Анна Князева - Венецианское завещание
– Могу вам помочь?
– Не знаю…
– Может быть, посмотрите сами? – предложила девушка и тактично отошла в сторону.
Дайнека подошла к перекладине, на которой висели наряды. Перебирая их, она не могла сосредоточиться ни на чем. Свитерочки в дырочках, сетчатые юбочки, нашитые поверх джинсовых брюк, и топики, топики, топики…
Дайнека обернулась, и продавщица немедленно подошла. Услужливо наклонив голову, она застыла в ожидании.
– Мне не подходит то, что здесь есть… – сказала Дайнека.
– Но дешевле у нас ничего нет, мне очень жаль…
Дайнека обиженно посмотрела на нее:
– А мне и не нужно дешевле. Мне нужен деловой элегантный костюм. И туфли! – вдруг с вызовом добавила она.
Ответив недоуменным взглядом, девушка устремилась к выходу, Дайнека едва поспевала за ней, и когда подошла к мужчине в персиковом костюме, услышала, как он воскликнул:
– Позовите Клаудию!
Откуда-то появилась женщина лет тридцати и пригласила Дайнеку пройти с ней.
Они прошли в большой светлый зал, посреди которого стояли изящные, но неудобные диваны. Женщина повела рукой, показывая, что Дайнека может осмотреться. Было заметно, что особого внимания, по мнению Клаудии, она не заслуживает.
В зале, кроме них, находились еще двое. Мужчина, маленький толстый итальянец, сидел на диване и беспокойно смотрел на даму, которая перебирала вещи на стойке у самой стены. Она стояла спиной, и что-то в ней определенно интриговало Дайнеку.
Короткий пушистый жакет ярко-бирюзового цвета, длинная черная юбка с разрезом. В разрезе была видна кривая нога. Туфли на высоких каблуках, в цвет жакета, делали женщину великаншей.
Дайнека застыла, устремив глаза на ее огромную фигуру. Женщина кокетливо повернулась и, показывая платье, вопросительно посмотрела на мужа. Тот жалобно кивнул, и она передала платье Клаудии.
Великанша пошла к дивану. Уставившись на нее, Дайнека беззастенчиво рассматривала мужское, ярко накрашенное лицо, волосатую грудь в глубоком вырезе кофточки и большие некрасивые руки, манерно придерживающие полу мехового жакета.
– Простите, я все же могу вам помочь? – Несмотря на улыбку, взгляд Клаудии был осуждающе строг.
– Да, – ответила Дайнека, провожая взглядом потрясающую парочку, – мне нужен деловой костюм.
– Боюсь, вы ничего здесь для себя не найдете. – Клаудиа окинула ее равнодушным взглядом. – В этом зале у нас представлены только очень дорогие вещи.
Дайнека уверенно подошла к стойке. Выхватив из шеренги несколько вешалок, выбрала голубой костюм и блузу. Взглянув на цену, замерла, но оборотов не сбавила.
– Где я могу примерить все это?
– Прошу сюда. – Лицо Клаудии вытянулось.
В просторной примерочной Дайнека долго не задержалась. Примеряя костюм, она рассматривала себя, когда туда заглянула услужливая Клаудиа.
– Мне кажется, вам подойдет. – Она протянула вешалку. Это был великолепный брючный костюм с трикотажной туникой. – И туфли. – Картонная коробка перекочевала на диванчик. Присев на корточки, Клаудиа ожидала, когда Дайнека вденет ногу в туфельку.
– Я сама, – буркнула та и, надев туфли, почувствовала – они ей впору. Изучая себя в зеркале, поняла, что не сможет поверх такого элегантного костюма надеть свою джинсовую куртку.
– Еще мне нужно пальто.
– Сию минуту, – прошептала Клаудиа и выпорхнула из примерочной.
Бежевое, верблюжьей шерсти пальто мягко укутывало фигуру, и Дайнека сама себе показалась незнакомой и очень дорогой женщиной.
– Я покупаю все.
– А брючный костюм? Вы его не примерили… – забеспокоилась Клаудиа.
– Его я покупаю тоже.
Когда она вышла из примерочной, в зале уже стоял главный менеджер в персиковом костюме.
– Как будете рассчитываться? – спросил он, сверкнув бриллиантом, вставленным в зуб.
– Наличными, – ответила Дайнека и заметила, что эта часть визита понравилась ему больше всего.
Глава 57
Визуальная щекотка
Секретарша широко распахнула красивые синие глаза:
– Вам назначено?
Дайнека оторопела:
– Вы же сами два часа назад…
– Ах, простите. – Раскрасневшись, она оглядела Дайнеку. – Я не узнала вас.
Дайнека торжествовала, она сумела произвести нужное впечатление.
– Прошу… Синьора Присцилла ждет вас.
