Наталья Солнцева - Три смерти Коломбины
– Я должен ее предупредить… – бормотал художник. – Я должен ее спасти…
– Коленька, милый мой, родной, выбрось ты ее из сердца, – умоляла Алла. – Вырви, перемучайся, перестрадай и забудь! Она же губит, губит тебя!
Казаринов не слушал жену, набирал номер Магды, но та не брала трубку. Что он собирался ей сказать? Он не знал… Ему хотелось просто услышать ее голос. Он наливал, пил, опять набирал заветный номер. Сквозь хмельной дурман до него долетали слова Аллы. Потом она куда-то ушла, оставила его в покое. И он провалился в бред, наполненный причудливыми и кошмарными образами…
На следующий день утром жена отправилась на работу, а он спал, потом поехал на Остоженку – ждать, пока из подъезда выйдет Магда, смотреть на ее окна. Время остановилось. Николай не замечал, как пролетели часы. Несколько раз ему на сотовый звонила Алла, и он, прикрывая трубку рукой, говорил, что сидит в мастерской, работает.
– Как ты себя чувствуешь? Голова не болит?
– Болит…
У него после вчерашнего правда ныл затылок, а во рту стояла противная горечь.
Солнце зашло, над крышами рдел медный закат. Верхушки деревьев, облитые золотом, меркли в последних лучах. Зажглись фонари.
Окна Магды оставались темными. Казаринов подумал о ее муже. Где он сейчас? В офисе? В ресторане или на фуршете, развлекается, пьет французский коньяк и закусывает улитками? Фу, гадость… Неужели, Магда там с ним, в красивом платье, надушенная, танцует, прижимаясь к его широкой груди? Когда же они успели выйти?
– Я задумался и прозевал…
Две молодые женщины, проходя, повернулись и мельком взглянули на него – похоже, он говорит сам с собой.
Казаринов решил пройтись, размяться. В переулке он зашел в кафе, заказал водки, отбивную с салатом и чай. Ноги сами принесли его сюда. Вон за тем столиком у перегородки он однажды случайно встретил Магду. Было начало ноября. На спинке стула висело ее манто, влажное от дождя. Магда обрадовалась, заулыбалась. Перед ней стояла тарелка пельменей и сметана в соуснике – каждая мелочь врезалась ему в память. «Коля! – сказала Магда. – Иди ко мне! Поболтаем…»
Они сидели, мило беседуя, как влюбленная парочка. Магда была одета во что-то пестрое – красно-серо-зеленое, шелковое, пышное. От нее горько пахло миндалем и пионами.
– У меня муж заболел. Грипп подхватил! Представляешь?
– Алла тоже ходит на работу с насморком…
Он не мог насмотреться на нее. Она приподнимала плечи и смеялась, поправляя волосы. За один этот ее жест он готов был положить голову на плаху…
– Ты еще ходишь в Братцево?
– Нет. Слишком далеко ехать.
– А я недавно была.
Ее рука лежала на столе – белая, с синеватыми жилками. Приникнуть бы губами к ее тонким изя-щным пальцам!..
– Помнишь тот мостик через овраг?
– Который мы рисовали? Да…
– Знаешь, что со мной приключилось?
У него перехватывало дыхание от ее близости. Магда же ничего не замечала.
– Иногда я ненавижу Глебова, – резко сказала она. – Он делает из меня дурочку! Разве я дура?
– Нет, что ты!
В кафе зажглись желтые лампы. На улице было темно от туч. Снова пустился дождь. По стеклам стучали капли.
– Люблю гулять в ненастную погоду… – мечтательно произнесла Магда. – В Братцеве парк уже потерял всю листву. Она лежит на аллеях, и ступать по ней мягко, как по ковру… Овраг тоже засыпан листьями. Я должна была встретиться с одним человеком, но мы разминулись в тумане…
«Я бы не разминулся, – подумал Николай. – Я бы нашел тебя на ощупь, в полной темноте!»
– На краю оврага кто-то развел большой костер. Искры взлетали в небо, как беззвучный фейерверк. Над мостиком висел зеленый туман… Я шла, шла и вдруг обнаружила, что не одна: рядом со мной – странная пара в карнавальных костюмах, в масках. Я решила, что смешалась с группой молодежи, ведь это был праздник Хэллоуин! Они приблизились, и я замедлила шаг. Арлекин! Коломбина! Она протянула ко мне руку… До сих пор не могу понять, почему убежала. Меня обуял ужас, и в груди стало холодно, как будто туда заполз ледяной змей. У Арлекина так блеснули глаза!.. Я закричала, кинулась прочь, и все сразу встало на свои места. Шумели деревья. Костер еще горел, но ряженые, вероятно, остались на мостике…
– А тот человек? – спросил Казаринов. – С которым ты хотела встретиться?
– Я? Это он хотел. Наверное, заблудился в тумане… – совершенно серьезно сказала она и принялась за пельмени. – Я убежала. Поймала по дороге такси и поехала домой. Там меня ждал сюрприз.
