Свинцовый хеппи-энд - Сергей Григорьевич Рокотов
— Вставай, — мрачно произнес Сергей. Он тут же перезвонил Раевскому и сообщил ему о том, что происходит в квартире Пряхина.
Пряхин поднялся с пола, потирая ушибленную голову, и сел на продавленный диван.
— Расскажи все подробно, — произнес Сергей, брезгуя садиться на засаленные стулья Пряхина и оставаясь стоять около двери. Пряхин с ужасом смотрел на происходящее, ничего не понимая.
— Подробно с какого момента? — уточнил он, тараща глаза то на Сергея, то на Генриха. Он понимал, что имеет дело с очень серьезными людьми и что шутить с ними никак не следует.
— С момента вашего знакомства с Глуздыревым…
— С Глуздыревым я познакомился в зоне…
— Сам за что сидел?
— За хулиганство. Злостное… — почему-то решил уточнить Пряхин.
— Прекрасно. Дальше…
— Ну… Глуздырев мне помогал. Его уважали, он в авторитете…
— Шестерил, короче?
— Ну, вроде бы так… Я освободился в девяносто шестом. Адресочек оставил. И все. Он приезжал один раз, ночевал у меня. Год назад где-то. И сейчас вот приехал. Позвонил Славке Чалдону, он тоже с нами сидел. Потом еще кому-то… Я уже говорил… Он хотел заночевать, а потом передумал. Слинял, ну, уехал, короче. А больше я ничего не знаю. Я вообще с блатными никаких дел не имею, грузчиком работаю в продмаге. За что схлопотал, не знаю, — покосился он на неподвижно стоящего Генриха Цандера и потер ушибленные челюсть и затылок. Пистолетом еще грозил, а я что? Я ничего…
— Ладно, разберемся, — махнул рукой Сергей. — Извинимся в случае чего. Ты припомни все, что говорил Глуздырев. Подумай.
Он позвонил на телефонную станцию и, представившись, попросил узнать, на какой номер был звонок из квартиры Пряхина. Через некоторое время он получил ответ — звонили на мытищинский номер некоего Кучкина.
— Кто такой Кучкин, не знаешь? — спросил Пряхина Сергей.
— Вроде бы это сосед Чалдона, на железнодорожной станции работает, они рядом живут.
— Глуздырев может к нему поехать ночевать?
— Да навряд ли. Не поедет он к нему, Крутой найдет, куда ему поехать, он всегда при деньгах…
— Он позвонил этому Кучкину только для того, чтобы узнать о Чалдоне, не поверив словам его матери, — шепнул Сергей Генриху. — Это понятно. Можно, разумеется, и туда наведаться, все равно бабке обещали дать денег за информацию. Заодно и Кучкина навестим. Только это ничего не даст, в этом я совершенно уверен.
Генрих полагал, что никаких денег матери Чалдона давать не следует, поскольку эта ниточка явно оборвалась и больше к Чалдону Крутой ни звонить, ни обращаться за какой-либо помощью не станет. Разве что впоследствии наградит его за усердие девятью граммами в голову, но и это будет не очень скоро. Однако он никогда не высказывал своего мнения, а лишь беспрекословно выполнял все указания Раевского. А указания были таковы — заехать к старухе и заплатить ей обещанные деньги. Вдруг запищал мобильный телефон Сергея.
— Алло, — произнес он.
— Сережа! — услышал он взволнованный голос Раевского.
— Что случилось, Владимир Алексеевич? — спросил он, понимая, что только что что-то произошло.
— Сережа, — произнес Раевский. — Сюда только что звонили…
— Кто? — машинально спросил Сергей, хотя прекрасно понял, КТО именно им звонил.
— "Ваша дочь у нас, не пытайтесь организовать поиски самостоятельно. И уж, во всяком случае, не пытайтесь обращаться в милицию. Убить ее мы можем в течение одной секунды, а нам терять нечего". Вот что он сказал.
— А что ответили вы?
— Я спросил: "А что же нам делать?" А он ответил: "Ждать". — "Сколько?" "Сколько потребуется. Может быть, долго, может быть, не очень. Многое зависит от вас". Я хотел еще что-то спросить, но связь оборвалась.
— Откуда был сделан звонок?
— С мобильного телефона. Уже наводят справки о владельце этого телефона.
Сергей понимал, что по этому номеру им не найти похитителей. Слишком уж это было бы просто. Впоследствии так и оказалось.
Голос звонившего был записан на пленку, однако и так сомневаться не приходилось, что звонил либо сам Крутой, либо кто-то из его сообщников.
— Володя, мне страшно, — произнесла Катя, когда Владимир положил трубку. Они убьют ее.
— Мне тоже, — ответил Владимир. — Только они не убьют ее, у них другие планы.
— А что делать?
— Думать, только думать. Они должны были объявиться и объявились, Катюша. Это хорошо…
— Может быть. Только очень страшно. Ведь Варенька, возможно, снова где-то совсем рядом с нами. А мы ничего не можем сделать. Игры с дьяволом продолжаются.
— Да не дьявол это играет с нами, — процедил Владимир, и глаза его наполнились ненавистью. — Это вполне реальные существа в облике людей играют с нами в эти игры, и бороться мы с ними будем вполне реальными методами. Так что возьми себя в руки, Катюша. Я верю, все будет хорошо, все будет хорошо…
Он говорил это словно заклинание, он боялся, что Катя от всего происходящего сойдет с ума, и на этот раз уже по-настоящему.
Владимир позвонил следователю Бурлаку и сообщил ему о том, что произошло в эту ночь, поставил в курс дела и Марчука. А сам перезвонил Сергею и Генриху. Узнав ситуацию, велел им немедленно поехать в Мытищи навестить Кучкина, которому звонил Крутой.
Ситуация с мобильным телефоном вскоре выяснилась. Еще час назад в милицию обратился человек, у которого из машины в районе Ярославского шоссе неизвестные похитили мобильный телефон. Оставалось только одно — позвонить на МТС и попросить заблокировать номер, чтобы бандиты больше не могли им воспользоваться.
Поездка к Кучкину, как они и предполагали, тоже ничего не дала. Кучкин был вдребезги пьян, он тут же рассказал о звонке Глуздырева, о том, что сообщил ему про арест Чалдона, и даже попытался занять у Сергея на опохмелку.
Сергей зашел к матери Чалдона и протянул ей несколько стодолларовых купюр.
— Ишь ты, — подивилась старуха, пересчитывая новенькие хрустящие купюры. А я и не ожидала, думала, обманете пожилых людей. Бывают же такие порядочные люди, в жизни бы не поверила, — растрогалась она и вытерла слезу подолом халата. — Уважили старуху добрые люди, так и я вам добро сделаю, не привыкла в долгу быть.
— А что же вы можете мне сделать хорошего, Мария Афанасьевна? — горько усмехнулся Сергей.
— А вот могу, — хитро улыбнулась старуха.
— А ну-ка, ну-ка, попытайтесь…
— Вы вот, знаю, Глуздырева ищете. Знаю, нужен он вам позарез… Так вот я имею догадку, где он может находиться.
— Нужен он нам, ваша правда. А догадок и у нас хватает.
— Точно-то и я не могу сказать, только знаю одно, лихие люди, они у своих
