Игра в наперстки - Николай Иванович Леонов
– Почему?
Инесса немного помялась.
– Ну, я точно не помню всего, но, кажется, там была такая история… В общем, когда Жанна увлекается, она немного не следит за своим финансовым состоянием. А мы тогда только-только открыли школу писательского мастерства. Проводили семинары… Ну и Жанна взяла на себя непомерные финансовые обязательства.
– Набрала кредитов? – спросил Гуров.
– Да. И выплачивал их муж. Но это была его прямая обязанность как кормильца! Вы же видели Жанну. Она хрупкая, нежная, воздушная. Творческая. Ну какой тут бухгалтерский учет? Муж выплатил все ее долги, но с одним условием: она оформит квартиру на него.
– И она оформила?
– Да. – Инесса скорбно вздохнула. – И после этого они развелись. Но перед этим он записал ее к какому-то очень модному и дорогому психологу. Она не называла мне его имени, скрывала, говорила, что ей стыдно, что она ходит к мозгоправу. А потом перестала про него говорить. Как отрезало. А вчера к ней пришел помощник, тот самый, как его… Имя такое славянское. Он стал что-то говорить ей про Рассолкина, он был с нами в госпитале и на конвенте тоже. И в том «микрике», и Жанну вдруг одолели духи! Я даже записала на видео на тот случай, если вы мне не поверите!
Она достала телефон и включила видеозапись. Там разъяренная Жанна практически с животным рычанием бросалась на Никанора и пыталась дотянуться до его глаз скрюченными пальцами.
– Интересно, что он ей такого сказал?
– Ничего! Это все духи!
– Или она пыталась это изобразить.
Гуров подумал и постучал карандашом по листу бумаги. А вот это выражение лица Крячко знал очень хорошо. Друг напал на след, и, кажется, он уже все знает. Нужно лишь подтолкнуть мысль в нужную сторону.
– То есть никаких других грехов за ней замечено не было?
– Нет, ну что вы?
– Да-да, мы помним, творческая, воздушная личность, – сказал Крячко, а Гуров снял трубку зазвонившего стационарного телефона.
И одновременно у него зазвонил мобильный телефон.
– Жанна требует нас к себе, говорит, что у нее было откровение. Она знает, где будет следующее убийство, – вздохнул Лев. – К слову, на нее нажаловался главврач. И охрана. Меньше чем за сутки она сбежала из палаты шесть раз. Последний раз ее поймали, когда она ходила вокруг больницы и бормотала себе под нос что-то о том, что вокруг слишком много духов и они не дают ей спать.
– Есть сразу несколько неопознанных тел, разной степени… свежести, которые подходят под наше описание, – сказал Крячко, кладя другую трубку.
Инесса на всякий случай, услышав слово «тело», упала в обморок.
Жанна встретила сыщиков в скорбном молчании:
– Вы принесли карту?
Гуров кивнул и положил карту на стол. Ему было интересно, насколько далеко зайдет эта женщина. И она не подвела. Ткнула пальцем на берег Истринского водохранилища.
– Где все началось, там и закончится, – сказала новоявленная весталка и легла на кровать, повернувшись лицом к стене, показывая, что на этом аудиенция закончилась.
– Мне кажется, что за это дело мы накатаем бензина больше, чем за весь год, – сказал Лев, когда они с напарником пошли к машине.
– Погоди, ты же не собираешься на самом деле ехать туда? Это же ерунда, она явно хочет привлечь наше внимание, – возмутился Крячко.
– Ты видел ее размер ноги? – спросил у него Гуров. – Тридцать пятый. Или тридцать шестой, потому что сейчас она в шлепках. И Жанна носит парики. Я обратил на это внимание еще тогда, когда увидел ее в первый раз в госпитале. И Дарья сказала, что у нее шелушится кожа на висках и на лбу. Я подумал, что это следы болезни, но наш эксперт оказалась настоящей модницей, и она сразу сказала, что это следы от специального косметического клея, которым закрепляют парики.
– Едем, – сказал Крячко, набирая номер коллег из Истры и сообщая им координаты, где нужно проверить место.
Ждать пришлось ровно полчаса. Хорошо, что Истра все-таки небольшой город. За то время, что понадобилось полиции на дорогу до места преступления, напарники успели выпить кофе в больничном буфете и как раз раздумывали взять по второй чашке, когда позвонили оперативники.
– Найден труп мужчины на переднем сиденье красной «Ауди». Без следов насильственной смерти. Дарью берем?
Гуров согласился и, смяв стаканчик, кинул его в урну. Наконец-то у него сложился весь пазл в голове. Под последним наперстком была горошина. Но она очень не нравилась полковнику Гурову, потому что больше всего на свете Лев не любил, когда его выставляют дураком.
К Истре они ехали почти в полном молчании, обмениваясь короткими репликами. Даша спала на заднем сиденье и не просыпалась, даже когда машине сигналили другие водители.
Эксперту это дело тоже далось очень тяжело, и она уже сама забыла, когда за эти восемь дней спала больше чем несколько часов на каталке на рабочем месте.
Казалось, что Рассолкин просто спит. Он даже чуть улыбался, хотя, может быть, это просто начавшееся окоченение.
Дарья тут же начала хлопотать над телом, давать команды, как его транспортировать, на месте взяла какие-то анализы и стала осматривать машину, а Гуров, оставив с ней и оперативниками Крячко, пошел опросить свидетелей, нашедших тело.
Это были два рыбака, которые просто решили, что человеку плохо. Подошли, постучали в окно. Рассолкин, скорее всего, был уже мертв к тому времени. Потому что он даже не повернул головы, а так и сидел, будто смотрел перед собой.
– Забираем тело и едем в Главк, – распорядился Лев.
Пока Дарья и ее помощник, взятый, чтобы сделать заключение, максимально быстро готовили все анализы и проводили вскрытие, напарники позвонили Ткаченко и Никанору, чтобы передать им грустные вести.
Согласно первым заключениям, консультант умер ночью. У него остановилось сердце. Это были первые данные.
Мрачный Артем приехал через двадцать минут после того, как ему позвонили. Создавалось впечатление, что он был где-то рядом, но первое, что сказал писатель, входя в кабинет, было:
– Я собрал, кажется, самое большое количество штрафов, которые только мог собрать. Но мне пришла очень странная посылка от Льва. Видимо, он отправил ее… Перед своей смертью. И я отказываюсь верить в то, что тут написано. Пожалуйста, – он протянул Гурову пачку отпечатанных на принтере бумаг, – скажите, что это не так.
– Боюсь, что я не смогу. Это его признание? Он убивал их всех? – спросил Лев, не глядя в бумаги. Крячко поперхнулся водой и уставился на друга в таком же удивлении, как и Артем.
– Ты знал?
– Понял сейчас, – вздохнул Гуров и добавил: – Но я должен уточнить кое-какие детали.
