Данил Корецкий - Найти шпиона
Леший лежал на своем прежнем месте, как ни в чем не бывало. Хорь ему стекловаты всякой натаскал, подстелил, чтобы не холодно было. Он и лежал без всяких признаков жизни.
– Вставай, эй! Подъем!
Хорь потряс его за плечо, даже через одежду чувствуя болезненный жар.
– Вставай!!
Отвесил ему несколько пощечин. Леший дернулся, замычал, приподнял голову.
– Что? Куда?
– Духи идут! Талибы! Засада! Смываемся! – выкрикнул ему на ухо Хорь, оперируя более привычными для Лешего образами.
Леший заерзал, уперся руками в пол, встал на четыре точки.
– Ну!
Хорь обхватил его сзади, помогая подняться. Леший встал, покачиваясь, ища руками опору. Вид у него был не очень бодрый. Хорь развернул друга лицом к санузлу, влил в рот остатки коньяка из фляги и сказал:
– Нам туда! Быстро!
В голову пришла запоздалая мысль, что дыру в тоннеле, наверное, можно чем-то забаррикадировать, камень какой-нибудь на полтонны или вон – плитки со склада натаскать… Но для этого пришлось бы возвращаться туда, в темноту. Где, возможно, уже кто-то есть. Возвращаться не хотелось.
Он схватил Лешего под локоть и потащил за собой в санузел. Леший двигался неуверенно, как перебравший монтер, и сам был похож на пришельца с того света. Хорь живо представил предстоящий им обратный путь через узкую шахту канализационного стояка и понял, что будут проблемы.
Но проблемы решились как бы сами собой… если можно так сказать. Когда они приблизились к шахте, на верхнем уровне послышался шум, постепенно переросший в грохот. Из дыры в гипсокартоне вылетело облако пыли, а следом обрушился целый камнепад – застывшие куски раствора, булыжники, доски, обрезки арматуры, – который мгновенно забил пустоты между трубами и, порвав остатки стены, словно бумагу, вылетел в комнату, под ноги едва успевшему отскочить Хорю.
«Замуровали, – подумал он. – Кранты…»
Но это было еще не все.
Когда грохот утих, со стороны коридора опять раздался знакомый визг. Хорь резко повернулся к Лешему. Леший стоял, наклонив по-птичьи голову, на его лице впервые появилось осмысленное выражение. Он тоже слышал.
– Нас не выпустят отсюда, – пробормотал тихо Хорь. – Это жопа… жопа… жопа… жопа… жопа…
Он сам не заметил, как стал подвывать на мотив какой-то идиотской песенки из телесериала.
– Выключи фонарь, – сказал ему Леший.
– Что? – не понял Хорь. Он очнулся, подобрался, захлопнул отвисшую челюсть. – Выключить? Охренел, что ли, совсем? Там рожи такие, я видел… Чтоб они нас в темноте по суставам разобрали?
– Выключи свой фонарь, – повторил Леший. – Свет их раздражает, приводит в ярость…
Хорь помотал головой.
– Да ты что, совсем не соображаешь? В темноте нам сразу конец!
Хорь захлопнул дверь, хотел защелкнуть замок, но вспомнил, что сам же его и сломал несколько часов назад. Подобрал с пола обрезок арматуры, просунул через дверную ручку и косяк. Подергал – м-да… Высадят в два счета. Где же отсидеться?
– Ну? – рявкнул он на Лешего. – Так и будешь стоять? Думай, что делать!
– Я видел их там, – с трудом произнес Леший, кивнув головой куда-то в сторону – Они… Не тронули. Они только света боятся… Бесятся.
– Вот и хорошо, – сказал Хорь. – Пошли.
У него вдруг созрел план. Не давая себе времени одуматься и испугаться по-настоящему, он выдернул арматурину, распахнул дверь и, как ошпаренный, выскочил в коридор. Ух!.. Самое замечательное, что он даже не знал, не представлял, кого именно ожидал здесь увидеть – здоровенных гоблинов, как в кино, или таких зелененьких, с ушками… Хорь побежал, сжимая в руке арматуру. Луч его фонаря прыгал из стороны в сторону, хлестал враждебную темноту. Тоннель был пуст, по крайней мере, в этой части… но далеко впереди что-то бликануло, словно кошачьи глаза. Хорь очень надеялся, что туда ему бежать не придется.
А вот и третья ветка, где комбайн. Хорь метнулся вправо, железный прут в его руке с лязгом задел железный бок машины. Он оглянулся.
– Леший!
Лешего не было. Отстал, придурок отмороженый… Отстал!
– Я здесь, – послышалось вдруг из коридора.
Хорь повернул голову. Нет, идет. Идет. Только коногон выключил. Идет на ощупь. Чтоб, значит, не раздражать этих гоблинов…
– Да скорее!! – прошипел Хорь.
Он взобрался по ступенькам к кабине, посветил внутрь, морально готовый к тому, что там опять окажется какая-нибудь рожа. Рожи не оказалось. Хорь повернул ручку, открыл дверь и плюхнулся на водительское кресло, холодное и твердое, как камень.
