Светлана Алешина - Потенциальная жертва
Он протянул мне тонкую папочку.
— Хорошо, — кивнула я. — И что мне делать дальше?
— Дальше? — он прикусил губу, задумчиво рассматривая потолок. — Я же не могу вынудить тебя делать то, что ты делать не хочешь! Мы не в армии, приказам не подчиняемся. Прочитав все это, ты сама должна решить, согласна пойти на такой риск или ты этого не хочешь. Все зависит целиком от тебя самой, малышка! И если ты откажешься, я тебя пойму…
* * *Дома не было и грамма кофе, и я тяжко вздохнула.
Более того, чая тоже не было — только зеленый, плод недавних увлечений моей матушки. Сама матушка изволила почивать, даже не подозревая, в какую историю собирается вляпаться ее безумная дочурка.
Делать было нечего — я заварила этот жуткий чай и разложила на столе белые листочки с мелкими буквами, разбираться в которых было довольно тяжелым занятием для моего усталого ума и не менее усталых глаз.
Это стоило мне немалого труда. Ненавижу ксерокс! Если уж мне выпала честь рисковать своей головой за доченьку господина Мальпера, могли бы мне дать подлинник…
Однако я продралась через эти дурацкие «иероглифы» и прочла все собранное досье. А прочтя, отложила папку в сторону и задумалась над личностью господина Мальпера.
Личность у него выходила не самая симпатичная на свете, скрывать это глупо…
Первый раз он попал в Россию в составе Корпуса мира в восемьдесят пятом году. Чем занимался этот дурацкий Корпус в нашей стране, только богу известно! Мальперу в то время было тридцать девять лет — возраст еще молодой, но уже как бы и требующий определенных условностей в поведении. На тот момент у господина Мальпера денег было мало, а проще — не было их совсем. Может, поэтому он и поперся в Россию с такой кретинской миссией.
Прожил тут он довольно долго — три года, не шибко обеспокоенный думами о своей семье. Отличался молчаливостью и какой-то повышенной тоскливостью до последнего года пребывания здесь. Вот в последний год он оживился. А потом уехал домой, поступил на работу в туристическую фирму, связанную с Россией, и вскоре вернулся к нам. Опять же странно — занимаясь тут бизнесом, семью он сюда привозить не спешил. Организовывал семейный отдых черт его знает где, пока фирму не прикрыли. По весьма смешной причине. Оказывается, эта вшивая фирмочка использовала бесплатный труд подростков и старательно пыталась избежать налогов!
Система работы была следующей — давалось объявление о том, что туристическая фирма «Франсуаза» набирает умненьких подростков, после чего этих самых ребятишек заставляли сутки напролет торчать возле торговых и других точек, где собираются машины «новых русских», предлагая им приглашения на «междусобойчики» в означенной фирме. Детям за это обещались крупные суммы, но они ничего, как правило, не получали. Наиболее умные благополучно уходили, а кретинские дети продолжали ждать своего обещанного куша, причем девицы рисковали жизнью, забираясь в «новорусские» машины. Самое интересное, что вот это почему-то на наш суд никак не повлияло — закрыли фирму только из-за злостной неуплаты налогов. А дети… Ну и что?
После закрытия фирмы Мальпер погрустил недолго, сделал попытку заняться многоуровневым маркетингом, но тоже опростоволосился. И скромно начал работать в известной и простой туристической фирме, занимавшейся тоже семейным и детским отдыхом, но на сей раз вполне легально и без использования подростков в качестве бесплатной рекламы.
И вот тут он начал круто богатеть!
Нельзя сказать, что никто не интересовался его большой прибылью, — его регулярно проверяли как соратники по фирме, так и наши. Ни-че-го! Наркотики? Что вы, нет, никогда! Проституция? Тоже никаких сведений… Даже в шпионаже его подозревали — и тут ничего не обнаружили!
И отстали. В конце концов, время сейчас такое, доходы растут не поймешь отчего, может, господин Мальпер подрабатывает торговлей семечками или нищенствует на досуге!
Интересно, что из себя представляет Этель Мальпер, подумала я. В данных мне сведениях о ней было совсем немного — моя ровесница, изучает историю искусств.
* * *Телефон трезвонил уже пятнадцать минут, а маленькая рыжеволосая хозяйка прекрасно обставленной комнаты — на стенах висели Дега и Сислей, которых она боготворила, — не спешила подходить, развалившись на уютной софе с томиком стихов.
Наконец она оторвалась и с недовольством посмотрела в сторону назойливого телефона.
— Бог мой, какая бестактность, — вздохнула изящная красавица, возводя очи к небесам. Лениво потянувшись, она подняла трубку и пробормотала: — Алле?
— Этель? Я разбудил тебя? Я очень боялся за тебя, Этель!
