Возьми моё сердце - Нина Стожкова
Внезапно Димка подумал, что его, Джобса, наверное, не посадят как тайного и ценного информатора. Ну, а ребята загремят на приличные сроки, и сразу станет ясно, кто их сдал. Кто-нибудь вспомнит, как он требовал на собрании составить списки членов штаба, план будущих акций и все в таком же духе. Полицейские на допросах скрывать его имя от ребят вряд ли станут. Наоборот, подчеркнут: все нормальные люди, даже ваш дружок, против вас. Очную ставку устроят. Димка читал, что ещё в царство Николая I декабристов провоцировали на откровение, ссылаясь на тех, кто с ними не пошел против царя. Впрочем, и в более поздние времена, особенно в сталинские, у полиции и спецслужб сохранилась та же тактика: ссылаться на доносчиков и предателей во время допроса, чтобы дать понять обвиняемому, что соратники его предали.
Димка подумал: интересно, как этот лейтенант Виталик вышел на него? Вроде, все члены группы «Пасифик», соблюдали предельную осторожность. Правила конспирации были в штабе жесткими, о них всегда предупреждали новеньких. Даже клятву для вступающих в организацию придумали. Киру, когда она пришла в первый раз, заставили выучить слова, а потом расписаться. Кровью. Для этого специальную иголку в банке со спиртом держали. Хотя в случае с Кирой все эти предосторожности оказались лишними. Кира и без росписи кровью была кремень, железная девчонка. Жаль, что так нелепо погибла. Она бы точно никого не сдала.
И все-таки – как на них вышли? Кто-то засек ребят на задании? Или, может, за ними уже следили специально обученные люди в социальных сетях? Наверное, лейтенант Виталик увидел, что на них уже кто-то охотится, и тут же подхватил и развил тему. Способный, сволочь! Вцепился, как клещ. Откопал забытое дело о наркоте. Хочет, чтобы он, Димка, всех сдал. Обойдется! Стать стукачом и ссучиться он не согласен. Как говорит Миранда, это означает «плюнуть себе в карму». Всей их борьбе с нациками, клятвами и опасными вылазками в город – грош цена, если они начнут сдавать друг друга. Словом, куда ни кинь…
Димка включил телефон и написал куратору в погонах на вацап:
«Несколько дней меня не будет. Уезжаю к бабушке в деревню. Там связь плохая, так что в ближайшее время сообщений не ждите».
Он включил комп и сосредоточился. Надо срочно подчищать хвосты. Убрать опасные файлы, потереть следы переписки, удалить эскизы баннеров, макеты флаеров и прочую хрень. Остается не так много времени. Часы тикают уже слишком громко. Он успеет. Должен успеть.
Девочка с собачкой
Все два дня, оставшихся до дежурства, Сергей вспоминал новую знакомую. Ловил себя на мыслях о ней и сам себе удивлялся. Чем она его так зацепила? Девчонка как девчонка… Симпатичная, ну и что? Таких – половина универа, если не пол-Москвы. Ну да, ноги длинные, глаза серо-зеленые (или, может, голубые?), волосы пушистые, теплого, медового цвета. Она смешно морщит нос в веснушках, когда смеется. Да, точно! Эта девчонка чертовски зажигательно смеется! Трудно не улыбнуться в ответ. У Миранды смех язвительный, точнее – колючий смешок с металлическими нотками. Так и жди от нее подвоха. Варя же смеется от души, по-детски открыто и звонко. Так Кира смеялась совсем недавно. Впрочем, мало ли девчонок в универе ему улыбаются, строят глазки и хотят познакомиться? Не с каждой же встречаться! Да и Кира, наверное, расценила бы это как предательство. А Варя… Нет, она другая. Кажется, понимает больше, чем говорит вслух. Кстати, редкое для девчонки качество.
Бабушка Сергея любила слушать вечерами всякое ретро и древность – например, песни умершего певца Кобзона. Отстой, словом. Она частенько включала его записи, когда Серега приезжал к ней обедать, и он удивлялся: как такое вообще можно в уши впускать? Однако в последние дни незаметно для себя стал напевать:
«А я гляжу ей вслед,
Ничего в ней нет,
А я все гляжу,
Глаз не отвожу».
Сергей едва дождался ночного дежурства. Оно получилось неожиданно напряженным. Почти не спал, ранним утром быстро привел в порядок витрину и зал и присел на высокую табуретку за стойкой, изо всех сил стараясь не заснуть. Прохожие мелькали в окне в темпе быстрой перемотки пленки, но никто не открывал дверь в кафе. Сергей неотрывно смотрел на стеклянную дверь и все больше злился на себя. Какого черта он ждет эту Варвару? Он же ее совсем не знает. Скоро конец смены, а девчонки все нет. Наверное, решила не вставать так рано. Может, вообще притаилась где-нибудь поблизости, заглядывает в окно и смеется над ним с подружкой или, что ещё обиднее, со своим парнем. Эта мысль была невыносима, и Серегины кулаки сжимались от злости и досады. Грузчик Славик уже привез и разгрузил ящики с пирожными. В зал вошли первые утренние посетители – сотрудницы соседнего офиса, регулярно забегавшие сюда на завтрак.
Вари всё не было.
«Ну и ладно! Ну и пусть! Кира бы так не поступила», – Серый сполз с табурета и стал в очередной раз протирать витрину, и так отполированную до блеска.
Дверь распахнулась стремительно, наполнив зал утренней свежестью и звуками пешеходной дорожки, до того отгороженной толстыми стеклами. Бусинка влетела первой, узнала Сергея и завиляла хвостом, приветствуя его, как старого знакомого. Следом за ней вошла Варя.
– Прости, немного опоздала. Понимаешь, так получилось…
Она улыбнулась ему слегка виновато.
– Дело хозяйское, – сказал Сергей, стараясь не выдать недавней досады. – Мы обязаны обслужить клиента в