– Ползи сюда! – свистящим шепотом позвал он Лешего. – Здесь они нас хрен достанут!
У Лешего был такой вид, словно он следовал за Хорем как бы из вежливости, чтобы не слишком расстраивать товарища, но причина такого поспешного бегства ему как бы не совсем ясна. Леший протиснулся в кабину, Хорь подвинулся, уступая ему место, прижался боком к правой дверце.
– Запрись. Там блокиратор… Нажми. Сюда они не доберутся. Двери прочные, стекла бронированные, спецзакалка, чтобы камнями не разбило…
Да, похоже, место надежное. Плохо другое – они сидели спиной ко входу в ветку и могли проглядеть момент нападения. Хотя, какая разница… Нет, главная неприятность в том, что они не могли сидеть в этой кабине вечно. И с этим ничего не поделаешь.
– Я видел тот пролом, – сказал Хорь. – Ну, откуда ты явился. Там рожа какая-то торчала. На человека вроде как бы смахивает… но не так чтобы очень. Это что такое было?
– Не знаю, – помолчав, сказал Леший. – Я тоже видел. Раньше… Там их много.
– Это где – там? – Хорь снова перешел на шепот. Он нащупал в кармане пачку сигарет, достал одну, но закурить так и не решился и вместо сигареты сунул в рот пластинку «риглиса». – Где ты был вообще все это время? Где бродил?
Леший подумал, повспоминал что-то и неопределенно пожал плечами. Потом проговорил монотонно, уставившись на свои грязные ладони:
– Трудно сказать. Заблудился я… Искал выход. Не знаю, сколько времени. Думал, ноги протяну. Что-то видел… такое. Много разной хренотени… Улицы. Дома. Не знаю. Возможно, мне все это привиделось.
Он повернулся к Хорю, внимательно посмотрел на него.
– Я вот даже насчет тебя, Хорь, как-то не вполне уверен теперь… В смысле, что не брежу и что ты не снишься мне.
– Сожри лучше таблетку, Кастанеда, – мрачно сказал Хорь и сыпанул ему на ладонь аспирин. – И коньяку. А потом уже говори – уверен или не уверен.
– Не знаю. Мне кажется, я все-таки нашел… – продолжил Леший. И осекся.
Снаружи послышался шум, стальная обшивка загудела. Хорь, повернув голову, увидел за окном страшные перекошенные рожи. Они плющились о стекло, пытаясь сквозь него вломиться внутрь.
Он отшатнулся, больно ушибся обо что-то локтем. В дверь тяжело ударил камень. Еще камень и еще. В дверь, в окно, спереди, сзади… Удары посыпались со всех сторон. Когда Хорь открыл глаза, ему показалось, что весь комбайн облеплен какой-то шерстистой массой, из которой торчат длинные цепкие лапы и уродливые, словно сплющенные с боков, головы. Дверь тряслась и колотилась, грозя сорваться с петель.
– Нет, ты видел?! – орал Хорь, как резаный. – Да их тут тыщи!!..
Он глянул на побелевшее лицо Лешего, отвернулся и впился глазами в пульт управления.
– Знаешь, как это включается?… Быстро! Давай!.. Давай же!!..
Он готов был разреветься, как нервная дамочка, у которой на оживленном перекрестке заглох автомобиль. Но Леший не сказал ни слова. Его рука уже нашаривала что-то на пульте и под ним. Он нашел какую-то рукоятку, резко рванул, внутри, в утробе проходческого щита что-то провернулось, как проворачивается мотор автомобиля от рывка заводной ручки. Еще рывок. Локоть Лешего больно ударил в левое бедро Хорю. На этот раз нечто в моторном отсеке провернулось на оборот больше.
– Давай ты попробуй! – тяжело дыша, сказал Леший. – У меня сейчас силы нет.
Перегнувшись через товарища, Хорь дернул за рукоятку. Раз, другой, третий… Ду-ду-ду… Ду-ду-ду-ду…
Когда-то он так заводил лодочный мотор, правда, с большим успехом.
«А вдруг там соляры нет? – окатило его вдруг. – Или масла? Или еще чего-нибудь?… А вдруг…»
Хорь рванул стартер в очередной раз. Мотор взревел. Комбайн сильно тряхнуло, под ногами что-то завибрировало. Неожиданно включились фары, освещая копошащиеся на стеклах бесформенные тела… Раздались то ли крики, то ли визги ярости. Картина напоминала разворошенное крысиное гнездо, гигантский крысятник. Бр-р-р-р…
Хорь отвалился обратно на свое место. Он с надеждой смотрел на товарища. Леший знает, Леший все знает, даже когда помирать будет, он все будет знать… Леший внимательно осмотрел пульт, втянул носом сырой спертый воздух и повернул красный рычаг. Раздался резкий свист, и кабина заходила ходуном – это включилась передача на рабочую фрезу, конический резец начал вращаться, вначале медленно, потом все быстрее и быстрее. Леший нажал вперед рычаг передачи. С лязгом заерзали по грунту гусеницы, комбайн двинулся вперед.
