он некоторое время полежал молча.
Родионовна подошла и присела у него в ногах.
– Мить, а Галя с мамой… правда решили на тебя заявление в милицию писать?
Он пожал плечами.
– А у тебя неприятностей не будет?
– Какие у меня могут быть неприятности, – досадуя на такой глупый вопрос, отмахнулся Хохлов, – если подполковник Никоненко дружит с Пашей Степановым, а Паша дружит со мной каждую субботу в бане и кроет свои супермаркеты моими крышами?! То есть кроет он, конечно, не в бане, но…
Он закинул руки за голову и стал думать и думал довольно долго, а потом сказал:
– Знать бы, о каких деньгах говорил Кузя! Только вот как это можно узнать?!
– Я уже все узнала, – громко и отчетливо произнес женский голос.
Арина подскочила и схватилась за бок с левой стороны – видимо, у нее остановилось сердце. Хохлов свалился с дивана, но быстро поднялся.
– Как ты вошла?!
– Да все открыто. Настежь. – Ольга Пилюгина, устало сгорбившись, прошла в комнату и плюхнулась на стул. – Я больше не могу. Сейчас умру.
– А моя сторожевая собака? – спросил Хохлов. – Надежда и опора семьи?! Как она тебя впустила?
Ольга вяло пожала плечами:
– Дайте мне выпить, а?
Хохлов воодушевился.
– Вот это отличная мысль! – воскликнул он и погрозил Ольге пальцем, как бы шутейно, – просто замечательная мысль! Сейчас все будет. Я все подам.
– Это я подам, – сказала Арина. – Мить, вернись! Я сейчас все принесу, через пять минут.
И действительно принесла, и через пять минут.
Все вкусное, что Хохлов привез в нескольких пакетах, было нарезано кружочками, красиво разложено и украшено петрушкой. Были поданы отдельные стаканы под виски и отдельные под сок – Хохлов понятия не имел, что у него есть такие стаканы, и даже лед в вазочке.
– Вот это да! – сказал Хохлов, заглянув в вазочку.
