Спортивный детектив - Анна М. Полякова
«Мы должны ему помочь!» – второпях накалякал Касаткин прямо на странице с наброском человеческого скелета.
Белоногов мотнул головой в сторону Ариадны и показал пустые руки. Алексей понял его так: бросить ее будет не по-джентльменски и оружия у нас нет. В общем и целом Женька был, безусловно, прав. И все же сидеть и бездействовать, когда, возможно, участковому требуется помощь, было непростительно.
Алексей покопался в машине и нашел разводной ключ. Взвесил его в руке, взметнул, как дубинку. Нормально, сойдет.
Белоногов следил за его приготовлениями и, видимо, испытывал моральные терзания. Встал, достал из багажника монтировку – небольшой ломик с загибом на конце. Теперь оба были вооружены, но Касаткин промычал товарищу, что пойдет на разведку один, а тот пусть стережет лагерь и Ариадну. Женька заупрямился, он тоже хотел выказать себя героем, тем более в глазах любимой девушки. Они бы, пожалуй, препирались долго, но в лесу что-то затрещало уже совсем близко.
– Мы-мы! – распорядился Касаткин. В смысле: «Сиди!»
Не дав Белоногову времени на возражения, он ринулся с гаечным ключом туда, где слышался треск.
Пробежал метров сто по пересеченной местности, еловые лапы больно хлестали по лицу. Выскочил на маленькую лужайку и увидел Василия Станиславовича – живого и на первый взгляд невредимого, разве что прихрамывавшего на правую ногу. Он вел перед собой высокого, плотно сбитого мужика в зеленой рубашке с коротким рукавом и серых помятых брюках. Мужик шел с заведенными за спину руками и с непокрытой головой, его лысый череп блестел под последними лучами почти зашедшего солнца.
Касаткин остановился как вкопанный, с ключом, зажатым в руке.
Бареев заметил его, заулыбался.
– А, хоккеист! Куда собрался?
«Вас выручать», – промолвил бы Алексей, если б имел возможность.
Лысый мужик проявлял строптивость, он не желал, чтобы его куда-то конвоировали, лягался и норовил, обернувшись, боднуть Василия Станиславовича сверкающей башкой. Но участковый смотрелся уверенно и подгонял его пистолетом, вдавливая ствол задержанному в ребра.
– Топай-топай! А то продырявлю и скажу, что убит при попытке к бегству. Вон хоккеист подтвердит. Правда, хоккеист?
Бареев балагурил и не был похож на человека, которому требуется подмога. Касаткин опустил ключ и почти внятно выговорил:
– Эм-мто ом-м?
– Он, он! – удостоверил Василий Станиславович. – Великий Немой собственной персоной.
Дуло «макара» поднялось и легонько ударило лысого по затылку. Задержанный, чьи руки были скованы наручниками, взревел, как оскорбленный мамонт, извернулся и ловко поддал участковому коленом в пах. Василий Станиславович охнул, согнулся пополам и выронил пистолет.
– Э-ы э-о! – выкрикнул Чубыкин и подсечкой сбил участкового с ног.
Василий Станиславович покатился по траве и бешено загорланил:
– Держи его! Уйдет!
Касаткин замахнулся разводным ключом, но ударить не смог. Такой массивной железякой недолго и голову пробить. К тому же бандит был скован, и Алексей решил, что совладает с ним без всякого оружия. Обхватил руками, стал оттаскивать от упавшего Бареева.
В Чубыкине обнаружилась недюжинная силища, он брыкался, напрягал стальные мышцы и едва не вырвался из цепких объятий. Но Касаткин сумел сдержать его, дав участковому время подняться и подобрать пистолет. Великий Немой получил от Василия Станиславовича в солнечное сплетение, поперхнулся воздухом и ослаб. Алексей отпустил его.
– Видал, какой кабан! – Бареев тыльной стороной ладони вытер пот со лба. – Ты не гляди, что он в браслетах. Такой и без рук кого хошь завалит…
Касаткин смотрел на участкового с уважением и одновременно вопрошающе.
– Спрашиваешь, как я его взял? Почти чудом, брат… Подфартило мне. Шел, вдруг слышу, шебуршит кто-то в орешнике. Я туда! Прокрался на цыпочках, вижу, этот фрукт по лесу чешет. Я за ним. Приказываю: стоять! Он развернулся, нож вытащил, пырнул меня, ёрш твою клещ… – Василий Станиславович показал на брючину, на которой виднелся порез и запеклось темное пятно. – Мне б его пристрелить, но решил: живым сцапаю. По кумполу пистолетом шарахнул и, пока он в отключке валялся, грабли ему сковал. Любой другой на этом бы утихомирился, но хрен тебе! Очнулся он, подпрыгнул, как черт, бодаться начал… Пришлось для острастки пару раз выпалить и еще разок его по баклушке приложить…
На голове лысого Чубыкина отчетливо виднелись две кровавые ссадины. Заглушая участкового, он неумолчно выл:
– А-а э-э а-а ы-ы!
