Последний секрет на троих - Галина Владимировна Романова
Хвала ее осторожности: она и правда заезжала в офис и разговаривала с помощницей Тонечки. И та из окна показывала ей нового управляющего. Он как раз отъезжал. София с ним разминулась буквально на пару минут.
– По делам бизнеса, стало быть? Ну-ну… – не совсем удовлетворился Конев ее ответом. – Тогда, может, вам следовало бы оставить службу в полиции и вплотную заняться бизнесом? Вы ведь понимаете, что не сможете это совмещать. Таковы правила.
– Я о них помню, товарищ подполковник. Но я еще не вступила в права наследования. Должно пройти полгода. И я еще не решила, что стану делать с бизнесом. Может, и продам.
Она, честно, об этом никогда не думала. Но противные намеки Конева вдруг подтолкнули ее к этой мысли. И та ей неожиданно понравилась. Ну в самом деле, какая из нее бизнесвумен?
– Хорошо, я понял. – Ее ответ ему точно не понравился. – Ничего нового там не узнали? Вы же любительница сплетен, старший лейтенант.
– А с каких это пор вас стали интересовать сплетни, товарищ подполковник? – совершенно искренне изумилась Соня.
– В нашем деле все средства хороши, – попытался он пошутить, но вышло не очень весело.
Соня увидела указатель любимого ресторана Тонечки, съезд через четыреста метров. Она начала перестраиваться в спешном порядке.
– Если вас интересуют сплетни, товарищ подполковник, то они таковы…
Она выслушала с десяток недовольных сигналов от водителей, которых подрезала, съехала с трассы и через минуту тормозила на ресторанной стоянке.
– Уткин был в поселке в ночь убийства Кулакова? – повторил недоверчиво Конев.
– Так точно. – Соня заглушила мотор.
– Но, возможно, это как раз в то время, когда их вызвали с рыбалки в связи с…
– Никак нет, товарищ подполковник, – перебила она его, выбираясь из прохладного салона машины на жару. – Их вызвали под утро. Когда уже почти потушили пожар и обнаружили тело. А Уткин совершенно точно был в промежутке с часа до трех ночи.
– Хм-м… Странно…
Конев помолчал. Соня отыскала взглядом вход в ресторан. Где-то там должен был обедать Давыдов. Представив себе манерного старика с неизменным шелковым платком на шее, она поморщилась. Если бы не заноза в мыслях, она бы ни за что не напросилась на встречу. И постаралась забыть о любовнике своей сестры как можно скорее.
– Старший лейтенант! – позвал ее снова Конев.
– Да, да. – Она потянула на себя стеклянную дверь, тут же очутившись в комфортной прохладе ресторанного зала.
– А кто источник вашей информации?
Начинается! Она неслышно хмыкнула и проговорила не без издевки:
– О чем вы, товарищ подполковник! Какие первоисточники у сплетен?
– И все же?
– Сарафанное радио, Вадим Станиславович. Оно, проклятое, нашептало. А вы проверьте. У вас же столько возможностей! Вот даже мои перемещения для вас не секрет.
Она отключилась. Отыскала взглядом прямую спину Давыдова, обтянутую дорогой шелковой рубашкой. И, тяжело вздохнув, пошла к его столику.
Глава 22
– Я видел, как вы подъехали, София.
Конечно же, он встал при ее приближении. И помог ей усесться напротив, пододвинув стул за спинку, когда она опускалась на сиденье.
– Что-то закажете? Здесь очень хорошая кухня. И не очень дорого.
– Я не очень теперь нуждаюсь в средствах, если вы не забыли, – огрызнулась она.
И тут же усовестилась. Зачем она так? Тонечка бы не одобрила.
– Извините, – буркнула Соня, уставив взгляд в меню, поданное официантом.
Она остановила свой выбор на овощном салате и рулетах из индейки. И клюквенном мороженом. Давыдов как раз доедал такое же.
– Вы о чем-то хотели со мной поговорить, София? – напомнил он, отодвигая пустую вазочку из-под мороженого.
– Да… Илья Федорович, вы ведь давно были знакомы с моей сестрой?
– Сотню лет, кажется.
– А точнее? Две тысячи третий год… Вы на тот момент…
– Да, конечно. Мы тогда уже были знакомы. Но наши отношения носили дружеский характер и еще не переросли в нечто большее.
Давыдов положил несколько купюр в принесенный официантом фанерный сундучок со счетом. Поправил идеальный узел шелкового платка, гармонирующего с его рубашкой.
– Что там за история с грабежом?
Соне принесли салат с рулетами. Она взялась за приборы.
– Я на тот момент была ребенком. Испуганным ребенком. И мало что помню. Точнее: ничего не помню из той истории. Сейчас в поселке ходят всякие разговоры о том давнем грабеже. Какие-то мешки денег, ружье, украшения. Почему я об этом ничего не знаю, Илья Федорович?
Он грустно улыбнулся.
– Тонечка берегла ваш покой, София. Она не желала добавлять вам стрессовых ситуаций. Она так любила вас. О такой сестре, как ваша, можно было только мечтать. Не могу себе простить, что усомнился в ее честности. Этот ваш коллега – Конев…
– Он не мой коллега. Мы работаем в разных структурах, – поправила его Соня, быстро расправляясь с едой. – Так что там на самом деле украли у Тонечки? Деньги, украшения?
– Деньги – да. Украли. Она как раз собирала их для открытия то ли завода, то ли фермы. Сейчас уже не могу вспомнить. Более двадцати лет прошло.
– Это неважно. Денег было много?
– Да. Очень много. И их украли. И так и не нашли.
– Кого она подозревала?
– Ох! Да всех недовольных! Тогда многим не нравилось, что она делала с поселком. Позднее сказали спасибо. Но на тот момент… Полиция проверяла многих. Но никого не нашла.
– А что за украшения?
– Их было не много. Не очень дорогие. Тонечка не считала правильным тратить деньги на это. «Я к коровам в бриллиантах пойду?» – так она часто восклицала.
– Почему наличные? Почему не банк?
– Потому что после памятного дефолта многие боялись хранить деньги в банке. И ее клиент потребовал от Тони наличных.
– В чем они у нее были, где они хранились у нее дома? В сейфе? В подвале? В шкафу под простынями? Где, Илья Федорович?
– Они хранились у нее в шкафу, в сумках. Две дорожные кожаные сумки. Мой подарок ей. Она попросила, я достал. Тогда не очень-то было с такими дорогими вещами.
– Вы смогли бы их описать? Как они выглядели? Может, у вас остались какие-то фотографии?
– Фотографии сгорели в памятном пожаре, – огорчился, вспомнив это, Давыдов. – Но я зайду на сайт той компании. Наверняка там есть что-то из прежних моделей. Если найду, перешлю вам их фото.
– Буду признательна. – Соня подозвала официанта, потребовала счет.
– За вас уже оплатили, – указал взглядом на Давыдова молодой человек.
– Ну зачем вы! – тихо возмутилась она.
– Позвольте старику подобную прихоть, София Николаевна, – снова вспомнил он об отчестве. – Я чувствую некую неловкость из-за
