Им придется умереть - Питер Джеймс
– Верно.
– Вы всегда точно знали, что делает ваш начальник, или он когда-нибудь делал что-то сам, не ставя вас в известность?
– Мы постоянно работали в тесном контакте, как одна команда, – заметила она.
– Позволяли ли условия вашего рабочего графика мистеру Гриди встретиться с кем-то без вашего ведома?
– Едва ли. Думаю, что нет.
Мэг, сидевшая на скамье присяжных, недоумевала, к чему все это. Ей в целом нравилась эта женщина, которая стояла с высоко поднятой головой, в позе, говорящей, что она не боится Стивена Корка.
Внезапно в зале суда воцарилась выжидательная тишина. Все взгляды устремились на прокурора. Стало ясно, что сейчас последует удар, который застанет свидетельницу врасплох.
Не сводя глаз с женщины, он произнес:
– На вкладке М в папке вы найдете заявление, которое дали полиции вскоре после ареста Теренса Гриди.
Он повернулся к присяжным, жестом попросив их проверить файлы. Тут помощник Корка Пол Уильямс вручил ему документ, помеченный флуоресцентными закладками.
– Миссис Батт, помните ли вы, как давали показания в полиции одиннадцатого декабря две тысячи восемнадцатого года?
– Да, – кивнула она.
Прокурор попросил судебного пристава передать заявление свидетелю.
– Миссис Батт, вы узнаете этот документ?
– Да, это заявление, которое я написала в полиции.
– Не могли бы вы прочитать пункты двенадцать, тринадцать и четырнадцать? Про себя, – попросил Корк.
Через некоторое время она подняла глаза и подтвердила, что прочла.
– Вы утверждаете, что мистер Гриди ни с кем не встречался без вашего ведома, как вы только что сказали, – проговорил Корк.
– Да.
– Но это же не совсем то, что вы сообщили следователям, давая показания одиннадцатого декабря?
Впервые Софи Батт, казалось, заволновалась.
– Не совсем, нет. Я запуталась, испугалась, когда разговаривала с полицией.
– Если точно, вы сказали следующее: «Мой начальник в целом держит меня в курсе своих дел, но он очень занятой человек, очень востребованный и иногда забывает сообщить мне о назначенных встречах». – На лице Корка мелькнула едва заметная хищная улыбка. – Именно это вы сообщили полиции. В свете сказанного можете ли вы однозначно утверждать в суде, что ваш начальник не встречался с Майклом Старром утром в среду, двадцать первого ноября прошлого года? Вы абсолютно уверены, что мистер Гриди и мистер Старр не встречались?
– Не совсем уверена, нет, – заколебалась она. – Но у нас нет карточки Майкла Старра.
– А обычно на каждого клиента заводится карточка?
– Да, без исключений.
– Значит, – кивнул Корк, – мы можем с уверенностью сказать, что мистер Старр не является клиентом «ТГ Ло»?
– Да, можем.
– Следовательно, если в тот день подсудимый действительно встречался с мистером Старром, то по личному делу?
– Вполне возможно.
– Или они не хотели, чтобы остались записи об их встрече, и именно поэтому клиентскую карточку не завели?
– Ваша честь, – возмущенно подскочила Примроуз Браун, – предположение моего ученого коллеги совершенно необоснованно!
Кивнув, судья повернулся к присяжным:
– Пожалуйста, не обращайте внимания на последнее замечание обвинения.
«Черт», – подумала Мэг.
Корк был хитер. Просто высказав свою мысль, какой бы неправильной она ни была, он причинил ущерб подсудимому. Присяжные заседатели это запомнят. Ему удалось окончательно подорвать доверие к словам Софи Батт.
– Спасибо, миссис Батт, вопросов больше нет. – И прокурор занял свое место.
Примроуз Браун поднялась. Помощник адвоката Криспин Сайкс передал ей лист бумаги, который она в свою очередь вручила Софи Батт.
– Миссис Батт, – сказала она, – прошу вас объяснить суду, что это за страница.
Женщина разглядывала ее несколько секунд, затем заметила:
– Это копия страницы ежедневника мистера Гриди, датированная двадцать первым ноября прошлого года.
– Рабочего ежедневника мистера Гриди?
– Да.
– В котором содержалась информация о его встречах?
– Именно для этого и нужны ежедневники.
Ее ответ вызвал несколько улыбок. Но не у Корка.
– Вы уверены?
– Да, я уверена.
– Спасибо. Миссис Батт, не могли бы вы, пожалуйста, зачитать суду расписание на утро среды, двадцать первого ноября?
