Антон Шаффер - Духи безвременья
Сначала Рита отказывалась даже разговаривать на тему передачи Илье хоть какого-то материала, с которым она работает.
– Зачем тебе? – спрашивала она. – Ты же в экономике ничего не понимаешь!
– Если прошу – значит надо, – отвечал он.
Сопротивление ее было сломлено в середине недели. Оказалось, что сделать это было достаточно просто – нужно было всего лишь рассказать правду. Ну, не всю, конечно же. Разговор между ними состоялся поздно вечером, когда Илья, наконец, добрался домой, после сдачи в печать очередного номера. Сидя на кухне и уплетая приготовленный Ритой ужин, он в сотый раз мысленно благодарил Бога за то, что тот послал ему в подарок эту женщину, а заодно и о том, что пора бы уже подключить Риту к делу.
– Ритусь, помнишь, я тебя уже спрашивал о твоем отношении к Бортковскому? – издалека начал Илья.
– Ты опять за свое?
– Нет, ты меня дослушай, – Илья отодвинул тарелку, так и не доев. – Я знаю, что у тебя есть контакты с самыми разными источниками информации. Я знаю, что ты можешь достать для меня цифры, которые могли бы пролить свет на некоторые дела Бортковского…
– Чтобы тебя застрелили? – перебила она его.
– Ты дашь мне договорить?
– Извини…
– Так вот, мне эта информация действительно нужна. Очень. Я тебе скажу больше – у меня, скорее, будут проблемы, если ты не дашь мне некоторые свои цифры, графики и все остальное. Так понятнее?
– Что за неприятности? – насторожилась Рита.
– Всякие, – многозначительно ответил Илья.
– Мне твои загадки надоели! – взорвалась Воробьева. – Ты можешь мне прямо сказать, что происходит, Илья!?
– А то, что я не по своей воле устроился в "Российские новости" – вот что происходит. И я должен…
– Что значит не по своей? – растерялась Рита.- А по чьей же тогда?
– Это неважно. То есть, важно, но я не могу этого пока сказать. Ты мне поможешь?
– Помогу, – обреченно ответила она.
Больше они к этому разговору не возвращались. Просто на следующий день Рита приволокла с работы толстенную папку с какими-то бумагами, которую протянула Илье.
– Вот. Это то, что ты просил.
– Что? – не пронял Далекий, который и не подозревал, что Рита выполнит его просьбу так быстро.
– Материалы на Бортковского. – сухо бросила Рита и отправилась на кухню готовить ужин.
Илья сел на диван, открыл папку и обнаружил в ней целый ворох не совсем понятного ему статистического материала. Поглядев на все это непонимающими глазами и отложив листы в сторону, Далекий вышел на кухню.
– Ты мне объяснишь что это?
– Естественно. Садись есть – я все согрела.
После ужина они вместе сидели на полу и разбирали принесенные Ритой бумаги.
Оказалось, что за всеми теми цифрами, которыми были испещрены листы формата А4, стояла целая система махинаций со всем, с чем только можно было провернуть хоть какое-нибудь сомнительное дело – от ценных бумаг до недвижимости. Илья не верил своим глазам. Судя по тому, что сейчас было у него в руках, практически весь бизнес Бортковского был насквозь преступным.
– Рит, откуда у тебя это все? – ошарашено поинтересовался Далекий.
– Через наш отдел проходит куча материалов, каждый день. Какие-то расчеты я делал сама, что-то присылали внештатники. Ну, кое-что попросила у своих информаторов. Но ты же понимаешь, что опубликовать это в "Российских новостях" невозможно. Тем не менее, я поспешу тебя огорчить – большая часть этого материала уже опубликована – так что ничего сенсационного в нем нет. Но в основном в "левой" прессе, а у нее круг читателей весьма узок. Да ты и сам знаешь, что что бы там не напечатали, все это тут же преподносится как полная чушь. Хотя иногда это совсем даже и не так. Но есть в этой папочке и кое-какой эксклюзив. Хотя меня это не интересует.
Разбор бумаг с Ритиными комментариями занял несколько часов, поэтому спать они отправились далеко за двенадцать. На следующее же утро Илья позвонил Паклину и сообщил о том, что у него на руках целая кипа материалов, компрометирующих экономическую деятельность империи Бортковского. Вечером, после работы, Илья встретился с посыльным от Паклина и передал ему копии всех бумаг, принесенных Ритой.
Лишь вернувшись домой, Далекий понял, что забыл на работе папку с оригиналами.
