Лариса Соболева - Оберег от порочной любви
– Да что случилось?
– Тори, лучше приезжай.
Положив трубку, она недоуменно пожала плечами:
– Что еще выкинула наша тихоня из омута?
Сообщив Брасову о странной просьбе Глеба, Тори переоделась и, сев в машину, помчалась к Наталье.
Брасов и Тори подъехали одновременно, поднялись на этаж – дверь раскрыта. Переступив порог, он позвал:
– Глеб!
– Тише, – вышла из комнаты Элла. – А, это вы... Заходите.
В комнате, помимо Глеба, были медики, очевидно, со «Скорой помощи», стоявшей у подъезда.
– А Наташка где? – спросил Брасов.
Глеб лишь глазами указал на софу. Там лежало нечто большое, полностью накрытое простыней. У Тори вытянулось лицо, чуть слышно она произнесла:
– Наталья... умерла?!
– Наглоталась ваша подружка таблеток, – принялся объяснять врач, указав подбородком на стол. – Средства сильнодействующие, прописывают их при нервном истощении. Одной упаковки хватило б, чтоб переселиться на тот свет, а она, судя по количеству упаковок, две приняла. Поздно спохватились, ночью надо было вызывать нас, может быть, удалось бы спасти. Мы заберем труп на вскрытие. Родственники у нее есть?
– Отец где-то, – скорбно вздохнул Брасов. – Она записку оставила?
– Нет, – сказал Глеб. – Во всяком случае, мы не нашли записок.
Приехали из милиции, походили-посмотрели, их убедили, что криминала нет, они уехали, составив на скорую руку протокол. Медики унесли Наталью, а четверка задержалась в квартире, курили на кухне. Им предстояло обсудить, как быть, но долго молчали, пока Брасов не задал вопрос:
– Вы-то как здесь очутились?
– Вчера она мне позвонила на сотовый, – вяло начал Глеб. – Была возбужденная, у меня создалось впечатление, что у нее крыша поехала...
– Поехала, уверяю тебя, – вставила Тори.
– Я предложил ей приехать к нам, такси, конечно, оплатил бы. Потом, послушав бессвязную речь, хотел сам к ней поехать, но Наташка сказала, что ужасно устала, хочет спать, пообещала нас навестить. Долго рассказывала одну историю...
– Какую? – поинтересовался Брасов.
– Неважно. Бред несла и вдруг отключилась. Я звонил несколько раз, но напрасно. А рано утром мы рванули к ней. Нам никто не открывал, что было делать? А в кухне и комнате горел свет. Тогда я постучался к соседям, попросил инструменты, совместно и взломали замок. Думал, если Наталья ушла, забыв выключить свет, то не обидится на меня, мы же беспокоились. А она лежит на софе. Не дышит. Но мы с Эллой надеялись, поэтому вызвали неотложку.
– М-да... – Мрачный Брасов потер ладонями по коленям. – Хреново, хреново...
– О чем ты? – спросил Глеб.
– Да так... вообще... – машинально обвел он рукой в воздухе, которая после этого безвольно упала на стол. – Теперь к делу, господа. Как ни крути, а отдуваться нам. Глеб, ты поможешь в организации похорон? Понимаю, ты на отдыхе, но у меня большой завал.
– Конечно помогу. Придется задержаться, а мы чемоданы собрали.
Распределили обязанности, только Тори не принимала участия, лишь согласно кивала, когда к ней обращались.
Новый замок купили за углом в хозяйственном магазине, кое-как вставили и закрыли квартиру, хотя для кого беречь старые шкафы и дешевую утварь? Где искать отца, ставшего наследником Натальи? Звонили по ее сотовому всем подряд, кто внесен в адресную книгу, и сообщали о смерти, но на папу не попали.
Во дворе, договорившись о завтрашнем часе встречи, попрощались, сели по машинам и разъехались в разные стороны, ведь у каждого, помимо Натальи, есть свои заботы. Кроме Тори, которой спешить некуда. Ее била дрожь от мысли, что Лешка, Наташка, Роб стали марионетками в чьих-то руках. Теперь настала ее очередь превратиться в управляемую куклу на тонких ниточках. Надо что-то делать, попробовать спастись. Но от кого? Нетерпение заставило ее остановиться. Едва отъехав от дома Натальи, Тори позвонила барышне из регистрационной службы и, представившись, осведомилась:
– Вы мою просьбу выполнили?
– Почти. Это же не так просто, я теперь роюсь не в компьютерах, а в бумагах, у нас же нигде порядка нет. Через несколько дней, думаю, предоставлю вам список.
– Я очень жду, поторопитесь. – Отключившись, заводя мотор, Тори недовольно, с отчаянием произнесла: – Дура, через несколько дней я могу оказаться рядом с Наташкой в холодильнике морга.