Магда обильно полила пельмени сметаной, но ела без аппетита. Николай же и вовсе не мог кусочка проглотить. Тратить время на еду, когда вот она, Магда, сидит с ним за одним столиком? Когда можно вдыхать чистый, свежий запах ее волос, слушать ее милую болтовню…
– Представляешь, какой кордебалет закатил мне дома дражайший муженек? «Где ты провела ночь? Я чуть с ума не сошел! Я думал, с тобой что-то случилось! Ты что, позвонить не могла?!» Он рвал и метал. Ты бы видел его пунцовое от температуры лицо, распухший нос и глаза, как у кролика!
– Так ты не ночевала дома?
– Конечно, ночевала. Я же объясняю, что отсутствовала всего несколько часов. Ну и бучу он поднял! Не хотел меня слушать. «Прошли целые сутки! – твердил он. – Ты ушла из дому вчера вечером и вернулась только сегодня». Нет, скажи, пожалуйста, Коля, я похожа на идиотку?
Казаринов отчаянно замотал головой:
– Ты самая лучшая, самая прекрасная из женщин. А у твоего мужа от сильного жара просто сознание помутилось. Когда я в детстве болел ангиной, тоже бредил, терял счет времени и видел крыс, которые сновали по моему одеялу, как наяву…
Магда наклонилась вперед и жестом поманила его к себе.
– С того вечера между нами словно кошка пробежала, – призналась она. И усмехнулась. – Ладно, не бери в голову. Я испортила тебе аппетит, да? Ты ничего не ешь.
В тот день Магда дала ему номер своего сотового.
– Звони…
Казаринов так и не позвонил ни разу. Не посмел… Ждал, чтобы она первая позвонила. Не дождался.
Теперь, по прошествии нескольких месяцев, он сидел в том же самом кафе, только уже без Магды…
* * *Матвей с порога уловил запах растопленного парафина. Астра опять жжет свечи! Думает, зеркало покажет ей, где прячутся Глебовы…
– Я сочинил новую пословицу, – заявил он. – На Алруну надейся, а сам не плошай. Нравится?
– Плагиат…
– Ты чрезмерно строга ко мне.
Он прикоснулся губами к ее затылку, мельком взглянув в золотистый овал, обрамленный бронзовой рамой. Никакого намека на тайное убежище беглецов.
– Их ищут?
– Пока без успеха. Не мешай…
После работы он сразу приехал сюда, на Ботаническую. Астра попросила, дескать, надо посоветоваться. О чем, интересно?
Свечи потрескивали, догорая. Астра надеялась получить у зеркала ответы на вопросы, но видела лишь своего Двойника, ироничного и недовольного.
«Что-то идет не так, – говорили его глаза. – Ты топчешься на месте. Все эти разговоры с Борисовым ничего не дают. Ты пытаешься идти по чужой дороге. Улики, логические рассуждения и выводы судмедэкспертов – не для тебя. Оперативной работой пусть занимаются другие. Прогуляйся по Братцевскому парку, поговори с Казариновым… Просто впитывай атмосферу, которая окружала Глебовых. Посмотри на мир их глазами. Дыши, как они, думай, как они, чувствуй то, что они чувствуют!»
– Оладьи с яблоками готовы! – крикнул из кухни Матвей.
– Иду!
Астра убрала зеркало и подавила зевок. Она устала от беспорядочных мыслей: персонажи комедии масок, подвал в Линьковке, встреча Магды с Феоктистовым на кладбище, итальянский стилет…
На кухонном столе дымилась горка румяных оладий. Матвей заваривал чай.
– Как твои ребята? – ради приличия спросила она.
– Хорошо. А твои?
– Не могу дозвониться Глебову…
– Еще бы! Он преступник. А преступникам свойственно скрываться от правосудия. Глебов – убийца. Труп женщины – наверняка его рук дело. Скажи спасибо, что сама чудом осталась жива.
– Спасибо! – широко улыбнулась Астра. – Подай-ка мне варенье…
– После того, как его женушка укокошила банкира, они оба упали на дно.
– Не сомневаюсь, но мне нужно с ними побеседовать.
Матвей уставился на нее с таким видом, словно напротив него сидела несмышленая девочка:
– Каким же образом?
Астра молча жевала. Оладьи с клубничным вареньем как в детстве. Вкусно…
– Понял! Ты вступишь с ними в телепатический контакт?
– Я бы не против. Жаль, что пока не получается. Зато удалось установить личность Коломбины. Это некая Кристина Радич. Ее отец увидел фото в газете и позвонил в полицию. Было проведено опознание. Мне Борисов сообщил об этом час назад.
– У него всюду свои люди, – со смесью восхищения и сарказма констатировал Матвей. – Что бы ты без него делала?
Астра вздохнула и положила себе на тарелку еще парочку оладий. В приоткрытое окно тянуло ночной прохладой. Абажур отбрасывал на потолок причудливые тени.
