Вся твоя ложь - Гарриет Тайс
– Довольно, миссис Бернет. Вы заходите слишком далеко. Я настаиваю на том, чтобы вы немедленно успокоились, – говорит миссис Грейсон.
Джулия фыркает, поворачивается на каблуках и во второй раз выскакивает из кабинета, снова громко хлопая дверью. Миссис Грейсон на мгновение опускает взгляд, а потом пристально смотрит на меня.
– Надеюсь, Робин начинает понемногу осваиваться в новой обстановке, – говорит она. – Давайте сделаем все возможное, чтобы не позволить этому несчастному случаю выбить ее из колеи. Уверяю вас, мы ни в коем случае не допустим, чтобы она чувствовала себя отчужденно и изолированно.
– Неужели бывает так, что кто-то новенький, пришедший в класс, может нарушить учебный процесс и помешать всем остальным ученикам в прохождении академической программы?
Наступила долгая пауза.
– У миссис Вернет иногда проскальзывают в речи весьма неудачные обороты, – говорит директриса. – На самом деле, конечно, такого не бывает. Дети воспринимают совершенно нормально тот факт, если кто-то новый присоединяется к ним на любом этапе учебного процесса – класс полностью адаптируется. И я надеюсь, что вы, как наша давняя ученица, тоже сумеете адаптироваться ко всей этой непростой и новой для вас ситуации. Наше учебное заведение всегда выступало за продолжение семейных традиций и укрепление связи поколений таким способом.
Я заставляю себя улыбнуться:
– Должна признаться, что нынешняя обстановка в «Ашамс» мало чем напоминает мою старую школу. Здесь все сильно изменилось.
– Надеюсь, к лучшему, – говорит миссис Грейсон.
В этот момент раздается стук в дверь, и заглядывает секретарша.
Директриса кивает ей и, поворачиваясь ко мне, говорит:
– Мне жаль прерывать нашу беседу, но боюсь, что меня ждут другие дела. Постарайтесь слишком сильно не беспокоиться по поводу всего случившегося. Это все пустые слова, – говорит она, наклонившись вперед с серьезным выражением лица. – Такие мамочки не имеют в виду и половины из тех угроз, которыми они здесь сыплют. Это просто одномоментная вспышка эмоций. Они ужасно себя накручивают, но потом через какое-то время остывают.
– Ничего подобного я раньше не видела, – шокированно признаюсь я.
Я хочу успокоиться, но у меня это не слишком хорошо получается. Любая моя попытка как-то наладить связи или начать взаимодействовать с другими матерями каждый раз заканчивалась провалом. Разве что Николь стала единственным исключением из этого правила. А теперь, после такого скандала, похоже, что Робин надолго останется за бортом, будто ей и без этого было не достаточно тяжело.
– Мне нужно как-то беспокоиться о вступительных экзаменах в старшую школу? – спрашиваю я. – Судя по всему, это все очень серьезно. Для нас с Робин жизненно важно, чтобы она продолжала учебу в старших классах именно в «Ашамс».
Миссис Грейсон наклоняется вперед:
– Вам совершенно не о чем беспокоиться. Могу вас в этом заверить. Отметки Робин говорят сами за себя – она без проблем пройдет в старшую школу.
Я киваю, успокоенная такими заверениями.
– Если у вас возникнут какие-то проблемы, пожалуйста, не стесняйтесь ко мне обращаться, – говорит миссис Грейсон. – Единственное, что мне хотелось бы вам посоветовать, – постарайтесь особо не высовываться, и все наладится. Так всегда бывает.
Сказав это, директриса переводит взгляд на документ, лежащий перед ней на столе, и я понимаю, что она уже переключила свое внимание на другие дела. Я прощаюсь и покидаю ее кабинет с тяжелым чувством на душе.
Робин в одиночестве сидит в приемной. Она выглядит усталой, но не слишком заплаканной. Я подхожу ближе, беру ее за руку и притягиваю к себе, пытаясь приобнять:
– Ты как? В порядке?
– Мы можем пойти домой?
– Да, конечно. Давай выбираться отсюда.
Мы идем к выходу. В школе сейчас пустынно и тихо. Вечер пятницы – все давно разошлись по домам. Тяжелое чувство у меня в душе начинает понемногу развеиваться. По крайней мере, мы можем спокойно выйти из школы, ни с кем не встречаясь, а затем провести тихие выходные дома. Я внимательно смотрю на Робин. На ней все еще надеты чужие вещи, которые дала ей Николь.
– Думаю, нам нужно постирать эту одежду и сдать ее обратно в школу, – говорю я.
Робин равнодушно пожимает плечами.
– По крайней мере, быть одетой в чужие вещи гораздо лучше, чем ходить весь день в этой дурацкой простыне. Мне нужно было взять с собой форму, чтобы потом переодеться, – вздыхает она.
– О боже, мне так жаль. Весь этот ужасный бардак на утреннем представлении случился из-за меня. Я и вправду думала, что это чучело будет хорошим дополнением к костюму. Но эта идея оказалась полностью провальной.
– Да уж, это точно, – говорит Робин. – Прости, мам, но давай больше никаких сов. – Она останавливается и берет меня за руку. – Хотя в каком-то смысле это было даже забавно. Ты видела лицо Дейзи, когда это чучело развалилось и перья разлетелись во все стороны?
– Робин…
Я уже собралась было прочитать ей целую лекцию о возможных тяжелых последствиях аллергической реакции, но ее смех настолько заразителен, а реакция Джулии была такой театральной и нелепой, что я тоже начинаю хохотать.
Мы вместе выходим
