Евгения Михайлова - Совсем как живая
– Здравствуй. Я все знаю. Как ты могла скрывать это от меня. Я считал тебя умной женщиной. То ли это ненависть ко мне так тебе ум затмила, то ли еще что-то…
– Что ты хочешь сказать?
– Что Ульяна за границей – в гораздо большей опасности, чем была здесь! Здесь ее преследовал мой ненормальный сын, за которым я мог приглядывать. За вами я мог приглядывать. Сейчас ситуация вышла из-под моего контроля. Я пообщался только что с Вадимом, которого подозревают в убийстве Виктории Князевой, поскольку он ей угрожал, как угрожает всем, – он доведен до белого каления. Именно сейчас он способен на все. Что ты натворила?! Как ты могла допустить, чтобы девочку так подставили.
– Василий, Ульяна – нормальный человек. Но у нее свои мысли и чувства. Я могу повлиять на нее не больше, чем ты на своего сына. Именно из-за него она пошла на этот шаг. Она боялась не за себя, а за любимого человека. После того как твой Вадим разрушил все дела Димитриса здесь, на него дважды совершили покушение в Греции и Германии. Полиция никого не нашла, но это были псы Вадима, ты сам прекрасно понимаешь. Она пыталась выехать к Костаки несколько раз, но Вадим возвращал ее! Я не обсуждала это с тобой, потому что была не уверена в том, что вы не вместе действуете.
– Что ты говоришь! Ты была со мной, ты… И думала, что я способен на такое?
– Ты способен на многое. Давай не будем развивать эту тему.
– Но ты знаешь, что она выехала по паспорту убитой девушки?
– Да. И ты мне уже только что сказал, какой именно. Кто-то нашел убитую, взял ее документы, дал Ульяне, там был как раз загранпаспорт. Ей помогли все быстро оформить. Сказали, что девушку не ищут… Ее ищут?
– Кошмар! Убитых всегда ищут. Тех, кто живет по их документам, подозревают во всех грехах. Какой идиот предложил вам эту авантюру?
– Вася, давай закончим разговор. Мне стало нехорошо. Я больше тебе ничего не скажу. Это не моя информация.
Глава 23
Слава и Сергей сидели в палате Григория Сидорова, который категорически отказался писать заявление о налете на его квартиру, причинении вреда здоровью и об ограблении.
– Хотелось бы понять ваши мотивы, Сидоров, – сказал Слава.
– Тут нечего понимать. Мы почти коллеги. Я знаю, что вы никого не найдете, а я потеряю массу времени и нервов.
– Не очень логично и совсем непрофессионально. Дело не в том, что мы можем вас удивить и их найти. Дело в том, что, если не предпринимать никаких действий вообще, налетчики могут вернуться. Кстати, вы всегда открываете дверь, не спросив, «кто?» и не посмотрев в глазок?
– Я спросил. Они сказали, что соседи снизу, будто у них протечка. Я соседей не знаю в лицо.
– Такой вопрос, Григорий, – вмешался Сергей. – Вас не удивило, что грабители были слишком избирательны: взяли только телефоны, ноутбук? У вас много более ценных вещей.
– Значит, им нужны были именно эти.
– Уточним. К вам приходили за сведениями?
– Я этого не исключаю.
– За какой-то конкретной информацией?
– Возможно, да, скорее всего – да. У меня на носителях много разной информации. Я практикую, как вы, видимо, знаете.
– Столь жестокое избиение было способом получения каких-то сведений?
– Я отвечал уже. Нет. Я просто хотел отнять свои вещи и получил от них.
– Короче, мне надоело, Сидоров, терять на этот пустой разговор свое время и нервы, – заявил Слава. – Может, вы после нападения не обратили внимания на мое удостоверение. Я из отдела по расследованию убийств, мы оказались в вашем доме, потому что вели за вами наблюдение.
– Не понял.
– Поняли. Я сообщил вам о направленности нашего интереса в день нападения. Налетчики пришли за информацией об Ульяне Леонтьевой, которая с вашей помощью, скорее всего, выехала из России по загранпаспорту убитой Виктории Князевой?
– Я… Что-то слышал, не в курсе точно…
– Неправда. Тело Виктории Князевой найдено, опознано, ведется поиск убийцы или убийц. Вы звоните в Швейцарию и матери Леонтьевой. Подтверждаете ли вы, что помогли ее дочери таким образом уехать? Это вы снабдили Ульяну документами Князевой?
– Да…
– Может, расскажете сами, как у вас оказались эти документы, причем в день убийства или на следующий день?
– Звучит ужасно… На самом деле это в какой-то момент показалось мне удачной идеей. Мы дружим с Ульяной. Когда-то я за ней ухаживал, как многие, но, когда женщина говорит: «Давай останемся друзьями», нужно, я считаю, хвататься за этот шанс. И оправдывать статус друга. Ульяна попала в сложную ситуацию. Вам известно о том, что ее преследовал один человек?
