Окна в облаках - Евгения Михайлова
– Раньше были, и часто. Сейчас почти нет. Но у Виталия через неделю день рождения. Я могу поговорить с ним, кого мы пригласим.
Виталий сказал Инне, что не расположен к длинным и бурным посиделкам. Но хотел пригласить домой нескольких приятелей. Причем без жен. Заодно дела спокойно обсудят.
– С бабами такой спокойный, приятный и в то же время деловой вечер невозможен, – холодно произнес он.
Инна вздрогнула из-за того, что в его глазах мелькнула брезгливость. Это адресовано только ей, какие сомнения.
Через пару дней она уточнила у мужа, сколько его товарищей приедет, и занялась подготовкой.
Виталий пригласил четырех мужчин, совершенно незнакомых Инне. Все примерно одного возраста, значительно моложе Виталия. Это были его новые партнеры, создатели финансовой структуры, в которую он собирался вложиться. И тот факт, что муж так решительно изменил состав людей, вхожих в их дом, был для Инны окончательным аргументом, симптомом того, что Виталий устремлен исключительно в будущее. Соблазнительное и заманчивое для него и враждебное ей… Ему кажется, что реальность, обыденность – это всего лишь надоевшая декорация, из которой можно выйти и шагнуть в другой, яркий и увлекательный мир. А ее, Инну, преданную жену, просто вымести с другим мусором. Разве это не симптом болезни? Не маниакальность, от которой человека надо спасать?
– Без сомнения, – ответила ей на этот вопрос Кристина. – Речь именно об этом. Болезни лечат.
Она посоветовала Инне отпустить домработницу на время подготовки и проведения званого вечера.
– Сами справимся. Тут лишние глаза не нужны. Расскажи мне, какие вы обычно заказываете напитки и что пьет Виталий? – спросила она.
– Виталий старается не мешать, – послушно рассказала Инна. – Обычно он пьет в основном виски. Но если застолье затягивается, то и коньяк, и водку.
– То есть перед ним будет не одна рюмка или бокал?
– У нас есть тумблеры для крепкого алкоголя. В принципе можно наливать разные напитки по очереди в один бокал, но Виталий считает, что так портится их вкус: не мыть же всякий раз. Да, я ставлю возле каждого прибора несколько тумблеров и бокалов для вина, когда есть женщины.
– Понятно, – нахмурилась Кристина. – Все это усложняет дело. Я должна подумать. И пора обсудить условия. Препарат поступит после оплаты.
Сумма показалась Инне сумасшедшей. Она, конечно, накопила за два года брака немало денег из того, что могла снимать с общего счета. Виталий никогда не был щедрым, но и не мелочился. Содержимым сейфа жены никогда не интересовался. Там она держала крупную сумму наличными и свои драгоценности. Инна заколебалась: как она, в ее подвешенном положении, может решиться на такие траты? Ведь все пока вилами по воде, может не помочь, а она останется вообще без гроша. Вызвала Никиту для совета.
– Инна, есть банальная истина: кто не рискует, тот не пьет шампанское, – сказал он. – Дело твое, но мое мнение: надо решаться. Все может окупиться в такой степени, о которой ты даже не мечтаешь.
Инна не стала уточнять, что именно Никита имеет в виду. Ей и самой было ясно: как-то вырваться из тисков невыносимых страданий необходимо, а шанс ей обещан только один. Начнет жаться и торговаться – Никита и Кристина просто плюнут на все. Ее проблемы. Накануне дня рождения Виталия она выдала Кристине нужную сумму, а мужу сообщила, что домработница приболела и она пригласила на вечер другую помощницу.
И день настал. Если бы Инне какой-то голос свыше сказал, что он растянется на всю ее оставшуюся жизнь… Она бы все равно не остановилась.
Званый вечер долго напоминал производственное совещание. Четыре гостя явились без подарков и даже устных поздравлений. Просто по очереди пожали хозяину дома руку и небрежно кивнули в сторону его жены. Никита благоразумно вообще не стал светиться. Предупредил Инну, что будет неподалеку: «Звони, если что-то очень важное». Кристина была во всем черном, с белым платком на голове, который плотно обтягивал ее небольшую вытянутую голову. Никто из гостей ее, кажется, не заметил. Только Виталий наткнулся на кухне, с отвращением шарахнулся и больше не смотрел в ее сторону. На стол подавала Инна. Мужчины сначала жадно ели и пили после тяжелого рабочего дня, потом стали бурно осуждать свои дела и проблемы. После полуночи все немного поплыли, чаще тянулись за бутылками, наливая себе напитки по собственному выбору.
От волнения и напряжения Инна все видела как в тумане. В какой-то момент ей показалось, что она может задохнуться. Она пришла на кухню, где Кристина колдовала над бутылками, и попросила налить ей водки. Выпила залпом стакан, на душе вроде стало легче, а в голове закружилась горячая карусель. Инна вернулась к гостям, а когда в следующий раз вошла в кухню Кристины там уже не было.
То, что началось после полуночи, Инна видела как будто сквозь запотевшее стекло. Гости встали, покурили, выпили кофе и заговорили о том, что пора прощаться и встретиться утром в офисе как можно раньше. Виталий вышел в кухню, открыл холодильник, достал бутылку с минеральной водой, сделал несколько глотков и вдруг странно захрипел и упал. Инна помнит, что в ужасе лила на него воду из той бутылки, которую успела выхватить из его рук. Гости бросились на помощь. Кто-то звонил в «Скорую». И вдруг один из них с воплем бросился к туалету, по пути его вырвало. А потом началась такая паника и неразбериха, что Инна чуть было не сбежала из дома. Все гости почувствовали себя плохо, кто-то кричал, кто-то пытался звонить, кто-то вывалил на пол содержимое аптечки и пытался глотать все подряд.
Инне удалось собраться и позвонить Никите. Он вошел за несколько минут до приезда «Скорой». Его даже никто не заметил. Виталий продолжал лежать на полу.
– Меня здесь не было, – тихо сказал Никита Инне. – Запомни это как следует. Кто бы тебя ни спрашивал, меня здесь не было.
– А кто меня будет об этом спрашивать? – измученно спросила Инна.
– Мало ли. Кто угодно. Ты просто запомни. И еще: Кристину ты нашла по интернету. Сама! Она предложила полечить Виталию нервы.
– Ты меня сейчас бросаешь одну?
– Дура! Я пытаюсь обеспечить тот единственный вариант, при котором смогу быть твоим представителем и адвокатом. Этот вариант – я ни при чем, не в курсе, что было раньше. Я объективен и могу выдвигать
