Анна Малышева - Иногда полезно иметь плохую память
— Хорошо, — согласился он в конце концов. — Раз уж ты так круто повернула дело.
Могу даже быть свидетелем.
Юлька захохотала.
— С моей стороны никак не можешь, — возразила она. — А Женя кого-нибудь уж найдет.
Ты будешь моим личным почетным гостем!
Только, пожалуйста… — она замялась, — пожалуйста, не дерись там, ладно? А то ты, по-моему, уже научился… Кошмар! Как тебе это в голову пришло!
— Между прочим, я подрался с, твоим поклонником, — возмутился он. — Парень стоял у твоей двери и потом пошел за мной и затеял драку. По-моему, он ждал, когда ты выйдешь.
— Я?! Парень?! — изумилась Юлька. — Никакого парня не знаю. Ведь это был не Женя?
— Все, к черту! — Макс обреченно вздохнул. — Я уже понял, что у тебя одна цель — всех помирить и спрятать все концы. Главное, чтобы тебя никто не беспокоил, верно? Готова даже выйти замуж непонятно за кого? Хорошо!
Я больше не буду тебя спасать. Пусть все будет, как ты хочешь. Благословляю. И даже подарю тебе подарок.
И с этой минуты все пошло для Юльки куда легче и веселее. Она живо раскроила купленную на платье белую ткань, тут же принялась шить, решительно отвергла фату, договорилась на работе о положенных по закону трех свободных днях… Женя как-то вяло участвовал в подготовке к собственной свадьбе, но Юлька объясняла это тем, что слишком уж усердствуют его отец и мать. Особенно активно вела себя Елена Александровна. Надежда Сергеевна держалась с ней вежливо и несколько отстранение. Юлька прекрасно видела, что женщины не сошлись и никогда уже не сойдутся, но понимала в то же время, что здесь ничего сделать нельзя. «В конце концов, общаться со свекровью буду я, а не мама, — думала она. — Это мое личное дело».
— Просто не верится, — без эмоций отреагировал Сергей Павлович на телефонное сообщение адвоката о том, что дело сделано и свадьба играется буквально на днях. — Ты не смухлевал там чего-нибудь?
Изумленный адвокат помолчал.
— Почему ты так говоришь? — пробормотал он наконец. — Все по закону, все как надо…
Девушка идет замуж совершенно добровольно… Да и как иначе, у нее живот!
— Откуда? — удивился Сергей Павлович. — То есть понятно откуда, но неужто уже видно?
— Да нет, но разве в этом дело? Главное, что она хочет рожать.
— Да, нетипичная девица, — вздохнул Сергей Павлович. — Теперь любая предпочла бы аборт… Я все больше склоняюсь к мысли, что сам должен был жениться на ней.
Адвокат нервно рассмеялся.
— Поздно, Сережа! — с торжеством заявил он. — Мой парень тоже годится кое для чего.
Вот на свадьбу тебя позовем, как же иначе.
— Хорошо шутишь, — отозвался Сергей Павлович, нашаривая сигареты на столике рядом с телефоном. — В гости, значит, пригласишь? Да я на многое не претендую, Коля, ты сам знаешь… В ЗАГС, пожалуй, еще поеду.., а на саму-то свадьбу… Зачем? Кто я невесте, кто жениху? Седьмая вода на киселе.
И он рассмеялся, слушая ошеломленное молчание адвоката.
— Что такое? — удивился Сергей Павлович. — Это новость для тебя? Мы же уговаривались? По справедливости, так сказать…
— Ну да… — промямлил адвокат, и Сергей Павлович отбросил всякие церемонии:
— Смотри, Коля! У меня нет никакой охоты повторять тебе все то, что уже говорилось… Помнишь, в твоей конторе?
— Ты меня не правильно понимаешь, Сережа, — мягко возразил Николай Степанович, и тому не понравился тон адвоката: слишком уж сладкий, слишком примирительный. — Я просто удивился тому, что ты хочешь ехать в ЗАГС. Ты не знаешь нашу молодежь…
— Представь, знаю! — оборвал его Сергей Павлович. — Так что там о нашей молодежи?
— Да мы же им мешаем, мы, старики! — рассмеялся адвокат. — Я с трудом выговорил себе право поехать с ними в ЗАГС. Они хотели ехать с двумя свидетелями — и все! Мою жену не допустили, мать невесты не едет… Кажется, согласно желанию самой невесты. Милая очень девушка, кстати. Просто повезло, что я никогда не виделся с ней раньше.
— Очень повезло, — отрезал Сергей Павлович. — Ты говори по делу, прошу тебя! Так что, ты один едешь с ними?
— Да, я думаю, больше они никого не потерпят, — кротко отозвался адвокат. — Да ты сам представь, если среди родителей был проведен такой отбор, что же говорить о родственниках?
А о друзьях? А о людях, которых они и в глаза не видали?
