Наталья Андреева - Капкан на мечту
– Да, я хочу, чтобы она его приворожила! – с вызовом сказала Лилия Юрьевна. – Чтобы наслала порчу на его жену! Чтобы он ушел из семьи! Ушел ко мне! Я не хочу быть любовницей, слышите? Это все так… Ненадежно. Мне уже тридцать пять! – «Так мы, выходит, ровесники?» – А дальше что? Я и ребенка поэтому родила. Надеялась, что мой любимый привяжется ко мне и к дочке, что мы станем семьей… Но, видимо, все это без толку. А Розалия… О, как же она меня достала! Впрочем, как и всех!
– Расскажите, в чем была суть вашего конфликта?
– Да ни в чем! Я, видите ли, не умею воспитывать ребенка! Да, Ева поздно ложится спать! Значит, она сова. И ничего такого она не делает. Просто бегает по квартире, разбрасывает игрушки. Как всякий маленький ребенок. Они, видите ли, производят много шума, когда падают, эти игрушки! Розалия требовала, чтобы моя Ева надевала мягкие тапочки, когда бегает по квартире! Вы пробовали надеть на двухлетнего ребенка обувь, которая ему не нравится? Эти тапочки постоянно с нее сваливаются. А еще Розалия требовала, чтобы я сделала ремонт и уплотнила бы полы! Зачем мне это надо в чужой квартире? Я же не виновата, что так теперь строят? Панельный дом, добрая половина несущих стен снесена самими же жильцами при перепланировке. А теперь они жалуются на плохую звукоизоляцию! Розалия чуть ли не каждый вечер поднималась ко мне и устраивала скандал! В конце концов я перестала ей открывать. Тогда она пришла с участковым! Она орала, что это я подсадила ее на снотворное! Что из-за моей Евы она не может заснуть! Да ее никакие соседи не устроили бы! А съехать я не могу. Квартира-то хорошая, большая. Мебель почти новая, есть бойлер на случай, если отключат горячую воду, кондиционер, посудомойка… Когда мы искали квартиру, я сама выбрала эту. Кто ж знал, что внизу живет скандальная баба, которой мешает маленький ребенок? Лично я узнала об этом, когда деньги уже были уплачены за полгода вперед. Теперь я понимаю, почему хозяева выдвинули такое условие! Ужас, что это была за баба! Я про Хорькову.
– И поэтому вы ее отравили?
– Что?!
– В половине десятого вы ушли от госпожи Домны. Муж Хорьковой вышел из дома в начале десятого, и Розалия Карловна осталась в квартире одна. Юлий Хорьков утверждает, что он жену не убивал. У госпожи Домны алиби. Значит, это сделал кто-то другой. Поднялся к Хорьковой и подсыпал ей в чай смертельную дозу снотворного. А потом инсценировал убийство с целью ограбления. К тому же вы знали, что Розалия Карловна принимает снотворное, она вам сама сказала. Одна проблема: отпечатки, – озабоченно сказал Вячеслав. – Как вам удалось попить с ней чайку и нигде не наследить?
– Попить с ней чайку?! – Лилия Юрьевна внезапно расхохоталась. – Да вы, видать, не понимаете, что за человек была эта Розалия Хорькова! Попить чайку! Насмешили! Ну, хорошо, я скажу вам правду, – она опять потянулась к пачке сигарет. – В тот вечер я действительно поднялась на пятый этаж. Шла мимо и думаю: почему бы не зайти? Дело в том, что на следующий день у Евы был день рождения. Ей как раз исполнялось три года. И мы позвали гостей. Детские праздники сейчас в большой моде. Ребенку с младых ногтей надо выбирать круг общения, к тому же если дружить с родителями этих детей, можно и свою карьеру устроить, – она глубоко затянулась. – Мы с Евой каждый день гуляем во дворе. Не скажу, что моя дочка – ангел. И мне очень не хочется, чтобы она сидела в песочнице или на карусели одна. Вот я и устроила этот детский праздник. Клоуна пригласила. К нам должны были прийти малыши и их родители. Все – из этого дома и соседних домов, с которыми у нас общий двор. Вы себе представляете, что такое полная квартира маленьких детей? И клоун?
– Прекрасно представляю, – кивнул Вячеслав.
– Шум, гам… Разумеется, мы собрались это сделать днем, часа в три. Но кто знает? Вдруг Розалия решит остаться дома? Представьте себе ситуацию: мы празднуем день рождения, нам весело, и вдруг раздается звонок в дверь! На пороге Розалия Хорькова!
– Представляю себе, – вновь кивнул Кликушин.
– Нет, вы не представляете, насколько это испорченный праздник! – раздраженно сказала Лилия Юрьевна. – И я поднялась, чтобы ее предупредить. Заодно узнать, будет ли она дома с трех до семи. Клятвенно пообещать, что вечером в моей квартире уже будет тишина. Я долго звонила в дверь. Но никто не вышел мне открыть.
– А сама дверь была заперта? – с интересом спросил Кликушин. – Я имею в виду, дверь в секцию?
– Ну, разумеется!
