Ветер из рая - Анна и Сергей Литвиновы
Боже мой! Где они, те киноклубы! Где широкоформатные кинотеатры советских времен! Технические училища, в которых готовят киномехаников!
Да и тому упомянутому Олсуфьеву сейчас под семьдесят. Вряд ли он лазает по колючим кустам, преследуя моего отца. Может, сыночек его взял телефончик попользоваться? Дружбансосед? Или украли у него мобилу?
На всякий случай я написал запрос бывшему моему однокурснику и коллеге, а сейчас полковнику полиции Сане Перепелкину, спросил, попадал ли гражданин Олсуфьев в поле зрения родного МВД. А если да, пусть пришлет мне на него установочные данные.
Потом я зашел в один телеграмканал (название его не привожу, а то вам тоже захочется), в котором за небольшую мзду можно получить разнообразные сведения о ныне живущих россиянах.
Гражданин Олсуфьев Анатолий Иванович там нашелся, именно в Краснодарском крае. Прописан в кубанской столице по такомуто адресу.
Имеет в личной собственности автомобиль «Лендкрузер» с такимто госномером.
В прошлом году заплатил семь штрафов за превышение скорости.
Получает пенсию по возрасту в такомто размере. В то же время является хозяином и единоличным работником в индивидуальном предприятии своего имени.
Кредитов за ним не числится.
Видимо, имеет в собственности домик в городе Суджуке, потому что в течение года четырнадцать раз именно туда заказывал доставку пищи из ресторанов, фастфуда и продуктов из супермаркетов.
– А вот есть гражданин Инжеватов! – воскликнула Римка. – Совсем свеженький! – Она протянула мне телефон.
Там и впрямь инфа оказалась совершенно свежая. Она нашлась в телеграмканале с лихим названием «СУДим СУДжук» и датировалась двадцать седьмым марта. У канала, в логотипе которого элегантно переплетались два слова «СУД», имелось одиннадцать тысяч подписчиков – изрядно для городка с населением около тридцати. Новость гласила следующее:
«Вчера поздно ночью во дворе Суджукской горбольницы медработники обнаружили тело некоего Григория Инжеватова. В результате первичного осмотра врачи высказали предположение, что он скончался после черепномозговой травмы, нанесенной ему в результате удара тупым предметом. Травму погибший, по всей видимости, получил в другом месте, а затем был доставлен на территорию медучреждения.
Григорий Инжеватов, как нам стало известно, является уроженцем нашего города. В 2014 году он был осужден на двенадцать лет лишения свободы за участие в групповом разбойном нападении, которое повлекло за собой смертельный исход. Инжеватов отбывал наказание в колонии строгого режима, однако в 2022 году завербовался для участия в боевых действиях. Был ранен, находился на излечении. Впоследствии Инжеватова помиловали, и он в сентябре 2023 года вернулся в родной Суджук. Данных о том, чем занимался в городе все прошедшее с тех пор время, нам найти не удалось. Официально жены и детей у него не имеется. Родители скончались в 2016 и 2017 годах.
По факту смерти Инжеватова возбуждено уголовное дело, причины его гибели установит следствие».
– Этот более похож на участника боестолкновения, – заметила моя помощница, – нежели шестидесятислишнимлетний киномеханик.
– Похоже, ты права. Но в жизни бывают разные чудеса. Надо учесть к тому же, что гражданин Олсуфьев, скорее всего, пребывал в Суджуке в то же время, что и мой отец. И моя, гхм, мачеха Белла – в восемьдесят первом году.
– Одновременно с ним там пребывали десятки тысяч людей, – меланхолически заметила моя спутница, – а если считать курортников, то все сотни.
– Пожалуй, я пойду вздремну, – сказал я, – чтото меня накрывает. Тридцать шесть часов без сна многовато будет.
– Моя бабушка говорила: не ложись голодным, а не то цыган приснится.
– А у нас есть что поужинать?
– Имеются бомжпакеты, – предложила Римка, подразумевая растворимую лапшу. – Или могу сделать яичницу.
– Давай яишню.
После яичницы, да из трех яиц, да с колбасой, да посыпанной тертым сыром, глазки мои совсем стали закрываться. Я обнял Римку:
– Пойдем, расскажешь мне сказку на ночь.
– Ноно, руки прочь! – Она оттолкнула меня.
Пришлось одному забираться на перину с никелированными шарами.
Бессонная ночь в дороге сказалась. Через минуту я спал, не успев даже выключить свет.
* * *
Меня разбудил какойто знакомый звук. Даже два, раздавшихся почти одновременно. Я взглянул на часы. Ровно восемь.
Я чувствовал себя совершенно выспавшимся, бодрым и освеженным.
Звуки оказались сигналом пришедшей почты. Они донеслись почти синхронно из мобильника и ноутбука. Вчера я так хотел спать, что не сообразил отключить сигналы оповещения. Зато заботливая Римка подтащила оба аппарата к моему изголовью и поставила каждый на зарядку – чего я тоже не сообразил сделать.
Через минуту я будил мою спутницу на тахте. Она спала совсем голой – не потрудилась купить на Суджукском базаре пижамку или ночнушку. Правда, плотно оказалась укутана в стеганое одеяло, только ножка обнажилась по самое бедро – к утру в нетопленый дом заполз холод.
– Смотри, письмо от отца! – растолкал я ее.
– Он жив! – радостно воскликнула она и села в кровати, натягивая на грудь одеяло.
– Трудно сказать с уверенностью, – вздохнул я.
Письмо гласило следующее: «Раз ты получил это письмо, мой любезный Пашенька, значит, я не сумел отменить его отправку. Поэтому вряд ли жив и здоров. И если ты вдруг не знаешь, где я, не ищи меня. Не надо. Я хорошо пожил. И в самом деле: хватит. Пора и честь знать.
Но если ты посмотришь приложенное видео и выполнишь содержащиеся в нем условия, у тебя, кажется, появится хороший шанс отомстить за меня. И вообще восстановить справедливость – если не в мировом масштабе, то хотя бы в одном городе и крае. Внимай».
Я немедленно, прямо сидя на кровати у Римки, запустил видеофайл.
На экране вспыхнуло изображение. Это была вторая жена моего отца Белла Табачник – насколько я помнил ее по батиным фотографиям. Вот только на всех фото, даже на тех, где ей восемь десятков минуло, она старалась выглядеть если не секси, то хотя бы привлекательной: великолепная улыбка в тридцать два искусственных американских зуба, причесочка, макияж. Вдобавок элегантное платье, украшения, маникюрчик.
Однако сейчас передо мной предстала настоящая развалина. Поистине старость никого не красит, а дыхание смерти рано или поздно опаляет
