Эксперимент S - Джереми Бейтс
Вспомнив все это, Брук, разрезая надвое очередное яйцо, покачала головой. Нелепо сравнивать Роя с Императорской японской армией или нацистами. Он не совершал преступлений против человечества. Он лишь заставлял двух участников эксперимента долгое время бодрствовать с помощью таинственного газа.
И кто она такая, чтобы задавать вопросы заведующему кафедрой психологии Калифорнийского университета в Беркли? Простая официантка. Законы и кодексы, которые регулируют его работу, Рой знает, как никто другой. Он не станет ими пренебрегать. Значит, она просто должна ему верить.
Брук сосредоточилась на стоящей перед ней кулинарной задаче. Она вытащила желтки из вареных яиц и выложила их в небольшую миску, куда добавила майонез, дижонскую горчицу, яблочный уксус, соль и перец. Размешала смесь, превратив ее в крем, потом положила по ложке в каждый яичный белок. Готовые фаршированные яйца убрала в холодильник, заварила себе чай и перебралась на крытую террасу перед своим плавучим жилищем. Она смотрела на хмурые грозовые тучи и косые струи дождя, но мысли ее блуждали где-то очень далеко.
Она снова думала о Рое.
Он сказал ей, что уволил одну из своих помощниц. Так ли это на самом деле? А если это не он ее уволил, а она ушла сама? Возможно, была не согласна с ходом эксперимента?
Какая разница, Брук? Тебе-то что?
Она не знала. Но чутье подсказывало: что-то здесь не так.
Как бы то ни было, Рой работает в две смены. То есть в этой своей подвальной темнице он теперь проводит по шестнадцать часов в день.
Ему должно быть очень скучно.
И одиноко.
Брук отпила чай, даже не ощутив его вкус. Перед солнцем проплыл плот из пушистых белых облаков, на время украв у неба яркий свет.
Надо что-то приготовить ему на ужин. Ближе к вечеру принести.
Он оценит и еду, и ее общество.
А она еще раз посмотрит на этот его эксперимент.
* * *
Доктор Рой Уоллис резко вынырнул из сна. Вокруг тьма, тишина. Он не помнил, что ему снилось, но сердце билось учащенно. Он уже хотел встать и пойти в комнату для наблюдений, проверить, как там Гуру и австралийцы, но вдруг на затылке почувствовал какой-то зуд. Нахмурившись, он протянул руку за голову, почесаться, и обнаружил небольшой выступ в маленькой впадине, где затылочная кость соединяется с шейным отделом позвоночника. Он пощупал его пальцами. Выступ оказался твердым и неподатливым. Встревожившись, Рой стал ковырять его, пока не вымазал кончики пальцев в крови. Он знал, что добром это не кончится, но остановиться не мог.
Сняв кожный покров, он понял: выступ металлический.
Это застежка-молния, решил он минуту спустя.
Зажав бегунок между указательным и большим пальцами, он потянул его вверх. Бегунок медленно двинулся вдоль параллельных рядов зубцов, создавая в коже Y-образный канал.
Молния закончилась на самом верху черепа. Все еще не в силах остановиться, он сунул окровавленные пальцы под свисающие лоскуты кожи и потянул их вперед. Кожа легко отделилась, как скорлупа вареного яйца.
К горлу подкатила тошнота, он в испуге отпрянул и уставился на зажатые в руке клочки волос и кожи и даже обрывки утратившего форму лица.
– Профессор?
Доктор Уоллис открыл глаза. На какой-то ужасный миг ему показалось, что он в тюремной камере. Потом в свете из коридора он разглядел склонившегося над ним Гуру.
Он быстро сел.
– Что-то случилось?
– Нет… не совсем. Но, возможно, у нас проблема.
– Что такое, черт возьми?
Не дожидаясь ответа Гуру, Уоллис подскочил на ноги и поспешил в комнату для наблюдений. Через портал смотрового окна заглянул внутрь.
Чед по-прежнему сидел в том же углу, что и раньше, спиной к Уоллису. Шэрон на кровати не было.
– Где Шэрон? – спросил он, тут же увидев закрытую дверь в глубине комнаты.
– Ушла в ванную почти два часа назад, – ответил Гуру. – До сих пор там.
– Два часа назад? – Он взглянул на наручные часы. Тринадцать минут одиннадцатого. – Я спал целый день!
– Не хотелось вас будить…
Доктор Уоллис фыркнул. Потом увидел на столе коричневый бумажный пакет с логотипом мексиканского фастфуда «Чипотле».
– Вы оставили их без присмотра, чтобы смотаться за едой?
– Что вы, профессор. Я заказал через «Убер». Там буррито со стейком для вас.
Уоллис понял, что голоден, достал буррито и, разорвав алюминиевую фольгу, впился в него зубами.
Гуру улыбнулся.
– Вкуснятина?
– Вкуснее не бывает, – ответил Рой с полным ртом. – Так Шэрон в туалете уже два часа?
– Примерно.
– Ты пытался ее звать?
– Она не отвечает.
Доктор Уоллис сглотнул, слизал с пальцев остатки соуса адобо и нажал кнопку интеркома.
– Шэрон? Как дела?
Никакого ответа.
– Шэрон?
Полная тишина.
Уоллис повернулся к Гуру, на лице отразилась тревога.
– Почему не разбудили меня раньше?
– Я решил, профессор, что повода для беспокойства нет. Если бы она снова порезалась, я бы… услышал.
Уоллис кивнул, но не стал говорить, что, возможно, она висит там на душевой лейке.
Аппетит вдруг пропал, он положил буррито на стол, вытер рот и бороду бумажной салфеткой и сказал:
– Пойду проверю.
* * *
Удушающий запах экскрементов в лаборатории сна никуда не исчез, пахло также немытым телом, и ощущался легкий сладкий аромат крови.
Доктор Уоллис пересек комнату и заметил, что Чед продолжает сидеть к нему спиной.
Он остановился.
– Чед?
Австралиец издал какой-то нечленораздельный всхлип.
Хихикнул?
– Может быть, повернетесь, брат? – сказал Уоллис.
Выждал паузу.
– Чед, приятель?
Австралиец отказался отвечать, и Уоллис решил, что разберется с ним позже. Подошел к туалетной комнате и костяшками пальцев постучал в дверь.
– Шэрон! – окликнул он. – Это доктор Уоллис.
Хохоток, но не такой, как
