Призраки затонувшего города - Елена Владиславовна Асатурова
Слушая восторженный рассказ о выставке и картинах Игнатия Полежаева, я старался выглядеть удивленным. Ей совсем не нужно знать, что я давно все знаю об авторе портрета. Только вот совсем некстати его работы извлекли из пыльных запасников. Лучше бы он так и оставался неизвестным художником, не имеющим никакого отношения к этому рыбаку, Ивану. Мне достаточно шумихи, которая поднимется вокруг самой Анастасии-Феоктисты.
Делая вид, что сосредоточен на ночной дороге, я осторожно поглядывал на Киру, пытаясь понять: так ли наивна эта милая девочка или просто хочет такой казаться? Ведь она не только талантлива, но и любопытна. И, кажется, в неплохих отношениях со следователем Савельевым. Но она продолжала болтать про какие-то мазки, особенности сочетания красок и прочий художественный бред. Я расслабился и даже рассмеялся, когда речь зашла об импозантной старушке из музея…
– Давайте все же заглянем ко мне, – пригласила Кира, когда мы подъехали к ее домику. – Посмотрите на то, что получается. Остались финальные штрихи, но вдруг у вас будут какие-то замечания. И кстати, поставить на холсте подпись? Такую, как на картинах в музее?
– Ну какие у меня могут быть замечания? Я полностью доверяю вашему мастерству. А подписи на оригинале не было, кажется. Поэтому обойдемся без нее.
– Что ж, как скажете! Олег, вас не затруднит достать мою сумку? Я пока обуюсь.
Пока художница возилась с ремешками босоножек, я взял сумку и занес ее на крыльцо. Облокотившись на перила, закурил. Погруженный в темноту летней ночи сад тихо шелестел листвой. Где-то рядом с гулким стуком упало сорвавшееся с ветки яблоко. В каком-то дворе лениво гавкнула собака. Стуча каблучками по ступенькам, подошла Кира.
В доме еще ощущался слабый запах красок и лаков. Девушка сразу распахнула окна, впуская свежий воздух. Картина стояла на мольберте в центре комнаты. Я замер, потрясенный идеальным сходством. Мой расчет оказался верным.
– У меня нет слов. Вы волшебница, Кира. Даже этот взгляд, как на том портрете, как будто следит за зрителем. Не спрашиваю, как вам это удалось. Настоящий мастер никогда не раскрывает своих секретов. Причем не только в живописи. Я, например, тоже не спешу делиться с коллегами и учениками некоторыми авторскими методами. Ноу-хау, так сказать.
– Спасибо за комплимент. От такой работы я получаю удовольствие, наверное, в этом мой главный секрет. Остались мелочи, думаю, завтра к вечеру все будет готово. Дадим лаку просохнуть как следует, закрепим холст на основе, и сможете забирать.
– Отлично, я как раз уже заказал билет, сын меня ждет через несколько дней. Мы ведь успеем оформить в музее справку на вывоз?
– Съездим вместе, полагаю, Ираида Михайловна не откажет нам в содействии, – предложила Кира.
– Мне не хочется вас утруждать, после всего вам нужен покой. Отдыхайте, купайтесь в реке, а все хлопоты я возьму на себя. От вас потребуется только расписка об авторстве. Может быть, напишете прямо сейчас? А то я потом от восторга обо всем забуду.
Кира, казалось, удивилась такой спешке, но присела за стол и быстро заполнила бумагу. Потом подняла на меня глаза и как бы между прочим спросила:
– А вы слышали легенду о чудотворной иконе Богоматери из затопленного монастыря? Сегодня мне рассказали о ней в музее. Говорят, эту икону спасла одна из монахинь, но следы ее потерялись. И я подумала, что этой спасительницей могла быть ваша Феоктиста.
Я чуть замешкался с ответом, складывая листок с распиской в карман.
– И что же, она унесла икону с собой, на дно?
– Не думаю. – Кира подошла к окну, выглянула в сад, потом повернулась и посмотрела мне в глаза: – Человек, способный совершить такой подвиг во имя веры – приковать себя и погибнуть вместе с обителью Божьей, – не стал бы губить святыню, которая творит чудеса. Она ведь верила в это, не так ли? И сохранила икону, надежно спрятав от чужих глаз.
– Возможно, вы правы. Но Феоктиста унесла эту тайну с собой. А легенда осталась легендой.
– Мне кажется, я ее разгадала. – Девушка взяла со стола доску. – Довольно странный выбор для подрамника, не находите? Конечно, Эль Греко и Мантеньи, например, тоже натягивали холст на цельные доски. Обычно сосновые. Но у вашей картины это был дуб. Видите, я заказала похожий? А ведь в начале прошлого века художники использовали обычные конструкции в виде рамы.
– Ну, может, у него не было ничего под рукой и он взял первую попавшуюся доску.
– Я тоже сначала так подумала. Но посмотрите внимательно, это не просто доска. Она скреплена из нескольких пластин специальными шпонками. Такие доски делали не для обычных картин, Олег. Вы должны были догадаться.
Черт возьми, девчонка загоняет меня в угол. Но это пока ее догадки, доказательств-то нет. Как там говорят в фильмах: «Нету тела – нету дела»?
– Я пока ничего не понимаю, Кира. Не томите, рассказывайте дальше. – Надо прощупать, как далеко она зашла в своих предположениях.
– Это икона, Олег, самая настоящая икона. Моя доска, конечно, новодел, который я постаралась состарить. Но у вашего портрета подрамником служила именно икона, думаю, конца XVII – начала XVIII века. Сначала я решила, что художник мог взять первую попавшуюся, тем более во времена борьбы с религией иконы массово выбрасывались и сжигались. Даже думала, что он, будучи атеистом, так выражал пренебрежение к вере. Но когда я увидела картины Игнатия, в том числе портреты Анастасии-Феоктисты, услышала эту легенду, узнала о подводной находке, я подумала: «А что, если он помог ей таким образом спрятать икону?» Вы знаете, где я сегодня была? Нет, не только на выставке. Я съездила в Углич, нашла список с пропавшей иконы. И его размеры точно совпали с размерами нашей, то есть вашей доски. Вы представляете, столько лет она была рядом! И как жаль, что ее украли вместе с портретом…
– Это все очень увлекательно, Кира, но, мне кажется, у вас разыгралось воображение. Если бы все было именно так, моя бабка не стала бы это скрывать, она была очень набожна. Думаю, это просто цепочка случайных и нелепых совпадений. Иначе я буду сокрушаться, что потерял такое сокровище. Пусть все остается красивой легендой. Уже поздно, боюсь, Ирина волнуется, что меня так долго нет. А вы отдыхайте и не забивайте свою красивую головку всякой чепухой.
Казалось, Кира была разочарована. А чего она, интересно, ожидала? Что я буду биться головой об стену, стеная о пропаже? Или признаюсь, что догадывался обо всем? Эх, девочка, меньше знаешь – крепче спишь.
Я уже дошел до калитки,
