Последняя почка Наполеона - Григорий Александрович Шепелев
– Ясно. А ты давно из психушки?
– Да!
Это слово внезапно вырвалось воплем. Видимо, голос Риты Есенину надоел. Она испугалась своего крика, так как предполагала, что голос к ней не вернётся ещё неделю. Света порывисто обернулась. На них смотрели. Звучал один только блюз. Впрочем, гомон тотчас возобновился.
– Риточка, в этом не было блеска твоего прежнего остроумия ни на грош, – с досадой сказала Света, проведя пальцами по губам, – я не знаю, чем там тебя кололи, но…
– Светочка, я не виновата! Честное слово!
Голос прозвучал вполне полноценный, хотя давался с трудом – связки ощущали прежнюю боль.
– Разве тебя кто-то в чём-то винит? – возразила Света уже скорее с брезгливостью, чем с досадой, – я только что об этом сказала. Чего ты хочешь-то от меня?
– Да просто хочу спросить, как твои дела.
– Ты знаешь, неплохо.
– Бизнес идёт?
Света не спешила давать ответ. От него, казалось, зависело очень много. Рита за ней внимательно наблюдала. Она не верила ни глазам своим, ни ушам. Она всей прожитой жизни своей не верила. А потом её взгляд вновь переместился на девушек и парней, сидевших вокруг. Они пили пиво. Они болтали, смеялись. Стол, за которым часа полтора назад готовились к драке, теперь был самым спокойным. Двое за ним сосались, а остальные смотрели какой-то видеоролик. А время шло. Приняв, наконец, решение, Света вновь растянула ротик – но не до самых ушей, как давеча, и ответила:
– В целом, да. Но проблем хватает. А как твои дела?
– Тоже ничего. Ты, кстати, отлично выглядишь! Лет на двадцать.
Лицо хозяйки кафе слегка изменилось, отразив некоторую растерянность.
«Она думала, я пришла просить денег», – решила Рита, – «но почему-то похвасталась пиджаком, который ещё дороже, чем этот! Кто же тянул её за язык?»
– И ты тоже выглядишь просто великолепно, – опять просияла Света, – можно сказать, ни капли не изменилась. Ты чем, вообще, занимаешься?
– Да пока особо ничем. Работу ищу. Кстати, ты потом окончила университет?
– Да, окончила. И второе высшее получила.
– О! И кто ты теперь, кроме как историк?
– Юрист.
– Ого!
Ещё Света сообщила, что вышла замуж и через год развелась, детей не рожала. Но собирается. Рита ей рассказала о своей встрече с Веркой. Не сразу сообразив, о ком идёт речь, Света заявила, что она рада.
– У тебя есть машина? – спросила Рита, не зная, о чём ещё говорить.
– Да, есть. «Мерседес C-200». Я около «Найт-Флайта» его оставила. Мне пришлось там немножко выпить с друзьями.
На этом темы были исчерпаны. Рита вдруг ощутила глобальность происходящего. Вот она – реальность во всей красе! Никто никому ничего не должен. Это и есть свобода – высшая, абсолютная. От неё ничто не свободно. Всё рано или поздно становится пустотой, а значит – освобождается.
Музыка минут пять уже не звучала. Вынув мобильник, Рита включила на максимальную громкость песню "Одна звезда на небе голубом". Восемь лет назад они её часто слушали, когда шли домой от метро. Молодёжь притихла. Света строго следила за беготнёй двух официанток. Под её взглядом девушки суетились. Одна из них чуть не выронила подносик. Рита взяла было сигарету, но передумала. Огляделась опять вокруг. Выключила песню и убрала свой мобильник.
– Ну, я пойду?
– А, тебе пора? – спохватилась Света, – пока, пока! Мне очень было приятно с тобой пообщаться, Риточка. Забегай, когда будет время.
– Угу, – отозвалась Рита и встала. Обойдя стол, она со всей силы врезала Свете по уху. Света взвыла и повалилась на пол вместе со стулом. Тут же вскочив, она бросилась на Риту. Их не могли разнять десять человек. Когда всё же их растащили и когда Риту – всю исцарапанную, хлюпающую кровью в носу, вывели на улицу, Света устремилась туда же. Её уже никто не мог удержать. Да этого и не требовалось, поскольку она уже не лупила Риту, которая шла к Кузнецкому, а бежала следом за нею и проклинала её, визжа:
– Паскуда! Уродина! Ты мне жизнь сломала! Сдохни, мразь! Сдохни!
– Я уже сдохла! – был ответ Риты, который вылетел у неё изо рта с кровавыми брызгами, – а вот ты, тварь, жива! Ты мне обещала сдохнуть вместе со мною, но ты жива! Ещё как жива! Так что, ты будь проклята!
– Сука, сука! – рыдала Света, топая каблуками, – я не хотела! Я не хочу! Не буду хотеть!
Так дошли они до Лубянки. Свернув на Охотный ряд, двинулись к Тверской. Машины сигналили. Выбеленная громада Большого театра удивлённо сияла отсветами дурашливых фонарей. Света истерила, то забегая вперёд, то, наоборот, отставая с клятвами утопиться, а Рита ей плевала в лицо и ругалась матерно. На Тверской они целовались, слизывая друг с друга слёзы и кровь. Проститутки молча на них смотрели. Прохожие обходили их далеко. Полиция их не трогала. Она знала Риту и знала Свету.
Время перевалило за полночь. Надо было ехать домой. Чёрный «Мерседес», стоявший около клуба «Найт-Флайт», был немного грязен, но всё равно красив. За руль села Рита. Она дала такой старт, что из-под колёс задымило. Света визжала. Она впервые почувствовала, на что способна её машина, а также то, что ремень безопасности был придуман не дураками. Из четырёх динамиков грохотало "За розовым морем, на синем побережье". Все на дороге панически уворачивались от двух взбесившихся сук на чёрной машине.
– Я здесь сойду с ума, – сказала, глядя им вслед, красивая дама в очках без стёкол, – это немыслимо! И бессмысленно.
Глава двадцатая
В которой грязная демагогия не прокатывает
Таня позвонила в одиннадцать, когда Рита с раскалывающейся головой жарила яичницу с помидорами. Кроме неимоверно взлохмаченной головы, болела нога, по которой Света врезала каблуком, правый бок и попа. Два синяка на ней даже и не думали проходить. Депрессивный двор и пасмурный день нашли за окном друг друга, как два скурившихся идиота. Из ванной сквозь плеск воды звучало на всю квартиру пение Светы. Пела она "За розовым морем". Вежливо предложив ей засунуть её поганый язык в задницу тому, кто эту тошнотину сочинил, Рита посолила брызгающую маслом вкуснятину. Потом вышла на связь.
– Да, лиса, привет.
– Привет. А ты сейчас дома?
– Дома.
– Верка не у тебя?
Рита удивлённо села на стул.
– Нет. А что ей у меня делать? Или она решила пожить по очереди у всех лесбиянок и проституток?
– Ритка, заткнись! Тут дело серьёзное. Ведь она вчера домой не вернулась и никаких сообщений от неё не было! Телефон её недоступен. В театре она сегодня не появилась, хотя должна была! Я туда звонила и спрашивала.
– И что? Загуляла девка. Вполне обычное дело! Ей ещё нет тридцати.
– Это не обычное дело! Верка не из таких. Она никуда ни разу не пропадала! Это во-первых, а во-вторых – её скрипка стоит огромных денег! Просто огромных.
Погасив газ, Рита закурила.
– Я поняла. И каков
