Ключи покойника - Михаил Александрович Кудрявцев

Я встал, допил содержимое бокала и пошел в свой номер. Уже очень сильно хотелось спать.

Глава 12

Я сидел за столиком на улице. Светило яркое солнце, и дул морской бриз. Я закончил завтракать и допивал вторую чашку кофе. Галины в отеле не было. По словам портье, женщина из четыреста десятого номера вернула ключ около семи часов утра, попросила записать ее счет на мою комнату, не позавтракав, вызвала такси и уехала. О том, куда она направилась, сотрудник отеля, конечно, не имел представления.

Проснувшись сегодня в девять утра, я принял душ и начал звонить Галине на мобильный телефон, но он был вне зоны доступа. Не отвечал и телефон в ее номере. Решив, что она уже спустилась, я неспешно оделся и пошел в ресторан. Однако там ее тоже найти не удалось. Тогда я пошел к портье, который сообщил, что женщина из номера четыреста десять больше в отеле не живет.

Я попросил ключ от ее комнаты. Мне его дали, так как она была записана на мое имя. Я осмотрел номер и, ничего не найдя, пошел завтракать. Настроение было испорчено. Весь мир – это лишь очертания, которые люди видят за толстым и мокрым стеклом. Чем он является на самом деле – об этом мы часто, точнее почти всегда, не имеем никакого представления. Возникает вопрос: а хочет ли человек убрать это стекло и посмотреть без искривлений, напрямую, какова она, окружающая его реальность? Видя только силуэт, мы не можем знать, что в действительности перед нами.

Зло часто надевает маску добра, и, лишь отойдя на расстояние, через время, мы можем распознать, чьи именно очертания мы видели тогда перед собой. В одной из своих проповедей святой Августин сказал, что дьявол – это обезьяна Господа, которая лишь подражает ему. Мы можем разбить стекло и столкнуться с ним вплотную. Однако надо осознавать, готов ли каждый из нас именно сейчас встретиться с чертом, если в этот момент Бога там не окажется. Возможно, лучше тянуть паузу и продолжить жить в иллюзиях?

Я встал, подошел к столу с напитками, где рядом с многочисленными графинами с различными соками стояла большая мельхиоровая ваза с плавающими в воде со льдом бутылками с просекко, и налил себе сразу два бокала. Потом вышел из помещения ресторана, попав в совершенно безлюдный, просторный, красиво декорированный свежими цветами в старинных вазах холл, и опустился на мягкий бежевый диван возле огромного окна с видом на море. Один бокал игристого вина я выпил еще по пути из ресторана, оставив его на стойке перед выходом.

Сейчас я сделал глоток из второго фужера, поставил его на журнальный столик и позвонил Дмитрию. Объяснив, кто я такой, спросил:

– Ты в Ницце?

– Да, во Франции, у отца в доме, – сказал Дмитрий.

Отлично, он еще не знал, что случилось.

– Понятно. Я сейчас тоже в Ницце, и мне обязательно надо с тобой встретиться. Какие у тебя планы? – спросил я.

– До обеда я свободен, а потом вместе с отцом мне надо быть на встрече. Он тоже здесь, – спокойным голосом сказал парень. – Слушай, я не в курсе твоих дел с банком. Не думаю, что нам есть что обсуждать, и вряд ли я буду тебе полезен.

– Нет, Дмитрий, наша встреча не имеет никакого отношения к банку твоего отца. Я не хотел бы обсуждать это по телефону. Но все очень серьезно, касается тебя лично и не терпит отлагательств. Поверь мне! Мог бы ты подъехать к двенадцати в Монако? Еще раз повторяю, это чрезвычайно важно для нас обоих, – отчеканил я.

– Да? Странно как-то, – произнес парень. – Теоретически, конечно, могу. Но мне надо будет потом обратно ехать домой, час туда и час обратно. Может, лучше ты подъедешь куда-то поближе, и мы встретимся в Ницце, к примеру, в баре Negresco?

– Будет очень проблематично. Дима, прошу тебя, давай увидимся в Монако. Нам понадобится не больше получаса, чтобы кое-что обсудить. Поверь мне, это важно, – сказал я.

Hotel Negresco находился на расстоянии меньше пятисот метров от здания, где уже вторые сутки лежало тело его мертвого отца.

Кроме всего прочего, в случае внезапного нападения на улице со стороны кого-либо Монако с их бесчисленными видеокамерами на каждом углу и кучей полицейских как в форме, так и в штатском, беспрестанно патрулирующих улицы, было в данный момент самым безопасным для меня местом. Также при всей открытости границ и общей работе местных и французских правоохранительных органов Монако тем не менее формально являлось другим государством, и в случае шумихи с убийством Савинова у меня был небольшой резерв по времени.

– Любопытно, – протянул Дмитрий. – Ну хорошо. Где встречаемся?

– Ты знаешь ирландский паб неподалеку от Макдоналдса на улице внизу?

– Это тот, что почти напротив Японского сада, только надо подняться и пройти немного вперед по улице, параллельной набережной? Если это он, тогда знаю. Такой барчик для местных алкоголиков.

– Да. Выпьем там по бокалу «Guinness» и поговорим.

– Ладно, буду, – сказал он, и мы попрощались.

Мне надо было собираться и выезжать, чтобы успеть к назначенной встрече. Единственным позитивным моментом в том, что Галина куда-то так рано уехала, был выигрыш по времени и надежда, что труп Савинова обнаружат уже после моего общения с Дмитрием.

Сам собой возник вопрос: установлена ли сейчас за мной слежка или она начнется только тогда, когда я приеду в Люксембург? Учитывая, что я еще был нужен живым и невредимым, а также то, что для всех интересантов было очевидно, что мне необходимо встретиться с сыном Савинова, чтобы вместе постараться понять, в каком банке находится сейф, то серьезной опасности я пока не видел.

Я был уверен, что те, кто стоит за Галиной, или те, кто убил Савинова, дадут именно мне дойти до ячейки. Я точно смогу это сделать, а получится ли у других? Однозначного ответа не было. Таким образом, только после выхода из банка они сделают все, чтобы произвести изъятие у меня ценностей. Останусь ли я потом жив или нет, никого не волнует. Думаю, что мне придется умереть. Однако это их план, но не мой…

На автобане совершенно не было машин, и до Монако я добрался очень быстро, так что у меня оставался еще почти целый час до нашей встречи. Периодически я смотрел в зеркало заднего вида, ожидая увидеть какую-то подозрительную