«Добро пожаловать в клуб бессловесных», – подумал Касаткин и пошелестел подушечками пальцев, словно пересчитывал купюры.
– Что? – переспросил Василий Станиславович. – А, нет… Ни денег, ни волыны при нем не было. Сто процентов, схрон устроил… Ладно, ёрш твою клещ, пойдем к вашим, обмозгуем, как нам теперича быть…
Белоногов и Ариадна с вытаращенными гляделками наблюдали, как Бареев выводит из леса уголовника, о котором они наслышались столько жути. Касаткин с разводным ключом шествовал рядом. Ему хотелось, чтобы друзья знали: без него доблестный участковый мог и упустить этого упыря. Может, даже грамоту выпишут за содействие советской милиции…
Василий Станиславович приказал Чубыкину сесть. Великий Немой подчинился не сразу, провыл еще что-то нечленораздельное. Потом все-таки опустился на траву возле костра. Кандалы на руках мешали ему, он потерял равновесие, опрокинулся набок.
Участковый пересказал Женьке и его невесте все то же, что перед тем сообщил Касаткину, только вдвое короче.
– Недосуг нам, граждане, съезд советов устраивать. Надобно ехать прямиком в поселок и вызывать наряд.
Белоногов, который тоже не прочь был пособить родной милиции и заработать грамоту, предложил довезти участкового вместе с задержанным до любого места в Стрельне. Но Василий Станиславович это предложение забраковал.
– Пусть он пока тут побудет. Нам схрон его нужен. Мало ли кто на оружие в лесу набредет и на деньги… Чем скорее их найдем, тем лучше. Но одному мне этого головореза не расколоть. Вот приедут спецы из города, они найдут подход… А то и собаку пустят, она по его следам разыщет, куда он добычу припрятал.
«Как же тогда???» – написал Алексей в тетради и поставил три вопросительных знака.
– По уму я бы кого-нибудь из вас в поселок отправил, чтоб позвонили. Но у вас же ни у кого голоса нет, да и заблудитесь в потемках. А значица, выход один – ехать мне самому. Пешкодралом не дойду – нога подгибается, долго буду ковылять. Так что одолжу вашего ушастого. Я не заплутаю, выберусь быстро, звякну и вернусь к вам. Но вот не знаю, как вас с этим зубром оставлять. На него и пятерых охранников не хватит, а вас, если девку не считать, только двое…
«Мы спортсмены!!!» – напомнил Касаткин и поставил три восклицательных знака. Для убедительности.
– Знаю… – Бареев колебался. – Лады, уговорили. Только глаз с него не спускать. Помнишь, хоккеист, какой он буйный? Начнет вскакивать, голосить – дайте ему по чайнику без разговоров. Ничего, хлопцы, прорвемся!
Снабдив добровольных помощников ободряющим напутствием, Василий Станиславович взял у Белоногова ключи от «Запорожца», сел за руль и выехал с поляны, аккуратно вписавшись в проем между двумя соснами.
Касаткин смотрел ему вслед и все больше восхищался этим бойцом правоохранительного фронта. Надо же, в одиночку поймал преступника, за которым милиция всей страны столько лет гоняется! И ведь простой провинциал, никакой не гений сыска…
А преступник сидел у костра, куда Белоногов только что подбросил хворост, раскачивался туда-сюда и выл как помешанный:
– У-а-ы! Ы-ы-о-ы!
– Кря-кри! – одернул его Белоногов и погрозил монтировкой.
А Касаткин сурово прибавил:
– Ум-м-м-мы!
Но на лысого Чубыкина их окрики не подействовали, он все так же раскачивался и выл. Потом взгляд его упал на тетрадь и вложенный в нее карандаш.
– А! Э! – произнес он раздельно и перестал походить на безумца; в его глазах, доселе полных отчаяния, зажглась надежда.
Касаткин помнил предостережение участкового: с этим волчарой надо держать ухо востро. Зачем ему карандаш и бумага? Надеется, что ему под этим предлогом раскуют руки? Шиш тебе, Чубыкин! Простаков здесь нет.
Алексей сжал пальцы в щепоть, а потом сложил их в кукиш. Хотел донести до рецидивиста: если б у них и был ключ
