Интуиция, дедукция и железный кулак - Игорь Екимов
Ждать пришлось довольно долго. На улице постепенно стемнело, и теперь, выглядывая из-за угла, Силачёв видел ярко освещённый квадрат у окна бокового фасада: в доме горел свет. Подумав, сыщик решил, что скорее всего второе нападение может произойти в другом месте, неосвещённом. Он снова перешёл на противоположный угол дома, пройдя вдоль заднего и бокового фасадов. И остановился там.
Двор оказался частично освещён через окна главного фасада, но в левом дальнем углу двора было темно. Дорога и лес с этой стороны тоже ничем не освещались. Логично было предположить, что противник, стремясь воспользоваться темнотой, придёт именно оттуда. Впрочем, ещё не факт, что он придёт один — возможно, их будет несколько.
Во дворе, в правом дальнем углу, рядом с пирамидами кирпича лежал мёртвый Бобик. Перед тем, как его застрелили, он подбежал к забору настолько близко, насколько цепь позволяла, пытаясь любой ценой добраться до идущих по дороге преступников. А сами они теперь валялись по другую сторону забора, тоже не подавая ни малейших признаков жизни.
Михаил Николаевич весь обратился в слух. Наблюдая за двором, он часто оборачивался назад — не подкрадывается ли кто-нибудь с тыла. С правой стороны его защищала стена дома, а с левой — естественные укрытия: сарай, туалет и машина. И, конечно, он продолжал прокручивать в голове мысль: «Здесь никого нет!»
И вот, простояв на этом месте минут пятнадцать, Силачёв заметил некое движение впереди и чуть слева. Какой-то человек вышел из леса, подошёл к забору и двинулся вдоль него, обходя сыщика с левого фланга.
Прижавшись к стене, Михаил Николаевич взял его на мушку. Несмотря на темноту, неизвестный тоже мог бы разглядеть Силачёва, если бы всмотрелся как следует в эту часть двора. Но, видимо, его внимание в первую очередь привлекал свет в доме.
«Хлопнуть его, что ли? — задумался сыщик. — Но мне же надо захватить «языка»!»
Ещё несколько секунд — и неизвестный скрылся за машиной Силачёва (точнее, машина оказалась между ними и закрыла их друг от друга). Тогда Михаил Николаевич осторожно подошёл к машине и потихоньку двинулся вокруг неё, заходя противнику в тыл.
Аккуратно выглядывая из-за машины, сыщик увидел, как неизвестный остановился у забора. Потом лёгким движением перелез, почти перешагнул его — и оказался во дворе. Держа пистолет наготове, он прошёл несколько шагов и скрылся между сараем и сортиром, затем опять попал в поле зрения Силачёва. Сделал перебежку, достиг бокового фасада дома и медленно пошёл вдоль стены. Обогнул угол дома. Озираясь по сторонам, подошёл к освещённому окну большой комнаты (и сразу стало видно шапочку у него на голове, закрывающую лицо). Заглянул внутрь…
— А ну, бросай оружие! — громко скомандовал сыщик.
Неизвестный так и подпрыгнул от неожиданности. Чуть-чуть подумав, он бросил пистолет на землю и сделал осторожную попытку обернуться на голос.
— Не вертись, а то пристрелю, — сказал Силачёв, выходя из-за машины и приближаясь к нему. — Ты здесь один? Или с тобой ещё кто-то есть?
— Один, — мрачным (но, опять же, вроде бы знакомым) голосом ответил бандит. — Остальные удрали все.
— И правильно сделали. А ты, дурак, остался. Ну-ка, пошли в дом, только без глупостей. Если что, я не промахиваюсь.
Неизвестный, опустив голову, медленно направился к двери. Михаил Николаевич последовал за ним, держа его на мушке. Подбирать с земли вражеский пистолет сыщик не стал, опасаясь, что если он хоть немного ослабит бдительность, то «язык» сразу попробует дать дёру. Да и вообще, оружия кругом валялось довольно много (вместе с его мёртвыми владельцами). Так что одним пистолетом больше, одним меньше — какая разница.
Вдвоём они вошли в дом.
— В самую дальнюю комнату, — командовал Силачёв. — В левый дальний угол. Лицом к стене! Вот так. Шапочку с головы сними и брось на пол. Теперь можешь повернуться.
Бандит повернулся, и сыщик тут же расплылся в довольной улыбке. Перед ним стоял сам Морозов!
— Ну что, ребята, облажались? — сочувственно-издевательским тоном произнёс Силачёв. И сам себе ответил: — Облажа-а-ались… Вы бы сначала подумали хорошенько, с кем связываетесь. Я вам дам просраться! В смысле, прикурить. Ну-у… и просраться тоже.
Ответ Морозова оказался весьма неожиданным.
— А вы, похоже, ещё не поняли, куда вляпались, — заговорил он. — Вы думаете, всё так просто, да? Сдадите меня в милицию, а Петру Андреевичу вернёте то, что у него украдено, и будет вам счастье. И похвалят, и за службу наградят…
— Что-о-о?! — грозно насупился Силачёв. — Это что такое сейчас было?! Ты чего, малец, совсем оборзел? Лучше не хами, а то я тебе прострелю все пять конечностей по очереди! Отвечай, куда ты сокровища спрятал!
Морозов посмотрел на него с явным сочувствием, что, надо признать, несколько озадачило сыщика. Потом, выдержав небольшую паузу, ответил:
— Плохи ваши дела, Михаил Николаевич, совсем плохи. Сегодня вечером вы нажили себе такого врага, с которым вам не справиться…
— Это тебя, что ли? — засмеялся Силачёв.
— Да при чём тут я… Вы даже не представляете, что вы натворили. На вашем месте я бы прямо сейчас бросил всё и бежал за границу. Правда, не факт, что это вам поможет.
— Я не представляю, что я натворил? — продолжал веселиться сыщик. — Так расскажи, если не трудно!
— Хорошо. Вон там за забором лежит мёртвый парень со «Стечкиным». Как я понял, его убили именно вы.
— Конечно, а кто же ещё?
— Так вот этот парень — Владимир, сын Петра Андреевича. Дошло? Вы убили сына Петра Андреевича!
— Да не может быть!! — обалдел Силачёв и на какую-то долю секунды потерял концентрацию.
Как выяснилось, Морозов только этого и ждал. С быстротой молнии он метнулся вперёд и ударом ноги выбил у сыщика пистолет. Оставшись без оружия, Михаил Николаевич размахнулся и нанёс левый боковой, но Морозов успел опередить его правым прямым в челюсть, а потом ещё и увернуться от удара. Меткое попадание почти никак не подействовало на Силачёва — только голова чуть-чуть дёрнулась — и он врезал с обеих рук по очереди. Морозов легко уклонился в разные стороны и ответил пятиударной серией в голову, причём два удара снова пришлись точно в челюсть. Сыщика спасла лишь его ненокаутируемость. Нет,