При всей своей сообразительности Тори не могла нащупать концы, определить, кто заварил интригу со смертями. Одно прекрасно понимала: старуха не сумасшедшая, она искала с ней встречи, ее кто-то подослал. Но кто заинтересован уничтожить всех виновников событий двадцатилетней давности? Кто об этом знает? Неужто кто-то проболтался? Как будто безнадежных тупиц среди них нет, но поручиться за каждого Тори не бралась. Интересно, Брасов увидел закономерность в череде смертей? Что он по этому поводу думает? Юрка не глуп, должен догадываться, просто не хочет расстраивать ее.
Состояние Брасова можно сравнить со свободным падением с высоченной башни без страховки. Знаешь, что упадешь, знаешь, что тебя не подхватят и ты врежешься в землю, как пикирующий самолет, а не в состоянии что-либо изменить, ведь ты уже себе не хозяин. У него не хватило терпения доехать до офиса, так как он полагал, что удар скоро нанесут не ему, точнее, ему, но через дочь, поэтому прямо в машине позвонил Илье:
– Где Анжела?
– Не беспокойтесь, Юрий Артемович, если б с ней что-то случилось, я бы узнал и сообщил бы вам.
– Я спрашиваю, где Анжела!
– Сейчас ее ведут двое ребят, они дежурят у школы, соответственно, ваша дочь на уроках. Если хотите, узнаю точно и перезвоню вам.
– Перезвоните.
Брасов смотрел в окно: денек погожий, народу тьма. Ему захотелось пройтись по улице, зайти в парк, посидеть на скамейке, поймать тлеющее солнечное тепло, которого день ото дня становится все меньше. Но что там ждет за каждым поворотом, за каждым деревом и кустом, за людскими фигурами, за столбами? Безопасней остаться в машине, впрочем, Роберта стальной дом на колесах подвел. Позвонил Илья:
– Юрий Артемович, все в порядке, ваша дочь идет домой с подружками, посторонние к ней не приближались. Простите, чем вызвано ваше беспокойство? Голос у вас тусклый, взволнованный.
– Разве? – удивился Брасов. Ему-то казалось, он великолепно владеет собой. – Может быть, и взволнованный. Наташка умерла.
– Наташка? Какая?
– Какая-какая! Та самая, которая с вами в квартире ночевала, полагая, что на нее вы быстрей поймаете злоумышленников.
– Как же так? – явно расстроился Илья. – Почему?
– Отравилась. Вот так-то.
– Она же боялась за свою жизнь, поэтому ночевала с нами, такие люди не травятся.
– А она отравилась. Наглоталась таблеток, две упаковки съела.
– Мне очень жаль. Непонятная смерть. Юрий Артемович, я могу чем-то помочь?
Брасов раскусил его, Илья намекает: сделайте милость, поставьте меня в известность, что это за браслетики, из-за которых вы и Наташа так переполошились.
– Спасибо, – сказал Брасов в трубку, – ничем. Особенно Наталье.
– А вам? – в лоб спросил Илья.
– Мне вы помогаете. До свидания.
Улицы, пешеходы... Где-то там, среди этих людей, девочка в красном плаще. Брасов искал ее и, если видел красное пятно, просил Игоря:
– Скорость убавь.
Но это оказывалась не она. Все, больше Брасов не будет выслеживать ее, а догонит и схватит, теперь не ускользнет. И если она растает на глазах, тогда он поверит, что существуют параллельные миры, потусторонние силы, колдовство и магия. Поверит и скажет: «Я бессилен перед вами, забирайте меня». Его, но не дочь. Так будет справедливей.
26
«Я хочу, чтоб ты умерла. И ты умрешь. Скоро». Тори эти слова слышала постоянно, что бы ни делала. Она поняла, как сходят с ума. Достаточно навязчивой идеи и ужаса перед ней, поражающего каждую клетку мозга, прорастающего в сердце, легкие, живот, колени, как метастазы. Тори ощущала внутри щупальца, с болью ввинчивающиеся в ткани, наверное, это и есть ужас, ничего подобного она не переживала... Впрочем, один раз пережила, выходит, он вернулся, внедрился в нее по тому же поводу.
При всем том она занималась текущими делами, готовила, гладила, лишь бы загнать страх поглубже. Включив музыку, старательно вслушивалась в мелодии, чтобы забыть. А он подвывал мелодиям, двухголосье изводило. Тори ждала Брасова, тщательно продумывая, в каких выражениях добьется от него правды. Не может быть, чтоб он ни о чем не догадывался.
Брасов приехал поздно, смертельно уставший, сумрачный, за ужином попросил водки.
– Пожалуй, я тоже выпью, – сказала она, поставив непочатую бутылку на стол, принесла рюмки.
Тори тянула с расспросами, надо дать Брасову немного расслабиться, он и так держится на пределе. Выпили по две рюмки, поедая салат, он поинтересовался:
– Из чего это?
– Из морепродуктов. В самый раз на ночь для тебя.
– А мяса нет?
– Есть. Хочешь мяса?
– Хочу. Не люблю я морепродукты, тиной пахнут.
