Наталья Солнцева - Три смерти Коломбины
Видимо, Радичу не сообщили всех подробностей. В морге у него случился сердечный приступ, так что визит к следователю пришлось отложить. Оперативники задали убитому горем отцу пару вопросов и отпустили домой.
– Дом, где обнаружили… тело вашей дочери, принадлежал Руфине и Филиппу Левашовым, – сказала Астра. – Вы были с ними знакомы?
– Нет… я уже говорил это сотрудникам полиции.
– А Глебовых, нынешних хозяев, вы знаете?
Александр Степанович долго молчал, закрыв глаза.
– Когда-то Алеша Глебов учился на моем факультете… вместе с Кристиной. Его отец тогда был чиновником в Минздраве… Какое ужасное совпадение! Я вспомнил уже дома… Неужели тот самый Глебов? Может, однофамилец?
Астра хотела сказать, что Алексей Глебов – муж хозяйки коттеджа в Линьковке, Магды Глебовой, – тот самый. Но промолчала. Сей факт следствие истолкует не в пользу ее клиента. Пусть сами докапываются. «Как ни жаль Радича и его погибшую дочь, я не должна действовать во вред Глебову. Его вина под вопросом, – рассудила она. – По крайней мере, для меня!»
Александр Степанович перевернул страницу в альбоме.
– Кристина и Алексей питали теплые чувства друг к другу, – заявил он. – Дочь увлеклась этим молодым человеком, даже, полагаю, влюбилась со всей горячностью, свойственной молодости. У них завязался студенческий роман, который не перерос в серьезные отношения. Во всяком случае… после окончания учебы они не встречались. Не скрою, что хотел бы видеть Глебова своим зятем. Даже помогал дочери, как мог. Устроил их проходить практику в одну клинику… Не сложилось! Наверное, мне не стоило вмешиваться. Я был довольно резок, несправедлив…
Он чуть не признался, что советовал дочери забеременеть. Тогда бы Глебов-старший принудил сына жениться.
Годы и собственная драма притупили память Радича, но этот разговор с незнакомой женщиной снова вернул его в забытое прошлое. Сейчас, когда Кристина умерла, он не мог предать ее, вытаскивая на свет оскорбительные подробности. Вряд ли это имеет отношение к ее гибели.
– Алеша бросил медицину, хотя подавал надежды, как хирург. Ударился в бизнес. Кристина собиралась защищать кандидатскую диссертацию, но остыла… Я не настаивал. Вот, взгляните: они сфотографировались на Воробьевых горах. Такие счастливые…
Астра сразу узнала Глебова – молодого, худощавого, с широкими плечами, обтянутыми тенниской. Он улыбался в объектив, обнимая Кристину. Она – довольно упитанная, с ямочками на щеках, в открытом летнем платье без рукавов.
Астра невольно сравнила ранние и более поздние фото. Годы и целенаправленные усилия действительно меняли внешность Кристины, прибавляя шарма. Она становилась тоньше, изящнее, в глазах появилась глубина, подернутая темной дымкой.
– Покажите мне последние снимки вашей дочери.
– Пожалуйста…
Радич высыпал на колени карточки. Кристина в своем рабочем кабинете: на заднем плане – вазон с широкими резными листьями. Кристина с букетом полевых цветов… Кристина в купальнике на морском пляже…
– Она принадлежала к типу женщин, которые с возрастом только хорошеют, – вздохнул ее отец. – Как моя… бывшая жена. Внешностью дочь удалась в нее, а характером – в меня. Однолюбка, с виду спокойная, а внутри – вулкан. Нельзя переживания держать в себе, это разрушает сердце. Может быть, Кристина щадила меня – после ухода жены я долго хворал, вынужден был оставить должность декана. Теперь подрабатываю кардиологом в частной поликлинике, веду прием.
– Почему коллеги не хватились Кристины, когда она не вышла на работу?
– Как не хватились? Главврач телефон оборвал. А что я ему скажу? Не знаю, мол, где моя дочь? Я везде искал ее, как мог. В полиции у меня не взяли заявление. «Приходите через трое суток!» Я за это время глаз не сомкнул, упаковку таблеток извел…
– Раньше бывало, чтобы Кристина не ночевала дома?
Радич скривился от боли и приложил руку к левой стороне груди.
– Бывало… Она же не святая. Домой мужчину не приведешь, а как же встречаться? Но когда она где-то оставалась, всегда звонила, предупреждала. А тут ни звонка, ничего. И сама трубку не берет.
Часы в шкафу за стеклом показывали полночь. Астра подумала, что надо бы их остановить. Ведь в доме – покойник. Хотя тело Кристины лежало в холодильнике морга, дух смерти витал в этой опустевшей квартире.
– Можно мне взглянуть на комнату вашей дочери?