– Странно… Хорьков утверждает, что он вышел из квартиры, хлопнув дверью, а ключи швырнул на стол. Версия о грабителях, которую он нам подкинул, таким образом, рассыпается полностью. Дверь в секцию была закрыта! Неужели Хорьков и впрямь убийца? – взволнованно спросил Вячеслав.
– А что вас удивляет? – пожала плечами Лилия Юрьевна. – Они очень плохо жили. Я бы тоже убила такую жену. Мерзкая была баба!
– Но кто закрыл дверь?
– Соседи, кто же еще? Вы поспрашивайте их. Наверняка в половине десятого кто-то вернулся с работы. Удивился, что дверь открыта. Да сама же Розалия следила за порядком и ругалась с соседями из-за перегоревших лампочек или из-за открытой двери в секцию! Знаете ведь, как бывает? Выскочил человек к мусоропроводу, а когда шел обратно, дверь закрыть забыл. Так вот Розалия со своими соседями по лестничной клетке скандалила постоянно!
– Вы-то откуда об этом знаете?
– Да от консьержки, господи! Кто у нас в курсе всех сплетен? Иной раз остановишься, поговоришь, пока Ева рассматривает цветы или картинки на стенах.
– Да, у вас красиво, – кивнул Вячеслав, который отметил, что подъезд обихожен.
– Еще одна причина, по которой я выбрала этот дом и этот подъезд. Здесь уютно.
– Значит, у себя дома вы оказались без пятнадцати десять?
– Чуть раньше. Много мне надо времени, чтобы подняться с пятого этажа на шестой? Уж, конечно, не десять минут. Дома была моя мама. Она смотрит сериал по Первому каналу, который начинается сразу после выпуска вечерних «Новостей», в двадцать один тридцать. Если я напрягусь, я, пожалуй, сумею пересказать вам содержание серии, которую мама смотрела в тот вечер. Чтобы вы убедились в том, что я не пила чай с Розалией Хорьковой. Извините, Ева сейчас проснется. – Лилия Юрьевна озабоченно посмотрела на электронные часы, стоящие на столе. – Мне пора к ней.
– Значит, дверь, – Вячеслав со вздохом поднялся. – Она была заперта, вот в чем все дело. Ну а если вы мне врете? Если Хорькова вам все-таки открыла? Все равно… Времени у вас было маловато. Попить с ней чайку, стереть отпечатки, да еще и инсценировать ограбление… Нет, маловато. И потом: как драгоценности оказались в урне, в проходном дворе? У вас маленький ребенок, вы наверняка из квартиры ночью не выходили.
– Не выходила, – насмешливо сказала Лилия Юрьевна.
– Странно все это. Ладно, возьмусь всерьез за Хорькова.
– Вот и возьмитесь. – Женщина торопливо вытряхнула пепел в мусорное ведро. – Как все-таки хорошо, что Розалия умерла! – сказала она, распрямляясь. – Переезд – это так утомительно! А я уж было хотела отсюда съезжать. А мне здесь нравится. И маме моей тоже. Мне скоро придется выйти на работу, Еве исполнилось три года. С ней теперь будет сидеть моя мама. Ну а я… Пойду пить дальше свою горькую чашу, – тяжело вздохнула она.
– В смысле?
– Отец Евы – мой начальник, – пояснила Лилия Юрьевна. – Как, по-вашему, завязался наш роман?
– А! Служебный роман! – догадался Кликушин.
– Вот именно. Так что, если я вам еще раз понадоблюсь, мне к вам будет прийти крайне затруднительно. Работа у меня ответственная, да и в курс дела надо будет войти после декрета-то. Но я вам клянусь чем хотите, хоть своим здоровьем, хоть дочери: Хорькову я не убивала.
– Это серьезно, – согласился он. – Раз здоровьем дочери. Но как же вы ходите на свою ответственную работу в таком виде? Ну, во всем этом? – он кивнул на проколотый пупок.
– А, вы про пирсинг! Ну, так у нас частная фирма. Не возбраняется. И потом: серьги я сниму, а татуировки с пирсингом в одежде с глухим воротом и длинными рукавами не видно. На работе я паинька, – усмехнулась она. – Все эти штучки видит только мой любимый, – лукаво сказала Лилия Юрьевна, закрывая за Кликушиным дверь.
«Вот, Лиза, к чему ты меня подталкиваешь, – грустно думал он, спускаясь по лестнице на пятый этаж. – Дома у этого мужика наверняка такая же Лиза. А на работе Лиля. И как итог – вторая семья. Гадания-привороты. А то и порча! Нет, надо что-то делать…»
На пятом этаже он надавливал поочередно на все кнопки, пока одна из четырех дверей в квартиры не открылась. Кликушин терпеливо ждал, присушиваясь к шагам. Открыла ему заспанная женщина в халате, которая бесцеремонно спросила:
– Вы кто?
– Я следователь. По поводу вашей соседки. Вы, наверное, знаете, что ее убили.
– И что вы хотели? – недовольно спросила женщина. Средних лет, на этот раз без всякого тюнинга, даже без намека на макияж.