Дайнека прошла в кабинетик и не сразу заметила женщину, которая поливала цветы. Из-за маленького роста она едва ли не вставала на цыпочки, чтобы дотянуться до края глиняных горшков, стоящих на высоком подоконнике старинного дома.
– Буонасера. – Дайнека остановилась, не решаясь идти дальше
– Здрасьте, – по-русски ответила женщина, повернула к ней лицо, похожее на мордочку маленькой обезьянки, и улыбнулась. От улыбки морщинки разбежались во все стороны, и стало ясно, что это очень старая женщина.
– Я говорю по-русски, меня зовут Присцилла Дзанкини, хотя вы наверняка это знаете.
Синьора буквально выкатилась из-за стола, так быстро она перебирала ножками. Именно ножками, назвать их ногами у Дайнеки не повернулся бы язык. Впрочем, маленькими были и руки, и плечи, и само тщедушное тело Присциллы Дзанкини. Одета она была, как Шемаханская царица. Парчовые бриджи, расписной, вышитый цветами жакет, и все это обернуто шарфом из натурального шелка непередаваемого золотисто-бежевого оттенка. Завершала этот захватывающий дух наряд турецкая феска, расшитая бисером.
«Визуальная щекотка» – такое название присвоила Дайнека этому костюму.
– Присаживайтесь, деточка, я с большим удовольствием поболтаю с вами по-русски. Когда я увидела в расписании ваше имя, меня охватил тр-р-р-епет ожидания, – она говорила немного экзальтированно и на французский манер.
– Это очень неожиданно для меня, – волнуясь, начала Дайнека. – Вы говорите почти без акцента…
– Моя дорогая, я двадцать пять лет прожила с рр-р-русским мужиком. В России не бывала, но ее мне и дома хватало. Кармазин, слышали такую фамилию? Ну, так это мой муж, теперь уже покойный. Прекрасный был человек и о-о-о-чень, о-о-о-чень талантливый художник.
Дайнека не успевала соглашаться, или просто кивать, или отвечать на вопросы. Динамичное общение происходило без ее участия.
– Это большое несчастье, что его уже нет. Ах, как я страдала, когда он умер, Боже, как я страдала! Но, к счастью, мне встретился один прекрасный, прекрасный человек, итальянец, он вернул меня к жизни. Я полюбила его и вышла за него замуж. Он был циркач. Вам знакомо такое амплуа – Белый клоун? Благородный, изысканный, интеллигентный, возвышенный… В жизни он был милейший, милейший человек и очень веселый. Знаете, он всегда меня смешил, я смеялась с утра и до вечера. Это была феерическая, сказочная жизнь, и так все двадцать пять лет. К несчастью, он скончался год назад. Я уже перестала носить траур. Это было невыносимо, невыносимо тяжело… Носить все время черное. Бр-р-рр! Мне казалось, что происходит атрофия глаз, моего видения… Катастрофа! После такого трудно оставаться самой собой!
Синьора Дзанкини, не переставая, двигалась по кабинетику, без устали размахивая руками. Временами она возносила их к небу, призывая Господа и ангелов небесных в свидетели, чтобы они подтвердили ее непередаваемое счастье, невыносимую боль или беспредельное отчаяние.
И ей сразу же верилось. Потому что она не казалась, она была такой: импульсивной, яркой и эмоциональной, великой синьорой Дзанкини.
Дайнека восхищенно замерла, это было зрелище, достойное того, чтобы ему внимать.
– И вот неожиданно рядом появляется прекрасный, прекрасный человек, талантливый художник. Он смог вернуть меня к жизни. Он ювелир, посмотрите, посмотрите, это его подарок и это… и это. Вам нравится?
Синьора Дзанкини откинула золотистый шарф, приблизилась к Дайнеке и, повернувшись к ней ухом, продемонстрировала золотую серьгу, вычурную, но вместе с тем ослепительно красивую. Потом она протянула обе руки, украшенные по меньшей мере полудюжиной браслетов и таким же количеством колец.
Наконец Дайнеке представилась возможность хотя бы кивнуть.
И она кивнула.
– Отчего же вы все время молчите, какая молчаливая кр-р-р-рошка, говорите, прошу вас.
Дайнека вздохнула и, сцепив руки, посмотрела в глаза синьоры Дзанкини.
– Мне нужна ваша помощь…
– Говорите, говорите, моя дорогая… – Присцилла проникновенно посмотрела на Дайнеку и замерла, привалившись к письменному столу.
– Недавно ко мне в руки попали очень старые письма… – начала Дайнека и рассказала всю историю, опустив только подробности, связанные с недооформленной купчей.
Несколько раз за время Дайнекиного рассказа Присцилла горько вздыхала, качала головой, закатывала к небу глаза и один раз уронила слезу. Еще не дослушав ее, но уже оттолкнувшись от стола, синьора Дзанкини начала быстро-быстро говорить, при этом ухватилась за сумочку, складывая туда пачку сигарет, очки, телефон… и много еще чего.