Женщина изучила страницу и прочла:
– В восемь тридцать утра мы с мистером Гриди просматривали материалы трех дел, по которым ему вскоре необходимо было явиться в суд. В девять он встречался с клиентом, которого обвиняли в нетрезвом вождении. – Она помолчала и, улыбнувшись мисс Браун, пояснила: – В управлении автомобилем в состоянии алкогольного опьянения.
– Спасибо, миссис Батт, мне известно, что это означает.
– В десять часов утра он встретился с джентльменом, обвиняемым в приобретении имущества, заведомо добытого преступным путем. В десять сорок пять он отправился на прием к стоматологу. Он вернулся в офис в одиннадцать тридцать утра, заказал сэндвич, чтобы поработать в обеденный перерыв, готовясь к судебному заседанию, назначенному на вторую половину дня.
– Итак, миссис Батт, – подытожила Примроуз Браун, – при проверке записей в ежедневнике за тот день выяснилось, что мистер Гриди все время был занят и выходил из кабинета только для посещения стоматолога.
– Все верно, – подтвердила миссис Батт.
– Имеется ли у вашего начальника отдельный ежедневник для личных мероприятий? – поинтересовалась королевский адвокат.
– Насколько мне известно, нет.
Браун поблагодарила ее.
– У меня больше нет вопросов.
– Последний вопрос к вам, – поднялся Стивен Корк. – Суд заслушал показания, свидетельствующие, что Майкл Старр вошел в помещение, где вы работали, позвонив по домофону. Не помните, видели ли вы его в этот день?
– Нет, не видела.
– Если вы его не видели, к кому же тогда он направился в здании?
– Не знаю.
– Спасибо. Больше вопросов нет.
Миссис Батт велели покинуть трибуну, и она спокойно вышла из зала суда.
Остаток дня обвинение зачитывало ряд свидетельских показаний. Они были заранее согласованы с защитой и включали в себя информацию, предоставленную несколькими сотрудниками полиции, арестовавшими Гриди. Их дополнили сведения, полученные от сотрудников Пограничной службы, которые находились в порту во время попытки ввоза наркотиков. Далее присяжные заслушали заявление судебно-медицинской лаборатории, подтверждающее, что по результатам анализа белый порошок, изъятый из автомобиля, был кокаином высокой степени чистоты.
Примроуз Браун встала и обратилась к Джаппу:
– Ваша честь, есть вопрос, который я должна обсудить с вами без присяжных.
Судья посмотрел на часы. Время приближалось к 16:15. Он повернулся к коллегии:
– Как вы слышали, нам необходимо решить один вопрос. Я объявляю перерыв в судебном заседании, мы продолжим завтра в десять часов утра. – Он посмотрел на Корка, потом на Браун. – Зайдите ко мне в кабинет минут через пять.
58
15 мая, среда
«Что есть, то есть!» – повторял Ник. Все время.
Мэг вспомнила, что раньше это ее раздражало. До чертиков. Фраза засела у него в голове, как мантра. «В этом месяце счет за электричество больше, чем в прошлом! Что есть, то есть».
Именно так он реагировал на любую плохую новость, какой бы малозначительной она ни казалась.
Сейчас она отдала бы все на свете, чтобы услышать его слова еще раз. Но этого никогда не случится.
«Дафна», – с грустью подумала она.
Когда Ник и Уилл умерли, Дафна была неугомонным маленьким котенком, всего девяти месяцев от роду. За день до гибели Уилл признался, что до Дафны ему никогда не нравились кошки. Они по-настоящему сблизились.
Как объяснить смерть кошке?
Как объяснить котенку, что его хозяина убил мужчина, который переписывался с девушкой за рулем фургона?
Никак.
Просто живешь себе дальше. Снова взбираешься в седло, садишься на велосипед – туда, откуда, черт побери, свалился, – и живешь себе дальше. Пока очередная смерть кого-то любимого снова не подкосит тебя.
Кто-то, кажется Макс Планк, сказал, что науку двигают вперед похороны.
Жизнь тоже идет вперед. Но не кошкина.
Иногда голос Дафны звучал так, словно она побывала на репетиции кошачьего хора. Еще до того, как дошла до входной двери, Мэг услышала мяуканье с другой стороны.
Ее терзала тревога, но по дороге домой Мэг попыталась взять себя в руки, обдумывая показания, которые заслушали присяжные. Конечно, тот судебный криминалист, подолог, привел убедительные доводы: вне всякого сомнения, именно Майкл Старр