Ехать на работу уже не было смысла, так как редакция наверняка была закрыта. Но еще хуже было то, что буквально накануне в двери его кабинета сломался замок, а потому дверь пришлось оставить открытой. Конечно, он предупредил об этом охранников…
На следующее утро, когда Илья пришел на работу, он не поверил своим глазам – папки на столе не было. Первым делом он бросился искать уборщицу – Зинаиду Михайловну, которая прибиралась, в том числе, и в его кабинете. В тот момент, когда Илья выбежал в коридор, Зинаида Михайловна уже по второму кругу за утро натирала полы.
– Зинаида Михайловна, доброе утро, – выпалил Илья. – Вы вчера убирались у меня?
– Убиралась, – моментально ответила уборщица.
– А папку на столе видели?
– Видела, или не видела… – Зинаида Михайловна нахмурила лоб, пытаясь припомнить события прошлого вечера.
– Так да или нет? – Илья почувствовал, что повысил голос, что явно не понравилось уборщице.
– Вы на меня, молодой человек, голос-то не повышайте. Орать мы все умеем!
– Извините, ради Бога, – раскраснелся Илья. – Просто пропали важные документы. А вы не заметили, может быть случайно, никто не заходил вчера, когда я уже ушел?
– Насчет вчера не знаю, но с утра вас тут, вроде, Лавочкин ждал.
– Лавочкин? Ну, он уж точно этого сделать не мог! Ладно, спасибо большое. – Илья попрощался с уборщицей и вернулся на свое рабочее место.
Вернулся, но работать больше не смог. В голове вертелась лишь мысль о том, что папка могла попасть в руки к тому, кто совсем не должен знать о ее содержимом. В первой половине дня он еще пытался сосредоточиться на работе, но после обеда все окончательно пошло наперекосяк. Он собирался было позвонить Рите, чтобы сообщить о пропаже, но затем передумал, так как решил, что ей об этом знать пока не стоит.
После долгих раздумий Илья пришел к выводу, что неплохо было бы найти Лавочкина и узнать у него, не видел ли тот чего-нибудь подозрительного. Как только стрелка часов подползла к цифре шесть, Илья быстро собрал свои вещи и направился в другую часть здания, где и находился отдел культуры. Но Лавочкина месте не оказалась. Девушка-секретарша мило сообщила Илье, что Илларион Сегизмундович ушел сегодня чуть раньше и, вроде, его вызывал к себе Компотов.
Оставаться и ждать в отделе было глупо, а потому Илья решил направиться в кафе через дорогу от редакции, занять там столик около окна, чтобы оттуда было удобно наблюдать за всем, что происходит у входа в здание "Российских новостей". Так он и сделал. Кафе оказалось набито народом, но все же Далекому удалось отыскать одно свободное место прямо у огромного во всю стену окна, сквозь которое отлично просматривалась вся улица. Он заказал себе кофе, подвинул поближе пепельницу и закурил. Его соседками по столику оказались две смешливые девушки, которые к газете никакого отношения не имели, а болтали о всяких пустяках, вроде своих последних покупок. Илья то и дело невольно прислушивался к их разговору, но затем ловил себя на этом и снова углублялся в свои размышления. После получаса ожидания он, наконец, увидел, как из здания вышла щуплая фигура Лавочкина. Илья уже собирался встать, что бы выйти на улицу и перехватить старика, но потом заметил, что старый журналист явно намеревается перейти дорогу. А это означало лишь одно – Лавочкин собрался посидеть в кафе. Поэтому Илья остался на своем месте. Именно за столиком кафе, с чашкой кофе в одной руке и с сигаретой в другой, он и стал свидетелем трагедии, случившейся с Илларионом Сегизмундовичем.
Сначала Илья просто не поверил своим глазам, а когда понял, что произошло, бросил чашку с недопитым кофе прямо на пол и устремился наружу. Дождь лил так, что одежда Далекого через считанные минуты стала насквозь сырой. Но его это мало волновало. Он заворожено смотрел на тело мертвого Лавочкина не в силах оторваться от него. Водитель, сбивший старика, все крутился вокруг и разводил руками, взывая к пониманию толпы. Но все его оправдания казались Илье полной нелепостью, ведь факт оставался фактом – Лавочкин был мертв.
Потом приехала милиция. Мужика, впавшего к тому времени в самую настоящую истерику, усадили в милицейский УАЗик и увезли в неизвестном направлении. Илья и не заметил, что все это время рядом с ним стоял Компотов, который внимательно наблюдал за всем происходящим поверх своих нефункциональных очков. Увидев, что Далекий повернулся в его сторону, Компотов посмотрел на него как-то странно, развернулся и ушел, так ничего и не сказав.
Постепенно толпа рассосалась, а вскоре на улице уже ничего не напоминала о недавнем ужасном происшествии. Улицу даже не пришлось мыть, так как ливень моментально смыл следы крови, вытекшей из немощного тела Иллариона Сегизмундовича Лавочкина…
