Женщина в библиотеке - Сулари Джентилл
Какое-то время я не двигаюсь. Просто не знаю, чем себя занять. В конце концов решаю прибрать наш недоеденный завтрак. Меня словно клещами вырвали из мирного утра, где я проснулась в объятьях Каина Маклеода. Только протерев столешницу и помыв посуду, я понимаю, что готова думать о словах Дуайер.
Мне даже не пришло в голову спросить Каина, где была его мать в ночь, когда он убил отчима. Видимо, я решила, что ее не было дома.
Звонит телефон, и я отвечаю, надеясь услышать Каина.
— Привет, Фредди!
— Уит, ты как?
— Славно. Врачи дали мне отбой — я Каина искал.
— А почему мне звонишь тогда?
— Потому что вместо него отвечает полицейский, и я подумал, что он с тобой. Мэриголд говорила, что вы… ну… того…
— Сколько тебе лет, четырнадцать?
— Так я прав?
Вздыхаю:
— Каин не здесь. Он ушел утром купить телефон и встретиться с парой человек.
— Каких человек?
— Кажется, он говорил про своего агента, и я надеюсь, что он сходит к адвокату. Зачем он тебе?
— Мужские дела.
— Что?
— Ты слышала.
Я понимаю, что он шутит, — и правда хочет поговорить с Каином.
— Он должен купить новый телефон. Сказал, что позвонит мне с нового номера. Могу потом его скинуть, — предлагаю я. — В ином случае он, скорее всего, зайдет ко мне вечером.
Уит благодарит меня. Голос у него слегка возбужденный.
— Что-то случилось? — осторожно спрашиваю я. Все-таки он уже намекнул, чтобы я не лезла не в свое дело.
— Не… просто слишком долго сидел дома. С ума схожу в четырех стенах.
— Если нужна компания…
— Спасибо, но не надо.
— Только Каин подойдет? — озадаченно спрашиваю я.
— Да. — И Уит кладет трубку.
Только когда Лео стучит мне в дверь, я вспоминаю, что должна была ехать с ним и другими стипендиатами в Рокпорт. Лео показывает мне корзинку для пикника:
— Не волнуйся, я знаю, что там снег. Здесь закуски в дорогу.
— Господи, Лео, прости меня, я забыла.
Он пожимает плечами:
— Я пришел на пять минут пораньше, так что не беда. Бери свое пальто.
Качаю головой:
— Я не могу ехать.
Улыбка пропадает с его лица.
— Почему?
— Столько всего происходит — мне надо быть здесь, чтобы Каин…
— Но нас пригласил на обед член совета директоров премии Синклера! Ты должна поехать!
— Передай мои извинения…
— Остальные ждут внизу, Фредди. Они так хотели с тобой познакомиться.
— Я спущусь и представлюсь им — и извинюсь тоже.
Чувствую себя ужасно. Не хочу обижать Лео, но как я могу уехать из города? Что, если Каин позвонит и… Я останавливаю себя. Осознаю, как это жалко. Сидеть и ждать, пока я кому-то понадоблюсь, — не в моем стиле.
— Мы же вернемся сегодня, да?
— Конечно. До Рокпорта всего час ехать. Вернемся еще до ужина.
Я все еще сомневаюсь.
— Серьезно, Фредди, мы вернемся в пять — считай, рабочий день в офисе. — Он открывает корзинку, показывая содержимое: — Я испек печенье.
Я чувствую истину в его словах… или по крайней мере запах печенья. И сдаюсь.
— Пойду возьму пальто.
* * *
Моя милая Ханна!
Какой Лео замечательный человек! Я очень рад, что ты дала ему мое имя.
Что же, наш Каин не только бывший преступник — у него есть мотив для убийства и Кэролайн Полфри, и Шона Джейкобса! Конечно, чтобы такое провернуть, ему нужен сообщник, но сообщников не так трудно найти. Интересно, почему он вообще присутствовал в библиотеке… ясно же, что для крепкого алиби лучше находиться на другом конце города? С другой стороны, если бы он не был в библиотеке, он бы не услышал крик своей жертвы. Какое тогда в мести удовольствие… Хотя, полагаю, оно не сравнится с убийством собственными руками. Возможно, поэтому он порезал Уита? Тогда встает вопрос о личности сообщника. Это должен быть кто-то, кого представили нам с самого начала. Может быть, охранник или… БОЖЕ МОЙ — ЛЕО!
Не знаю, возможно, мне стоит обидеться… но нет. Я восхищен. Какой замечательный поворот! Но чему я удивляюсь. Ты все-таки Ханна Тайгон, а я
твой Лео
Глава двадцать третья
Катерина Волански родом из Лондона, ей около пятидесяти, она высокая, худая и одета во все черное. Вместо приветствия обнимает меня и расцеловывает в обе щеки — в левую дважды. Она пахнет гардениями. Доктор Брайтон Ибе родился в Сомали. Он низкого роста, хромает и носит ярко-желтый пуховик с папахой. Улыбка его широкая и расслабленная, зубы ослепительно-белые.
Оба тут же мне нравятся.
Лео представляет нас и вкратце описывает, над чем каждый из нас работает. Катерина пишет спекулятивный фантастический роман, действие которого происходит в далеком-далеком будущем, а Брайтон — политическую сатиру о лицемерии постколониальной дипломатии. Оба рады познакомиться с автором детективов.
Лео ведет нас к автомобилю, который он одолжил у кого-то из наших соседей, — «мерседесу»-внедорожнику с автоподогревом и электронной регулировкой сидений.
— Тебе такое одолжили? — Я рассматриваю консоль на пассажирской двери, которая контролирует точный подъем, угол наклона и температуру сиденья.
— Да, миссис Вайнбаум, — широко улыбается Лео.
— Это ее машина?
Внедорожник огромный, а миссис Вайнбаум крошечная.
Лео пожимает плечами:
— Видимо, да.
Брайтон и Катерина заняли места сзади. Я сажусь вперед рядом с Лео и проверяю телефон — не прислал ли Каин свой новый номер.
Лео ждет, пока я верну телефон обратно в карман:
— Все в порядке?
Я киваю, решая перестать волноваться. У меня еще будет время поговорить с Каином, спросить у него про сказанное Джустиной Дуайер. Я в нем не сомневаюсь, но мне любопытно. И мне хочется поговорить с ним прямо сейчас или еще лучше — вернуться в прошлое и задать больше вопросов, чтобы был готовый ответ для детектива и ее обвинений.
Лео направляет общий разговор, аккуратно указывая на наши сходства в книгах и жизнях. Болтать легко, слушать еще легче, и, хотя я не могу окончательно выкинуть Каина из головы, я умудряюсь поддерживать беседу.
Как и обещал Лео, до Рокпорта из Бостона примерно час езды. На самом деле немного больше, потому что на дороге снег, к тому же наше путешествие прерывается в Смитс-пойнт на обед с Чейзом Перкинсом, членом совета директоров стипендии Синклера, и его женой Беккой. Мы бы задержались подольше, беседуя с нашими покровителями за вкусной едой, если бы золотой ретривер Чейза не поглотил идеально сервированное блюдо, пока нам показывали дом.
Мы уходим голодные, но полные