– Да, конечно. Идемте…
Радич с трудом поднялся и, ссутулившись, повел ее по коридору.
Спальня Кристины была обставлена хорошей мебелью, на полу лежал розовый ковер. Туалетный столик полон косметики и духов. С потолка свисает антикварная люстра.
– Она много зарабатывала?
– На жизнь хватало. Мать регулярно присылала ей денег. Заглаживала вину…
«Какую вину? – подумала Астра. – Кристина была уже взрослой, когда ее мать оставила отца ради другого мужчины. Радич так и не простил жену. Она-де поступила аморально, пожертвовав семейными ценностями ради личной прихоти!»
Напротив кровати висела картина – молодая черноволосая женщина в ярком платье, в руках плетеная корзина, в которой сидят две голубки.
Астра подошла ближе и подняла голову. Неужели Коломбина? Вот, кажется, и маска – привязана к ручке корзины, потому не сразу видна.
– Как называется картина?
Доктор отрицательно дернул подбородком:
– Не знаю. Портрет какой-то женщины, вероятно. Кристине подарили. Дешевка…
Астра только после его слов сообразила, что перед ней – репродукция.
– Я бы хотела поговорить с вашей бывшей женой.
– Это невозможно. Я же сказал, она в Чехии.
– Но… она ведь приедет на похороны? Я позвоню, если позволите.
Радича мучила одышка, он устал. Ему хотелось принять снотворное и лечь. Завтра его ждет хлопотный день…
– Звоните… – согласился он. – Разумеется, она приедет…
– Вы хорошо помните Алексея Глебова? – спросила Астра напоследок.
– Алешу? Конечно, помню. Трудолюбивый, вдумчивый, воспитанный юноша. Но – палец в рот не клади. Откусит! Толковый доктор из него получился бы. Какое страшное совпадение, что Кристину… – Бывший декан вдруг изменился в лице. – Так то был его дом? Не-е-ет… это какая-то ошибка. Алеша не мог… нет… Зачем? Через столько лет?..
* * *На обратном пути домой Астра клевала носом.
– Еле тебя дождался, – ворчал Матвей. – У меня, между прочим, завтра в восемь утра совещание в офисе. Я переношу все важные вопросы на первую половину дня. Потому что вечерами, по твоей милости торчу неизвестно где. Обещал повести ребят из «Вымпела» в подмосковные пещеры, а вместо этого…
Его голос куда-то уплывал, и Астра проваливалась в тревожную дрему.
Над Москвой рассыпала звезды холодная апрельская ночь. «Пассат» Карелина мчался сквозь тьму по безлюдным улицам. В домах горели одинокие окна. Что там, за ними? Драма, болезнь, любовь… изнурительная бессонница?..
Астра раскрыла глаза и вздохнула. За стеклами салона пролетали цепочки огней.
– Радич по национальности хорват, – ни с того ни с сего произнесла она. – Интересно, как он оказался в Москве?
– Это имеет значение?
Она покачала головой:
– Надеюсь, нет. Знаешь, оказывается, Глебов и Кристина были сокурсниками и даже крутили роман…
Матвей чуть не проехал на красный, резко затормозил и хлопнул ладонями по рулю.
– Что я говорил?! Он дурачит тебя. Лжет, потешается над твоей доверчивостью. Коломбина! Маски-шоу! Никогда не видел лица! А эта неизвестная возлюбленная – ходила с ним на пары, целовалась в подъездах и наверняка занималась заурядным сексом. Первая любовь не забывается. Иногда достаточно взгляда, чтобы она вспыхнула вновь, с удесятеренной силой. Опля! Глебов придушил любовницу, когда возникла угроза разоблачения – Кристина собиралась все рассказать его жене. Она могла шантажировать Глебова, вымогать у него деньги…
Астра терпеливо ждала, пока он выговорится.
– А картины в доме Левашовых? А наряд Коломбины? А Феоктистов?
– Они оба психи! – твердил Матвей. – И Глебов, и Магда. Они покрывают друг друга.
– Магда не знает, что банкир был уже мертв в тот момент, когда она ударила его стилетом…
– Они скрылись, потому что запахло жареным! На Глебовых висят два убийства.
– Что-то здесь не клеится.
– Если бы милейшему Алексею Дмитричу удалось запереть тебя в подвале, все было бы шито-крыто. Он просчитался.
– Кто же сообщил в полицию о трупе?
Матвей осекся. Он уперся в ее последнюю фразу, как в выросшее из-под земли препятствие. На его лице отразилось возмущенное недоумение.
– Ты меня подозреваешь? Вот до чего дело дошло!
Он обиженно отвернулся, и вовремя: впереди внезапно затормозило такси, – секунда промедления могла стоить ему бампера.
– Свидетелем смерти Феоктистова случайно оказался Николай Казаринов, художник, с которым Магда училась в институте, – сказала Астра.
