Свинцовый хеппи-энд - Сергей Григорьевич Рокотов
— Случилось что? — равнодушным голосом спросила Стелла.
— Да так, — попытался улыбнуться он. — Некоторые проблемы.
— Помочь, может быть?
— Да чем ты можешь помочь? — отмахнулся он. — Свое дело ты знаешь, а это уж наши, мужские дела…
— За хорошие бабки могу и помочь.
— Ну?!
— Заплатишь мне штуку баксов, расскажу об этом чеченце. Я знаю, кто теперь тут погоду делает. Вижу, что вы что-то не поделили.
— А ведь если я тебя выдам, они же тебя порвут, — предупредил Валерий Иванович.
— Не выдашь, это не в твоих интересах. Это я тебя могу ему выдать. Дружка твоего я раскусила. Ведь это вы позавчера на Рыбкина наехали, — усмехнулась она своими кроваво-красными губами.
— Откуда ты знаешь… — пробормотал пораженный ее осведомленностью Валерий Иванович.
— Знаю, вот и все… — еще ехидней усмехнулась Стелла. — Человечек он больно приметный, следы оставляет. Могла бы побольше с вас слупить. Только не люблю я их, черных этих, — побледнела она. — Ненавижу. Такое с нами творят, вспомнить страшно. А ты аккуратный человек, вежливый… Так что, могу и помочь. Не в одних бабках счастье.
— Я согласен, — кивнул он.
— Бабки вперед.
— Не в них же счастье.
— Верно. А без них и вовсе одно горе, — рассмеялась она. — Так что, хочешь узнать о нем, выкладывай бабки, а нет, так нет.
Валерий Иванович немного подумал, а затем полез в карман пиджака, висевшего на стуле, вытащил оттуда бумажник, отсчитал десять стодолларовых бумажек и протянул ей.
— Не обмани, я тоже умею быть жестоким, — предупредил он.
— А то я не знаю. Вы же троих только в доме Рыбкина положили. Только я не боюсь. Отомстить хочу одному из этой банды, зверюге позорному, шакалу… Бачо они его называют, такая тварь, пробы негде ставить. Одно в нем хорошо — язык за зубами держать не умеет, настолько нас за людей не считает, говорит что попало. Слушай, короче… Есть один человек, который наш город почти взял в руки. Это они сдали азеров ментам. И теперь они тут королями будут. А вам надо отсюда линять, пока целы. Ну это, понятно, совет, хотите линяйте, хотите стреляйте, ваши дела. Только не справиться вам с ними.
— Ну? Что это за человек? — напрягся Валерий Иванович.
— Он останавливается на улице Зеленой, дом двадцать. Там их хаза. Но полагаю, что сейчас он не там.
— А где?
— Где-то рядом. Может быть, за стенкой. Это ему хотели меня сосватать на сегодняшнюю ночь. Точно не знаю, конечно, но почти уверена…
— Ну? И как его звать, этого короля?
— Язык мой — враг мой, — зевнула Стелла. — И Бачо этому лучше было бы считать нас за людей, подзалетит на своем трепе когда-нибудь.
— Да говори же быстрее, — раздраженно произнес Валерий Иванович.
— Он приехал из Москвы. Зовут Султан. Фамилия Гараев, — сказала Стелла и стала подниматься с кровати.
— Вы что, пацаны? Что я вам сделал? — сделал недоуменные круглые глаза Юрец, глядя на своих похитителей.
Они находились в каком-то грязном, холодном и сыром подвале. На бетонном полу виднелись багровые пятна, Юрец понял, что это следы крови.
Он был привязан к стулу крепкими, больно врезающимися в запястья веревками. Напротив него стояли трое могучих бородачей кавказской национальности,
— Братан, ты что? — произнес один из них, самый могучий, елейным тонким голоском, так не подходящим к его сложению. — Если бы ты что-нибудь нам сделал, разве мы бы с тобой разговаривали? Мы потому с тобой и разговариваем, что не знаем, кто ты такой и что в этом городе делаешь. Расскажи нам по-дружески, и мы отпустим тебя с миром. А то что-то ребятам ни ты, ни твой дружок не понравились. Никто вас тут не знает. Что вы здесь делаете, тоже никто не знает. А неизвестность страшнее всего. Почему-то ребятам показалось, что от вас можно ждать какой-то неприятности. А мы это дело не любим. Давай, рассказывай. Кто ты? Откуда родом? Зачем сюда приехал?
— Юрец я, — пробасил пленник. — Освободился год назад, сидел по сто сорок пятой. Дома нет, семьи нет, вот и скитаюсь по белу свету. А что делать? попытался он придать своему могучему басу жалобные нотки.
— Это можно, можно, — закивал кавказец. — Это дело доброе. Только тут важно что — никому не мешать, никому не вредить, в чужие дома не входить. Ты понимаешь меня, брат?
— А разве я вхожу? — попытался пожать квадратными плечами Юрец.
— Да нет, — весело рассмеялся кавказец. — Есть только подозрение, что входишь. А нам и этого достаточно. Береженого бог бережет. А то потом поздно будет.
— Да что я вам сделал? — продолжал ныть Юрец, думая про себя: "Выбраться бы отсюда только, я бы вам, уродам, показал. Возомнили о себе, у себя бы хозяйничали, нечего вам на нашей земле делать…"
— А друг твой кто? — спросил бородатый. — Что-то вроде бы мне его лицо знакомо.
— Да какой он мне друг? — сделал непонимающие глаза Юрец. — Познакомились недавно в поезде, решили в кабаке посидеть, баб снять. Вечер, короче, провести классно. А вы меня заграбастали и сюда притащили. Не по-нашенски это как-то…
— Как это не по-нашенски? — насторожился бородатый.
— Ну, не по-советски…
— Ах вот оно что, — расхохотался кавказец. — Советского Союза уже седьмой год нет, теперь каждый за себя. Как зовут твоего друга? Когда вы приехали сюда, в Задонск? — продолжал он свои расспросы.
— Зовут его Санька, а приехали мы сюда вчера вечером.
— Ночевали где?
— На вокзале, где же еще ночевать? Не в Гранд-Отеле же…
— А деньги на кабак откуда? В твоем кармане мои ребята нашли пятьсот баксов. Где взял?
— Вам скажу, как своим ребятам. Пошуровали мы с Санькой сегодня утром на вокзале.
— Щипач? — недоверчиво глядя на здоровенного Юрца, спросил кавказец. Непохож что-то…
— Куда мне? Гоп-стоп сделали одному богатенькому. Он штуку и выложил. Припугнули…
— Рыбкина знаешь? — вдруг напрямик спросил кавказец.
Что-то дрогнуло в круглом, как блин, лице Юрца, и кавказец мигом заметил это. Прикусил нижнюю губу и перебросился хитрым понимающим взглядом со своими товарищами.
В эту минуту в кармане у одного из них зазвоцил мобильный телефон.
— Алло! — произнес он, а затем заговорил на непонятном Юрцу языке. — Бачо! — окликнул он того, который беседовал с пленником. И снова быстро залопотал что-то непонятное своим горловым хриплым голосом.
Бачо взял мобильный телефон. Говорил он на сей раз с большим уважением, елейно и вкрадчиво, видимо, с ним разговаривал его босс. Попрощавшись, он пристально поглядел на Юрца.
— С кем, говоришь, были у Рыбкина позавчера? — своими маслеными глазами глядя в лоб Юрцу, спросил он. — Санек этот, понятно. А