— Речь идет обо мне, как я понимаю, — сказал Сергей Павлович. — Ну вот что, Коля. Хочешь ты этого или нет, но я поеду. Не собираюсь втираться в вашу компанию, конечно. Раз наши молодые такие застенчивые. Но я буду рядом, все время, понимаешь? Так что проблем я вам не создам, — заключил он.
— О чем речь, Сережа, — вроде бы завозмущался адвокат. — Какие проблемы! Это молодежь создает проблемы, а не я! Ты, пожалуйста, не путай мои желания и их требования!
— Ладно-ладно, отцы и дети, вечная тема, — поморщился Сергей Павлович. — Это все? Когда свадьба?
— Думаю, десятого августа.
— Что значит — думаешь? — удивился и насторожился Сергей Павлович. — Не знаешь точно?
— Десятого августа, — твердо сказал адвокат. — Извини, задумался. Конечно, десятого числа.
Сергей Павлович положил трубку и почувствовал странные ноющие толчки в груди, с левой стороны.
— Этого еще не хватало! — пробормотал он. — Сердце? Никогда оно не болело, не помнил, где и находится… Достукался, субчик…
Верка виновата, сука… Где она опять шляется?
Вера ушла утром, якобы по объявлению — искать работу. Но он подозревал, что никакой работы Вера не ищет, а снова шляется к своему любовнику. Незабываемая встреча в переулке произвела на него странное впечатление — с одной стороны, он был польщен тем, что парень был унижен на его глазах отказавшейся от знакомства с ним Верой. С другой стороны, он прекрасно понимал, что Вера не способна закончить такую историю двумя словами, сказанными к тому же при свидетеле. "Она своего не упустит, — морщась от боли, думал Сергей Павлович. — Мерзавка! Она сейчас у него!
Знать бы адрес… Накрыл бы их и, честное слово, перестрелял бы!"
Он поплелся в спальню и улегся на постель — как был, в одежде и ботинках. Он только что приехал с работы после тяжелого дня.
Лена ушла в отпуск, и ее отсутствие тревожило его куда больше, чем вечные приставания и выяснения отношений с Верой.
"Мое алиби, — думал он, стараясь принять удобную позу, чтобы не так давило сердце. — Мое алиби уехало вместе с ней… Странно, что никто ее не спрашивал. Я ведь указал на нее как на свидетельницу того, что я в тот день безвылазно сидел на работе. Дал ее координаты, все выложил начистоту. А ее не вызывали, не спрашивали. Нет, она их не заинтересовала. Значит, я тоже не интересую их… Хоть это с плеч долой, а то бы помер сейчас… Колька, сволочь! Что-то он крутит. Десятого августа, не десятого августа. А если… — Ему в голову пришла жуткая мысль. — Если он назвал мне не правильную дату? Если свадьба будет не десятого августа, а девятого или восьмого, скажем?
Я приеду как болван к пустому ЗАГСу, а он с денежками и сыночком смотается, так что концов не сыщешь. Или скажет, пардон, денег мы не получили, никто не пришел. И как я его проверю? Нет, Колечка, я тебя поймаю! Десятого августа, говоришь?"
В двери защелкал ключ. Через минуту но коридору простучали каблуки, и в спальню вошла Вера.
Она кинула сумочку на постель, мельком взглянула на Сергея Павловича и полезла в шкаф. Он наблюдал за ней. Вера вытащила из шкафа плечики с отглаженным голубым платьем и принялась переодеваться. Сергей Павлович насторожился.
— Ну и что это значит? — спросил он, когда Вера разгладила складки голубой ткани на боках и повернулась перед зеркалом. — Куда ты собралась?
— Нашла работу, — коротко ответила она. — На телефоне, этим, как его, диспетчером.
— И сейчас ты идешь туда?
— Конечно, надо сразу начать, — подтвердила Вера, начав причесываться.
Глаза у Веры сияли. Сегодня ей удалось помириться с Сашей. Все предыдущие попытки разбивались как о каменную стену. Он ничего не желал слышать. «Ты отказалась от меня при нем! — кричал он, потрясая перед ее лицом кулаками. — Значит, на самом деле ты не хочешь разводиться с ним!» Вера покорно выслушивала все его упреки, боясь возражать. Она уже узнала от него, что Сергей Павлович выдал ее тайну относительно настоящего имени и работы. Правда, про ее семейное положение он ничего, судя по словам Саши, не говорил. Это удивляло Веру больше всего.
«Казалось бы, сразу надо было выяснить этот вопрос! — раздумывала она над разразившимся скандалом. — Так нет же, эти дураки принялись выяснять, как меня зовут и правда ли, он меня не отпускает только потому, что я могу ему помочь удержаться на работе? Это все Саша выдал ему, идиот! Сергей, слава богу, молчал. И сейчас молчит. Вообще много стал молчать. С одной стороны, хорошо. И за юбку не хватает, когда ухожу. А с другой стороны, страшно. Вдруг что-то задумал…»
