Силла Бёрлинд - Прилив
— О чем вы хотели побеседовать? — спросил Гардман.
— Дело в том, что я по учебе занимаюсь одним старым расследованием убийства, того, которое произошло у Хасслевикарны в восемьдесят седьмом. Вы оказались свидетелем, если я правильно поняла?
— Да, все правильно. Хм, как интересно.
— Что?
— Просто я недавно, около недели назад, как раз разговаривал об этом с одним человеком из Маль-Паис.
— Где это?
— В Коста-Рике.
— И вы разговаривали об убийстве на берегу?
— Ага.
— А с кем?
— Его звали Дан Нильссон.
Оливия окончательно забыла о данном обещании, она старалась говорить как можно спокойнее.
— Вы сейчас в Швеции?
— Да.
— Когда вы приехали? — спросила она.
— Сегодня ночью.
— Тогда вы, скорее всего, не слышали об убийстве Нильса Вента?
— А кто это?
— Дан Нильссон. Он использовал это имя, хотя по-настоящему его звали Нильс Вент.
— И его убили?
— Да. Позавчера. Здесь, в Стокгольме.
— Ой.
Оливия дала Гардману возможность осознать случившееся. У нее еще оставались вопросы, но Гардман сам нарушил молчание:
— Ух, он казался таким… Действительно ужасно, я же был у него дома там и…
Гардман умолк, и Оливия вставила свое слово:
— Как вы познакомились?
— Ну, я морской биолог, и отправился в Сан-Хосе, чтобы посодействовать в разработке огромного водного заповедника у полуострова Никойа. Так что я на пару дней поехал к океанскому побережью на разведку и там встретил его, он работал гидом в тропическом заповеднике за пределами Маль-Паис.
— Сам он жил там, в Маль-Паисе?
— Да… Мы познакомились в заповеднике. Туда нечасто приезжали шведы. Потом он пригласил меня на ужин.
— И тогда вы заговорили об убийстве на Нордкостере?
— Да… Мы выпили вина и потом каким-то образом пришли к тому, что оба связаны с островом. У него там много лет назад была дача, а я рассказал про тот вечер, когда увидел это около Хасслевикарны.
— И как он отреагировал?
— Хм, он… немного странно. Он очень заинтересовался и спрашивал о разных деталях, но мне было всего девять, и прошло уже столько… больше двадцати лет, поэтому помнил я немного.
— Но ему стало очень любопытно?
— В какой-то мере да. Потом он встал. Я вернулся на следующий вечер, чтобы забрать кепку — я ее там оставил, — а его уже не было. Два мальчика бегали поблизости и играли с кепкой, но они не знали, где он, а знали только то, что он точно уехал.
— Он направился на Нордкостер.
— Да?
— Да.
— А теперь он мертв?
— К сожалению. Можно спросить, где вы живете сейчас?
— Дома. На Нордкостере.
— Собираетесь в Стокгольм как-нибудь?
— Сейчас нет.
— Понятно.
Оливия поблагодарила Гардмана. На самом деле за гораздо большее, чем он мог предполагать. Она повесила трубку и тут же набрала номер Стилтона.
Стилтон стоял у торгового центра «Сёдерхалларна» и продавал «Ситуашун Стокгольм». Торговля шла вяло — две газеты за час. И не потому, что народу было мало, а просто все либо держали мобильный у уха, либо шли в наушниках, подключенных к телефону, который они несли в руке. «Вполне вероятно, что мы мутируем, — думал Стилтон. — Превращаемся в новую расу. Homo digitalis — версия подключенного к Сети неандертальца». В этот момент зазвонила его собственная трубка.
— Это Оливия! Ты не представляешь, что я узнала о Нордкостере!
— Ты же решила бросить дело. Ты же говорила, что…
— Нильс Вент встретился с мальчиком-свидетелем Уве Гардманом чуть больше недели назад! В Коста-Рике!
Стилтон молчал. Довольно долго.
— Неожиданно, — произнес он наконец.
— Еще бы!
Взволнованная Оливия коротко рассказала, как Гардман поведал Венту о береговом убийстве и как Вент сразу после этого уехал домой в Швецию. На Нордкостер. После того, как больше двадцати семи лет считался пропавшим.
— Почему он так себя повел? — спросила Оливия.
Почему рассказ Гардмана вызвал такую реакцию у Вента? Он же исчез за три года до убийства. Мог он быть как-то связан с убитой на берегу женщиной? Ведь есть большая вероятность, что она латиноамериканского происхождения.
— Оливия.
— Могли они встретиться в Коста-Рике? А потом ее послали на Нордкостер забрать что-то спрятанное Вентом на его даче?
— Оливия!
— Могли ее пытать водой, чтобы выяснить, зачем она приехала? Люди, которые узнали о ее приезде и вели за ней слежку? Могла она…
— Оливия!
