Смертельно фиолетовый - Ребекка Занетти
– Ничего не говори, – сказала она, стараясь закутать его потеплее. Судя по количеству крови, его несколько раз ударили ножом в грудь.
Кровь текла и из разбитого виска, поэтому Лорел заткнула пистолет за пояс и второй рукой зажала ему висок, чтобы остановить кровотечение. Он застонал и обмяк.
– Держись! – рявкнула она, надавливая сильнее. Обернулась посмотреть, уехал ли пикап – света от фар нигде не было видно. Руки у Лорел тряслись.
Зик снова попытался что-то сказать. Она нагнулась к нему, и ее волосы скользнули по его подбородку.
– Эбигейл, – чуть слышно пробормотал он.
– Просто дыши. Будь со мной. Не засыпай. – Она не могла определить, сколько ран ему нанесли, поэтому прижимала одеяло ко всему его торсу. На ногах и руках крови она не заметила, к тому же теперь они были закрыты одеялом. Кровь пропитывала ткань у нее под руками, и Лорел старалась давить туда, где шерсть промокла сильнее всего.
– Старайся дышать! – приказала она.
Он больше не корчился, что было плохим знаком. Зажимая раны одеялом, Лорел заметила леденцы в форме сердечек, рассыпанные вокруг его головы. Во рту их не было – может, леденцы высыпались у убийцы из кармана?
Зик вздрогнул, и его веки опустились. Она его теряла.
– Только не засыпай. – Она склонилась к нему. Возможно, это ее последний шанс узнать личность стрелка. Где же «скорая»? – Кто это сделал? Кто на тебя напал?
Он уже синел, а на снегу под ним расплывалось алое пятно. Зик приоткрыл глаза и посмотрел Лорел в лицо. Потом закашлялся, повернувшись на бок. Она снова перевалила его на спину, давя на грудную клетку. Судя по звуку, его легкие были заполнены жидкостью. Зик смотрел на нее со слезами на глазах.
– Эбигейл, – раздался хриплый стон. А может, он хотел сказать, что это дело ее рук?
– Эбигейл напала на тебя? – Его веки снова начали опускаться. – Не закрывай глаза. Не засыпай, – приказала Лорел, продолжая давить на его торс.
Он захрипел, и его глаза закрылись.
Лорел обязана была его спасти. Кровь громко пульсировала у нее в ушах, мокрый снег сыпал на них обоих. Она постаралась развернуться так, чтобы хоть немного прикрыть его, не убирая рук с ран, которые казались ей наиболее серьезными. Одно ее колено поскользнулось на леденцах, раскалывая их на части и смешивая с кровью и снегом.
Его рот распахнулся, словно он не мог дышать.
– С тобой все будет в порядке, – сказала она, мысленно молясь, чтобы он продержался еще немного. К реву ветра у нее за спиной добавился звук сирены, и Лорел вцепилась в Зика еще сильнее, отчаянно желая сохранить ему жизнь. «Скорая помощь» с заносом выскочила на поле, а потом рядом с ней замигало столько красно-синих огней, что осветилось все поле. Дыхание Зика Кейна стало поверхностным и едва различимым.
Она встряхнула его:
– Не засыпай, Зик! Ты не можешь сейчас умереть!
Глава 26
Гек ворвался в двери приемного отделения с собакой, следовавшей за ним по пятам, и влетел в комнату ожидания, ища глазами Лорел. Она сидела в углу, перепачканная кровью. Кровь была у нее на руках, на шее и на коленях джинсов. Волосы, отброшенные назад, открывали бледное лицо.
Он быстро окинул взглядом остальных в комнате. Уолтер Смаджен стоял у противоположной стены. Кейт сидела у окна на зеленом пластиковом стуле рядом с Нестером, который быстро печатал что-то на ноутбуке, склонившись над ним так, что плечи доставали до ушей.
Наконец-то Гек смог отдышаться. С ней все было в порядке – со всеми все было в порядке. Он встал перед Лорел, и когда она подняла голову, у нее на лице – он мог поклясться, – проскользнуло облегчение.
– Привет, – сказал он.
– Привет. – Она опустила взгляд на свои руки, все в крови.
Гек придвинул стул и хотел сесть с ней рядом, но тут дверь снова распахнулась и ворвались шериф Аптон Йорк с двумя офицерами в форме. Одним из них был Фрэнк Зелло – видимо, уже прощенный.
Йорк направился прямиком к Лорел.
– Сейчас же доложите о происшествии, – скомандовал он.
– Она ничего докладывать не будет, – рявкнул Гек, вставая между ним и Лорел.
Йорк выпятил грудь и пошел на Гека.
– У нас ножевые ранения и стрельба, и она единственная свидетельница, которая сейчас в сознании, так что ей придется мне доложить. Это моя юрисдикция, и ты это знаешь.
– Иди ты к черту! – прорычал Гек. – Ножевые ранения и стрельба произошли за чертой города. Дело будет вести штат.
Он понятия не имел, так ли это на самом деле, с учетом того, что стреляли в агента ФБР, но не собирался позволять этому ублюдку перехватить инициативу.
– Ты не можешь вести это дело, потому что трахаешь ее! – заорал Йорк.
Охваченный яростью, Гек не дал себе времени подумать. Он схватил Йорка за грудки, оторвал от пола и впечатал спиной в стену.
Первый офицер хотел броситься боссу на помощь, но Зелло придержал его за рукав.
– Не надо. Шериф сам виноват, – сказал он.
– Гек! – воскликнула Лорел, вскакивая и хватая его за руку.
Он посмотрел на нее сверху вниз.
– Что?
Йорк дернулся, пытаясь освободиться. Его лицо стало красным, как свекла; носки ботинок скребли по полу.
– Отпусти его, – сказала Лорел.
– С радостью. – Гек разжал пальцы.
Йорк одернул куртку; его уши приобрели неприятный малиновый оттенок, как и вся голова, просвечивавшая через редеющие волосы. Казалось, его вот-вот хватит инфаркт.
– Я могу тебя арестовать за нападение! – крикнул он, брызжа слюной.
– Вперед, – ответил Гек. – Уверен, пресса будет в восторге. Большой злой шериф обижается на то, что его призвали к ответу за оскорбление женщины – агента ФБР, в которую только что стреляли и которая до сих пор покрыта кровью жертвы, чью жизнь бросилась спасать.
Ему не хотелось называть Зика Кейна жертвой, но еще меньше хотелось, чтобы его арестовали.
Йорк повернулся к своим офицерам.
– Ты отстранен, Зелло! – гаркнул он. – И мне плевать, что у тебя крутая адвокатша, которая превратит мою жизнь в ад. Она помогает тебе только потому, что ты пообещал прикрывать ее задницу, хотя мы оба знаем, что ты на это неспособен. Мне вообще не надо было брать тебя на работу, неудачник. Давай, беги, натрави ее на меня.
Брови Гека взлетели.
Зелло отступил на шаг.
– Я хороший офицер.
Его напарник, высокий блондин с аккуратной бородкой, кивнул.
– Давайте просто забудем об этом. – Он покосился на