Этель преобразилась. Теперь выражение сонной неги на ее личике сменилось радостью, бесконечно оживляющей ее черты.
О как она ей шла, эта детская радость!
— Лео? — спросила она. — Привет, милый! Я так рада слышать твой голос! Надеюсь, у нас ничего не меняется?
— Этель, я вынужден тебя огорчить, — проговорил ее абонент.
— Что? — почти выкрикнула Этель. — Мне опять нельзя приезжать, потому что я могу помешать папаше? Господи, как мне все это надоело! Лео, Лео! Я хочу видеть тебя, а не моего папу-амебу! Как же ты этого не понимаешь? Если хочешь, я приеду тайно, к тебе! Я могу вообще не появляться перед очами моего папаши!
— Этти, ласточка моя…
— Лео, я уже двадцать лет ношу имя Этти! И черт тебя побери, если ты не хочешь меня видеть…
— Этти, — снова перебил ее тот, кого она называла Лео. — Выслушай меня…
— Если ты не хочешь меня видеть, это тоже меня не трогает, — холодно отрезала Этель, — потому что я все равно еду. Я хочу, черт бы вас всех побрал, увидеть русскую зиму, а не вас! И я ее увижу, чего бы мне это не стоило! Понятно?
С этими словами она бросила трубку на рычаг и уставилась в стену, на которой висела одна из «Танцовщиц» Дега. Упрямо закусив губку, Этель пыталась что-нибудь придумать, а когда она что-нибудь придумывала, это нередко кончалось «фейерверком», как любил говаривать Лео.
Одно она знала на все сто процентов — в Россию она поедет и русскую зиму увидит.
Чего бы ей это ни стоило.
В этом Этти Мальпер была тоже очень похожа на Александру Данич.
* * *И почему я так разозлилась?
Да не знаю, право… Просто весь этот «темный табун», свалившийся на мою голову, почему-то начал на меня действовать со страшной силой.
Неужели я никому не была нужна? Меня готовы отдать, как отдают скромненькую пешку за расфуфыренную ферзиху!
Мысли роились в моей голове весьма далекие от христианских и так действовали на мое и без того распаленное воображение, что я отшвырнула ни в чем не повинного Вийона, которого до того момента использовала как успокоительное средство, и вскочила с моего «далматинского» пледа.
Часы показывали половину второго ночи. Черт побери, похоже, выспаться мне сегодня не удастся!
Если уж мне все равно судьбой предначертано погибнуть, решила я, можно поразвлечься напоследок!
Я натянула на себя джинсы и, тихо ворча, дабы не разбудить мою ничего не подозревающую мамашку, выползла в коридор.
В принципе я бы должна гордиться, что мне предлагают такое важное поручение, но отчего-то оно мне совсем не в кайф!
Я, может быть, тоже хотела посмотреть на Эйфелеву башню в новогоднюю ночь, но ничего — ограничилась телевизором. А этой мальперовой доченьке — вынь да положь нашу российскую зиму! И что она вообще к нашей зиме пристала? Последнее время у нас зима такая же, как в Европе. Хотя нет — там нет такого ужасного гололеда! Ну так чего ей — на гололед смотреть?
Этой девице вздумалось сюда тащиться черт знает с какими целями, кататься по нашим обледеневшим тротуарам, что само по себе дико и непонятно, а я должна за это отвечать, да?
Ничего себе раскладочка карт Таро!
Забрав из кошелька пару сотен, я выскочила на ночную улицу. Не самое лучшее решение в моей жизни, не спорю, но раз уж меня отправляют на вынужденный риск, то почему бы мне не порисковать немного по собственному желанию?
И я направилась в сторону ближайшего ночного бара, где барменствовал мой бывший одноклассник Федя.
По крайней мере там я могла рассчитывать на прикрытие с его стороны!
В отличие от последнего решения моего драгоценного босса…
* * *Этель злилась.
Она так мечтала поехать в Россию, она целый год, черт бы их побрал, торчала в эмигрантской семье гувернанткой, изучая русский язык! Даже деньги она заработала сама!
Почему опять все решает за нее добрый папочка?
«Этти, хочешь на Гаити?»
«Не хочу, папочка!»
«Ну, тогда поезжай на Гавайи…»
«Я хочу в Тарасов, потому что там снег! Я хочу в Тарасов, потому что я хочу увидеть эту экзотику, папа! Я хочу туда, потому что там Лео! И я хочу туда, потому что хочу!»
Этель натянула джинсы. Джинсы были настолько узкими, что ей пришлось втянуть живот — вот так, милочка! — и, сдержав дыхание, резко застегнуть «молнию». Вжик! Она сделала это с такой улыбкой, что можно было подумать, что Этти занята не таким банальным занятием, как застегивание джинсов, а стреляет прямо в лоб тем, кто не хочет пустить ее в Россию!