— Да?
Стилтон устал от ее фантастических теорий.
— Тебе нужно снова поговорить с Метте.
— Да? Конечно, а как же!
— И придерживайся фактов. О Гардмане и Венте. Остальное она сама додумает.
— Оʼкей. Составишь мне компанию?
Стилтон согласился. Более того, он снял повязку с головы и заклеил затылок широким пластырем, менее заметным. Они собрались в ресторан. Оливия дозвонилась до Метте, когда та шла к машине. Мортен и Йолене уехали в центр на какое-то танцевальное шоу и домой должны были вернуться поздно; Метте же хотела ненадолго зайти в небольшой ресторан поужинать.
— «Стационе», — сказала Метте.
— Где он находится?
— В красном здании вокзала. Станция называется «Сальтшё-Дювнэс», у Сальтшёбанан.
И вот они уже сидели здесь, в лучах вечернего солнца, на деревянном перроне красивого привокзального здания, за аккуратным круглым столом, на расстоянии нескольких метров от прибывавших и отъезжающих перед ними поездов. Ресторан был семейным заведением, необычайно популярным в округе, с вкусной едой и массой посетителей, из-за чего им и достался столик снаружи, на перроне. Не в обиду им. Он идеально подходил для их целей. Никого, кто бы находился достаточно близко, чтобы их услышать. Особенно в такие моменты, когда Метте сильно повышала голос.
— В Коста-Рике?!
Наконец она получила ответ на вопрос, которому посвятила много времени двадцать семь лет назад. Наконец она узнала, где прятался Нильс Вент все эти годы.
— В Маль-Паисе, — сказала Оливия. — На полуострове Никойа.
— Невероятно!
Оливии льстила реакция, которую она смогла вызвать у бывалого следователя. Довольная, она наблюдала за тем, как Метте срочно звонила Лизе Хедквист, чтобы дать ей распоряжение допросить Уве Гардмана о Коста-Рике. Информация о месте проживания Вента была для Метте куда более интересной, чем его возможная причастность к береговому делу. Хотя следствие не было закрыто, у Метте на повестке дня стояло гораздо более актуальное расследование убийства. К тому же в ее сознании береговое дело по-прежнему принадлежало Тому.
Она положила трубку и посмотрела на него:
— Нам нужно будет нанести визит.
— В Маль-Паис?
— Да. В дом Вента. Возможно, там есть материал, который нам поможет в расследовании, мотив убийства или разгадка его исчезновения. Правда, могут возникнуть трудности.
— Почему? — спросила Оливия.
— Потому что я плохо знакома с тамошней полицией, наверняка она не очень эффективна в связи с бюрократическими проволочками.
— И как быть?
Оливия заметила, как Метте и Стилтон обменялись молниеносными взглядами, говорящими о взаимопонимании. После они попросили счет.
У Метте нечасто появлялся повод для посещения казино «Космополь». Шагнув в один из игровых залов, крупная женщина привлекла к себе внимание многих. Прежде всего Аббаса. Он приметил ее еще в дверях. Одного короткого взгляда между ними хватило, чтобы он понял, что вскоре ему придется искать крупье себе на замену.
Стилтон с Оливией стояли, прислонившись к машине Метте, чуть поодаль от казино. По пути из «Стационе» Оливия прослушала краткое описание человека, к которому они собирались обратиться. Аббас эль Фасси. Бывший продавец сумок, ныне — уважаемый крупье. В течение многих лет он проводил операции под прикрытием и для Метте, и для Стилтона. Разнообразного характера. И с каждым разом его эффективность росла, что убедило обоих в его абсолютной надежности, когда дело касалось задач, которые нужно выполнить без лишнего шума. Таких, как эта. Когда не хотелось подключать местную полицию и разбираться с их бюрократией, чтобы получить разрешения, которые требуются, если идти по официальному пути.
Так что был выбран другой путь. Путь Аббаса.
Оливия взглянула на Стилтона:
— Всегда?
Он только что немного рассказал ей об Аббасе. О его прошлом. Не вдаваясь в подробности. И не упоминая о том, что заставило Аббаса вылезти из полукриминального болота при помощи Стилтона и попасть под заботливое наблюдение Метте и Мортена. Со временем они приняли его как члена семьи. Во многом благодаря Йолене — девочке с синдромом Дауна. Ей было семь, когда в их семье появился Аббас, и именно она шаг за шагом ломала его прочный щит, пока он не решился принять заботу и любовь семьи и выразить свою собственную. Серьезный шаг для бедного мальчика-сироты из Марселя. И сегодня Аббас по-прежнему считался частью семьи Ольсетер. Сам он, как заботливая мать, опекал Йолене. И носил нож.