– Да. Мы знаем кто.
– Он уничтожал ее возлюбленного, Димитриса Костаки, – здесь была не его территория. Тому пришлось уехать, на него покушались несколько раз. Ульяна не могла выехать, у Вадима, видимо, были информаторы в аэропортах, на вокзалах… Документы – это моя идея. Я подумал, что в какой-то морг могут привезти мертвую девушку, ну, подходящей внешности, возраста. Я вообще-то хотел договориться о подмене паспорта. Будто бы нашли мертвую Ульяну Леонтьеву, и все закончилось бы. Ульяна не вернулась бы сюда никогда. Этот сумасшедший ничего бы не понял. Но, когда такую девушку нашли, Мария, мать Ульяны, категорически потребовала, чтобы ее не выдавали за ее дочь. Я объяснял, какими последствиями это грозит, но она была непреклонна. Ее можно, конечно, понять: она мать… Вот это и было ошибкой, поэтому вы вышли на Ульяну и на меня, завели дело, о котором стало известно Вадиму.
– То есть вы уверены, что у вас были его люди?
– А чьи еще?.. Но я по-прежнему отказываюсь писать заявление. Теперь – тем более отказываюсь. С ним шутки плохи.
– Но у вас появились другие проблемы. Это убийство. Какое вы имеете к нему отношение, как узнали, что такая девушка есть, что она убита?
– Никакого. Я не знал ее. Я просто поговорил со своим водителем, он же охранник, нельзя ли купить документы мертвой – не обязательно убитой – девушки, похожей на Ульяну. Он сказал, что у него есть друзья, которые могут это сделать, назвал цену. Именно за документы, не за убийство! Ну, и все вот так получилось…
– Как зовут водителя?
– Иван Ступник.
– Где его найти?
– Пишите адрес, телефон. Кража паспорта покойника – не такое страшное преступление…
Глава 24
Слава с утра никак не мог сосредоточиться. Как всегда, с делами Кольцова не знаешь, за что хвататься в первую очередь. В то время, как, по его строгой теории, за дела хвататься вообще не следует. Они должны созревать и падать на стол, как груши. Ну, и по ходу – армии в его распоряжении нет, чтобы бросать войска туда-сюда. Ребята и так в мыле. Наконец он собрался с мыслями, включил запись разговора с Григорием Сидоровым, и сразу же раздался звонок дежурного:
– Вячеслав Михайлович, тут к вам женщина просится. Важное дело, говорит. Мария Леонтьева.
– Пропустите.
Мария вошла в его кабинет, не ответила на приветствие, отказалась сесть, встала перед столом, глядя на него огромными глазами, в темной радужке которых, казалось, расплавились зрачки.
– Вы рассказали Вадиму об Ульяне???
– Вы так ставите вопрос, я даже не знаю, как на это реагировать. Вадим Осоцкий – один из главных свидетелей по делу об убийстве Виктории Князевой. Он же – кандидат в подозреваемые, поскольку угрожал ей расправой. Мы общались с ним и его отцом в рамках права: то есть сообщили им, какая информация у нас в разработке. Ульяна Леонтьева находится в Швейцарии по документам покойной Князевой, и это уже не тайна. Более того, мы должны проверить причастность Осоцких и к этой афере. Что-нибудь случилось?
– Случилось! Мне в назначенное время не позвонил человек, который связывал меня с дочерью. Его телефон не отвечал. Я поехала в его дом, мне там сказали, что он в больнице, на него напали в квартире, избили!
– Это так. Григорий Сидоров, который был на связи с Ульяной и с вами, сейчас в больнице. Показал, что подмена паспорта – его идея.
– Что с ним сделали и что он им сказал?
– Его избили. Но он им ничего не сказал, так записано с его слов. Можете послушать эту запись.
– Включите. – Мария слушала, и глаза ее становились все больше и трагичнее, так казалось Славе. – Они взяли телефон и ноутбук. Это значит, они знают, где Ульяна! Вы убили мою дочь!
– Что вы говорите? Прекратите истерику! Сами заварили такую кашу, а теперь… Я… Я даже попросил коллег, которые находятся в Швейцарии по другому делу…
Раздался звонок, Слава, выключая диктофон, нажал громкую связь.
– Слава, это Клементьев. Срочная информация. Сейчас неизвестные обстреляли шале, за которым ты просил присмотреть. Оттуда мне еще не отзвонились. Все, до связи.
Мария пошатнулась, но удержалась на ногах, схватившись за спинку стула.
– Мария, вам плохо? Присядьте, я вызову врача. Ничего пока не известно. Там находятся наши люди…
Мария дико взглянула на него и бросилась вон. Она подбежала к своей машине и не смогла ее открыть: так тряслись руки. Тогда она бросилась на проезжую часть и остановила такси.
